Монологи на заданную тему: Об актерском мастерстве, и не только…
Шрифт:
Создать нужный мыслеобраз может получиться не сразу. Учиться ощущать не просто. Многое зависит от личного чувственного опыта. А он, как известно, дело наживное. Тут главное не отчаиваться. Когда человек владеет этим, то пользоваться какими-то вспомогательными средствами ему в принципе нет необходимости. Это уже в естестве, в природе, все происходит как бы само собой. А если находишься в процессе познания, в поиске, то поначалу можно и даже нужно пользоваться всем, что так или иначе помогает. Не замахивайся сразу на какие-то сложные образы. Начни с чего-то простого, доступного. Небо, лес, река – это твои учителя и помощники, которые всегда рядом. Главное – не лениться. Не получается представить себе лес или луг? В ближайший выходной день сядь на электричку и прокатись за город! Кстати, мы, когда «Мольера» в 80-м году поставили, тем же летом собрались и рванули на гастроли в Крым. Играли в Севастополе, в Крымской обсерватории, спектакль, а потом просто поехали по побережью. Играли в пансионатах, домах отдыха, иногда на эстрадках маленьких играли. А то выбирали просто место поживописнее – вот и сцена. Кусты, деревья – вот тебе кулисы. Главное, чтобы розетка какая-нибудь была
Поищи в реальной жизни, в природе то, что пока не получается создать в воображении. Постарайся запомнить свои ощущения, сохранить их, а потом, вернувшись домой, максимально ярко и четко воспроизвести в воображении. Кому-то в этом может помочь звуковой ряд. Пожалуйста! Можно взять с собой диктофон и записать звуки леса, шум реки. Можно найти кассету с соответствующей подборкой – благо сейчас в них недостатка нет.
У кого-то лучше развита зрительная память – пользуйтесь ею! Во многих картинах или даже просто фотографиях заложена потрясающая изобразительная мощь. Сходи в Третьяковку, посмотри картины Айвазовского или Шишкина. Помогает? Замечательно! Ты сам увидишь и почувствуешь такие нюансы: вот два морских пейзажа, но на одном – шторм, и совершенно очевидно, что если говорить текст такому морю, то придется форсировать голос, чтобы перекрыть грохот волн. А на этой картине море спокойное и гладкое, как зеркало. Слова будут литься над этой равниной совсем иначе.
Главное – изобретай, думай, делай хоть что-нибудь! Да, поначалу, чтобы представить себя стоящим на краю обрыва, придется встать на край дивана (не на табуретку – она слишком устойчивая!), зато потом ты сможешь легко вызывать нужные мыслеобразы, ощущения и вкладывать их в произносимый текст.
В театре часто бывает необходимо добиться подобного эффекта. В спектакле «Пляска смерти», например, есть сцена, где я, наблюдая за главным героем Эдгаром, говорю: «Алис, смотри! Он стоит на валу, на самом ветру!» Это невозможно сказать, ощущая себя в комнате. Хочешь не хочешь – пронизывает ощущение этого ветра. Первым делом ты сам должен настроиться и почувствовать этот ветер. А дальше нужно вложить свои ощущения, свою энергетику в слова, подать текст, сказать его так, чтобы зритель поверил тебе и, мало того, почувствовал то же самое.
Теперь соединим цвет (эмоциональную окраску) и место (предлагаемые обстоятельства). Попробуйте передать любовь, счастье, радость, философское раздумье, печаль, тревогу, тоску, отчаяние на краю обрыва. А потом все те же чувства, но в тесной камере, в полной мгле. А потом все то же самое, но у водопада. Можно пойти наоборот: счастье – на краю обрыва, в подземелье, у водопада или в тихой комнате, чтобы никто не услышал и т. д. Прочти «Быть или не быть» с отчаянием, находясь в тюремной камере, стоя под молнией, стоя на краю обрыва, плывя по бушующему морю на тонущем плоту. Можно напридумывать себе сколько угодно и каких угодно предлагаемых обстоятельств. Я их описываю чисто ассоциативно, сухо перечисляю возможные варианты, а на самом деле тут подключаются личные ощущения, чувства, эмоции. Если ты действительно почувствовал себя на краю обрыва, то волей-неволей проживаешь эту ситуацию, пропускаешь ее через себя – никуда не денешься. Все это настолько между собой связано! В дальнейшем, накопив уже некий опыт, при необходимости либо выбирать из того, что уже наработано, либо, оценив конкретную ситуацию, создавать новые ощущения.
Естественно, тут нужно место приложения и объекты восприятия. А ты уже сможешь оценить, добился ли желаемого эффекта. Даже не обязательно спрашивать мнение. Ты сразу сам почувствуешь. Короче, нужен зал. Ну хотя бы один зритель! В конце концов, маму с кухни позови! Скажи: «Да погоди ты со своими котлетами! Переживу я без обеда! Я тут вон чего придумал!» На крайний случай и зеркало или видеокамера сойдут.
Самый сложный цвет – белый. Это цвет Сути сказанного, цвет Истинного смысла. Хочешь сказать монолог «Быть или не быть» белым? Сначала докопайся до этого цвета, до того, как оно должно быть. На самом деле абсолютно, чисто белого и нет ничего. Если возвращаться к примерам из драматургии, вспоминая те роли, которые лично мне довелось сыграть, могу сказать, что, пожалуй, у шварцевского Ланцелота есть что-то близкое.
…Что-то я недоговорил… Эй, вы! Не бойтесь. Это можно – не обижать вдов и сирот. Жалеть друг друга тоже можно. Не бойтесь! Жалейте друг друга. Жалейте – и вы будете счастливы! Честное слово, это правда, чистая правда, самая чистая правда, какая есть на земле.
Это библейские истины! Не знаю, насколько может дотянуться, поднять себя до этого уровня и очистить свою душу актер, исполняющий роль Ланцелота, но, во всяком случае, здесь потенциально заложен белый цвет или по крайней мере что-то близкое к нему. Очень редко это встречается в драматургии. Это как цвет ауры. У каждого человека он свой, и только у «продвинутых» она более-менее приближается к белому цвету. Но аурой белого цвета обладают считанные единицы. Это высший, божественный цвет. Человеческая душа должна быть настолько очищена! А уж как лично ты окрасишь – это другой разговор.
С черным цветом та же история. Безусловно, абсолютно черного ничего нет. Вот тебе пример – монолог Клавдия в «Гамлете». Мне он очень нравится.
Удушлив смрад злодейства моего. На мне печать древнейшего проклятья: Убийство брата. Жаждою горю, Всем сердцем рвусь, но не могу молиться. Помилованья нет такой вине. Как человек с колеблющейся целью, Не знаю, что начать, и ничего Не делаю. Когда бы кровью брата БылНа первый взгляд тут если не совсем черный, то почти черный. Но только слышишь – «убийство брата», – сразу цвет крови примешивается. Казалось бы: убийца, отпетый негодяй. Но это если не знать досконально драматургии. А теперь прочитай этот текст и представь, что творится у него внутри! Это же черный гамлетизм! Какой потрясающий моноложище! Строки катятся, как огромные каменные глыбы! Как легко увеличить образ и придать ему громаднейшую неоднозначность!
Кстати, в фильме у Козинцева он сделан у зеркала, это к разговору о том, что человеку свойственно пытаться взглянуть на себя со стороны. Сразу представляется, что его аж корежит от собственной мерзости! Внешне он это скрывает, но внутри сидит, что на нем печатьдревнейшегопроклятья.Только представьте себе это ощущение! И вдруг прорывается: «Жаждою горю, Всем сердцем рвусь, но не могу молиться». И это истинная правда! И какая боль! Если все это прочувствовать и сыграть – это потрясающе! «Быть или не быть» – там делать нечего рядом с этим!
И все в том же «Гамлете» есть вот такой монолог:
О, если б это тело, плоть моя, Могла растаять, сгинуть, испариться! О, если бы предвечный не занес В грехи самоубийство! Боже! Боже! Каким ничтожным, плоским и тупым Мне кажется весь мир в своих стремленьях! О мерзость! Как не выполотый сад, Дай волю травам, зарастет бурьяном. С такой же безраздельностью весь мир Заполонили грубые начала. Как это все могло произойти? Два месяца, как умер… Двух не будет. Такой король природный! Так ревниво Любивший мать, что ветрам не давал Дышать в лицо ей. О земля и небо! Что поминать! Она к нему влеклась, Как будто голод рос от утоленья. И что ж, чрез месяц… Лучше не вникать! О женщины, вам имя – вероломство! Нет месяца! И целы башмаки, В которых гроб отца сопровождала В слезах, как Ниобея. И она… О Боже, зверь, лишенный разуменья, Томился б дольше! – замужем! За кем! За дядею, который схож с покойным, Как я с Гераклом. В месяц с небольшим! Еще от соли лицемерных слез У ней на веках краснота не спала! И замужем. С такою быстротой Нырять под простыню кровосмешенья. Нет, не видать от этого добра! Разбейся, сердце, молча затаимся.Даже в таком черно-сером, мрачном по общей тональности монологе есть светлое пятно – воспоминания Гамлета об отце. И он не написан одним цветом!
Цвет эмоции – это то, что у тебя лично с ним ассоциируется. Я только предлагаю примеры, возможные варианты. Может быть, у кого-то будет не так, может, на чей-то взгляд я и ошибаюсь. Но все равно, как ни крути, далеко мы не уйдем: никто не перепутает черное с белым, светлое с темным. Человеческие эмоции и ассоциации возникают из окружающего мира, из природы. Солнце – что-то радостное, что-то яркое, светлое. А это означает, что если человек настраивается на желтый цвет, то и эмоции должны быть соответственно солнечные. Это что-то живое, теплое, вполне возможно, что веселое. Если речь заходит об обжигающем солнце – цвет меняется, он становится ближе к оранжевому. Как только в желтый вплетаются оранжевые оттенки, то и в настроении человека могут появиться жгучие, страстные оттенки. Далее мы плавно переходим к более энергетически насыщенному красному цвету. Это уже пылкие, страстные чувства. Далее идут более темные оттенки красного, приближающиеся к багровому цвету, – я бы сказал, что это уже более низменные, пожирающие человека страсти, за которыми следует черный цвет.