Монолон
Шрифт:
Фаусту изрядно сегодня везло. Столько занимательных знакомств, что он даже не мог проронить ни слова.
– Да ты не бойся, – успокаивал старик. – Твои пальцы при тебе, всё позади.
– Ты кто такой? – наконец выдавил из себя Фауст.
– Тот, кто спас тебе жизнь, – улыбнулся незнакомец и принялся перезаряжать арбалет, а когда закончил, направил на пленника. – Скажи спасибо!
Фауст с ужасом смотрел на старика и не мог произнести ничего членораздельно, издав только невнятный писк.
– Шучу, – старик стал медленно опускать оружие, а затем резко дёрнул вверх, пугая. Фауст заслонился руками, но выстрела не последовало. – Такой трусливый и собрался водиться с патрициями? Да они тебя сожрут с потрохами.
– Их мир интереснее, меня тянет туда, – пробормотал Фауст.
– А подумать не пробовал? – прикрикнул на него незнакомец. Он поднялся, взял со стены факел и подошёл. – Смотри внимательно, что было бы с тобой, если бы не я.
Он пнул мертвеца, тот упал в реку и поплыл в темноту.
– Идём, выведу тебя на поверхность, – старик пошёл по узкой тропе. Фауст, держась за влажную стену, поднялся и, морщась, попытался не отстать.
– Спасибо! – бросил Фауст вслед спасителю, но тот не ответил. – Ты убил ликтора…
– Убил, и что? – спокойно произнёс старик. – Я мёртв там наверху и на меня больше не распространяются их правила.
– Как же ты живёшь?
– Хорошо живу! Лучше многих.
Они подошли к выходу из клоаки и остановились.
– Как я могу тебя называть? – спросил Фауст.
– Мхх… Пусть будет Сулла.
– Фауст!
Старик пожал ему руку и добавил:
– Захочешь поумнеть, заходи.
Он резко развернулся, выбросил факел в канаву и пошёл назад.
– А где ты живёшь? – бросил в темноту Фауст.
– Я сам тебя найду, – послышался ответ.
Фауст обернулся, посмотрел на слепой диск в чёрном небе и улыбнулся.
Иустиниан Гициний Кравв
Иустиниан вернулся в храм и обессиленно опустился на скамью. Он вроде просто сидел целый день и не напрягался, но всё равно жутко устал. Старший жрец сделал над собой усилие и подошёл к священной купели. Он опустил туда руки, и вода разом почернела, сняв часть недуга.
– Жалкие людишки, – выдохнул Иустиниан, – даже проклясть толком не могут.
Он вдруг услышал шаги и обернулся. Кто-то спрятался за ширмой, хоть храм уже давно закрыт, а на дворе властвует ночь. Жрец напрягся, ведь никого не заметил, возвращаясь в обитель.
– Нельзя отказывать нуждающимся в помощи, – он остановился у ширмы. – Говори, дитя.
– Я боюсь, – робко заговорила женщина.
– Здесь ты в безопасности.
– Все случилось много лет назад… Меня с подругой… изнасиловали дикари из города, – тут усталость у Иустиниана, как рукой сняло. – Их было двое… Пьяные животные!
– Это было в прошлом…
– Недавно один из них появился в деревне, – оборвала жреца женщина. – Он рыскал по округе, искал мою подругу… Она уехала, но не помогло. Мясник догнал её и убил. Святой отец, а если вернётся другой?.. По мою душу. Если… – она заплакала, – он заберёт у меня мою девочку?.. Мою малютку. Я не смогу жить без неё. Помогите…
Тут Иустиниан не выдержал. Жрец дёрнулся и резко отодвинул ширму. В тени никого не было. Он в поту отступил назад и обернулся. Его испуганный взгляд метался по храму, а из тени на него смотрели изумрудные глаза дочери. Она зло улыбалась, наслаждаясь паникой.
Магн Тунний
Посиделки четырёх друзей закончились, едва Друз обнаружил мёртвого Народного трибуна. Квестор приказал окружить дом, а затем сопроводить присутствующих в цитадель. Всех распихали по разным камерам и допрашивали по одному, чтобы никто не сговорился.
Они вернулись в дом Тунния только к вечеру следующего дня. Магн дошёл до центра зала и засмеялся. Его друзья переглянулись и забеспокоились.
– Сегодня вы видели, как умер Магн Тунний, – крикнул хозяин дома.
– О чём ты? – спросил Кесарь.
– Дом, в котором умер Народный трибун, не предназначен для жизни… его сжигают. Считается, что смерть столь достойного человека изгоняет духов покровителей.
– Ты же не веришь в эти байки?
– Это не важно. Никто не захочет иметь дел с человеком, допустившим убийство Народного трибуна в своём доме, – повисло неловкое молчание, а затем Тунний обернулся к друзьям. – Что за змея вползла в мой дом?
– Ты что думаешь, это кто-то из нас? – не поверил словам Магна Меркурий.
– У одного точно был повод… – Тунний скосил взгляд на Кесаря.
– Гней? – заговорил Макр Анроний. – Ты же не мог убить собственного деда?
– Если только между ними не образовалось неразрешимых разногласий, – продолжил настаивать Магн и встал вплотную к Кесарю. – До статуса Диктатора можно добраться, лишь имея обоих Народных трибунов на своей стороне.
Взгляды друзей пересеклись.
– Гней, брат, скажи, что он ошибается, – молил Меркурий.
– Он не может, – Тунний с размаху ударил Кесаря по лицу. – Вот значит, как ты отплатил мне за дружбу!
Гней утёр кровь и поднялся.
– Я виноват, – он развел руки, – перед тобой Магн, но оправдываться не буду, да и ты не примешь извинений. К чему сотрясать воздух?
– Сотрясать?! Гнида… – Меркурий вытащил кинжал и бросился на Кесаря, но расторопный Анроний его перехватил и выбил оружие.
– Прекратить! – крикнул Макр.
– Он зарезал моего деда, – бросил Гициний.
– Он был той ещё тварью, – улыбнулся Гней. – И получил по заслугам.
– Заслуги? Сейчас я тебе… Иди сюда! – Меркурий попытался снова добраться до убийцы, но тут снова вмешался Анроний.