Монтаж памяти

Elian Julz

Ещё летом по последней моде мы заказали у портного платье в стиле «Аделаида». Поверх кринолина и кучи нижних юбок каскадом спадали 9 оборок платья, пояс завязывался высоко на талии аккуратным бантом. Сверху платье закрывало грудь и шею целомудренным воротничком, а рукава-колокольчики кокетливо украшали рюши из кружева. Расцветка, как нельзя лучше, подходила для будущей невесты священника – мелкие акварельно-голубые выбитые цветочки и мятные листочки на нежно-молочном фоне легкой ткани.

Волосы я уложила своей госпоже на прямой пробор, заколола сзади и украсила цветами белой суданской розы из хозяйского сада. Кэролайн была так хороша, так свежа, словно сошла с картинки, но всё жаловалась: «Ох,

как же избавиться от этих румяных щёк. Сейчас в моде бледность и острые скулы. Говорят, что это олицетворяет возвышенную и глубокую натуру. А я пухлощёкая, будто доярка. Может, выпить уксуса?»

Прислуживая за ужином, приметила зародившуюся симпатию Майкла к мисс Хьюз. Он так задумчиво с улыбкой поглядывал на неё. Но девчонка, услышав о том, что мужчина фермер и сам не прочь повозиться с землей, сразу начала воротить нос и вела себя отвратительно. Зазнайка.

Мужчина, прощаясь, поблагодарил за ужин. Даже меня и Роуз. И с теплой улыбкой на лице удалился на соседнюю плантацию, где остановился погостить.

Позже за кофе в общей комнате Грейс услышала от мужа печальную историю вдовца. И я тоже, ведь ухаживала за господами.

Два года назад жена мистера Вудмена погибла при позорных обстоятельствах. Он всегда брал свою молодую хозяйку с собой в евангелизационные поездки. В тот год он поехал с проповедью в Новый Орлеан. А на Миссисипи, как известно, гастролируют плавучие театры, которые передвигаются летом на небольших речных пароходах. Труппы актеров дают спектакли, не сходя на берег. Зрелище это, по словам старика Хьюза, низкопробное: женщины переодеваются в мужчин, а мужчины-комики выступают с пахабными шутками, а могут и в дамском платье пародировать девушек из высшего общества.

Как жену священника могло привлечь подобное представление непонятно, но один из актеров ей приглянулся. И та стала приходить на берег каждый день. Постоянная симпатичная зрительница не осталась незамеченной. Проходимец соблазнил жену священника – их видели вместе, спускающимися во внутренние каюты парохода. Потом театр исчез ночью также внезапно, как и появился, а юная прелюбодейка покончила с собой.

Новый Орлеан – сущая вавилонская блудница. Мистер Хьюз просветил свою молодую жену, чем так опасен город для добрых нравов – повсюду притоны, в которые приезжают богатенькие господа поразвлечься с креолками и мексиканками. На что госпожа упрекнула мужа в том, что он и сам в этом году был там по «делам» и привез молодую светлокожую рабыню, которая явно не занималась раньше сбором хлопка на плантации, иначе была бы гораздо чернее.

Пока я лелеяла свои надежды если уж не на свободу, то хотя бы на сносные условия жизни у нового хозяина, мистера Вудмена, утром Сэмюэль принес с почты письмо от тетушки Кэролайн из Саратоги. В нем сообщалось, что её сын, кузен моей молодой мисс, получил диплом юриста и теперь хочет связать свою жизнь с достойной девушкой. Тут тетушка вспомнила миловидность мисс Хьюз, а, кроме того, Кэролайн и Джеймс знакомы друг с другом почти с пеленок. Что ещё нужно для создания крепкой семьи?

А по-моему, как можно спать в одной постели с братом, который когда-то сидел напротив тебя на горшке?

Имение «Колыбель магнолий» пришло в дикое движение в связи с матримониальными намерениями дипломированного кузена-юриста. В кладовую из города свозилось всё больше деликатесов, Роуз начищала столовое серебро, а Кэролайн листала свой любимый журнал в поисках модного подвенечного платья. Кажется, личность будущего спутника, с которым она проведет всю оставшуюся жизнь, волновала её не так сильно, как цвет ткани и свадебные драгоценности. Она всё приговаривала: «Вот же Томас будет посыпать голову пеплом. А поздно, мистер Уильямс, поздно».

Мой

план рухнул, как песочный замок. Но тогда я и подумать не могла, что за чудовище движется к нарядному белому дому. Да лучше бы уж Харрис вернулся, чем мне повстречаться с Джеймсом Кэтчером.

2014 год

Артём

Старший лейтенант Комаров наконец озвучил свою теорию, смакуя каждое звено логической цепочки, но так и не догадался о главном:

«Потерпевшая Вас шантажировала, зная о связи с актрисой Оболонской, и грозилась анонимно слить информацию Митрошиной, с которой у Вас тоже тайный роман. В таком случае Вы бы распрощались с театральной карьерой, а больше ничего делать в жизни не умеете. Чтобы продемонстрировать всю серьезность своих намерений девушка привлекла родственницу-журналиста слегка пошатнуть землю под Вашими ногами. И, возможно, она бы привела в исполнение свой план, если бы с ней не случилось неожиданное несчастье. Только вот, что она хотела получить, если Вам в ответ на её решительные меры пришлось отменить поездку в Лондон?»

Глава 10

На роль Иванова из одноименной пьесы Чехова художественному руководителю главного театра города нужен был актер, по которому будут буквально умирать все бабы, как на сцене, так и в зале.

Тогда-то и нашелся Артём, хотя был довольно молодым для роли мужчины в глубоком кризисе среднего возраста. Среднего роста, поджарый, но без фанатичной горы бицепцев и квадрицепсов. Лицо у него было мужественно скуластое, рельефное. Большие, с хулиганскими искорками джинсово-синие глаза-хамелеоны компенсировали не слишком чувственные, но хорошо очерченные губы. Ряд ресниц был настолько плотным, что веки казались подведёнными темно-серым карандашом. Но самым лучшим в его лице были чёрные густые брови, которые он дьявольски сексуально хмурил, смотря исподлобья, или мастерски изгибал.

Нагловатая полуулыбка образовывала сбоку двойную морщинку у рта и выраженную впадину под скулой. Артему одинаково шли и гладко выбритое лицо, и трёхдневная борода с усами. Кожа светло-карамельного цвета выдавала в нем уроженца самого юга страны. Он запускал красивые длинные пальцы в чёрные, слегка волнистые волосы и теребил их, или оттягивал нижнюю губу, или зажимал фалангу между носом и ртом, когда крепко задумывался о чем-то.

В отличие от остальных, выпускник театрального еще не успел растерять своё мужское начало в лучах славы. Ведь многие звезды превращаются в сущих женщин – любуются собой, кокетничают со сцены со зрительницами. Как говорил один писатель: «Россия сильна бабами». Причем и такими, которые ходят с усами, говорят басом и носят штаны.

Только вот беда – жить Артему в этом городе было не по карману, а с общежития попросили съехать буквально через неделю. Будущему неотразимому «Иванову» позволили перекантоваться в складских помещениях театра, что в принципе не допускалось.

Как же давно это было. Сейчас мужчина жил в квартире в центре города, окружал себя антикварными вещицами и питал слабость к дорогой обуви. Но спектакль пользовался таким успехом у дам, что его до сих пор не исключили из репертуара театра.

Тёплым вечером 2012 года Артём ощутил такой экстаз на сцене, хотя играл сексапильного героя-любовника Иванова столько раз, что уже и оскомину себе набил. Публика в зале аплодировала стоя, когда актер вышел поклониться в конце спектакля. Возможно, стычка перед первым актом с острой на язык костюмершей или адреналин от конфуза со штанами внесли свою лепту. А ведь ещё чуть-чуть и мог случиться полный провал. Всё из-за новенькой ехидны.