МОР
Шрифт:
Вика замедлила шаг, не решаясь идти дальше, ведь это значило бы идти дальше от него. Развернуться прямо на этом вот самом месте она тоже не могла – что подумают люди?! Время шло, нужно было что-то решать. Тогда Вика остановилась и сделала вид, будто вспомнила что-то важное, быстро полезла в сумочку и, не найдя воображаемого искомого объекта, развернулась на сто восемьдесят градусов.
Это представление никого не заинтересовало. Всем было плевать, забывала она что-то, или её просто припёрло посрать. Своей суетой она только помешала парочке прохожих и чуть не потеряла незнакомца из виду.
Нащупав его взглядом, Вика стала
Так они дошли до самого выход из парка, и тут произошло неожиданное.
– Привет, – сказал он.
– Привет, – ответила ему стройная девушка в белом полушубке.
Он обнял её и поцеловал быстро, но нежно, как целуют тех, кого тебе действительно хочется целовать, а не тех, кого просто надо.
Вика стушевалась и замерла на месте. Её будто предал кто-то очень близкий, обещавший хранить верность и быть с нею и в горе, и в радости.
Парочка быстренько обсудила свои планы и ушла в направлении круглосуточного кафе-бара.
Сдерживать слёзы Вика не умела, а реветь была мастер. Чуть что – сразу в слёзы. Оставаться на улице не было никакого смысла, поэтому она пошла домой, утирать слюни и сопли.
«А чего ты хотела? – насмехался внутренний голос. – Думала, что он обратит внимание на такую кикимору? Выдумала! Дура. Ду-у-ура!»
Остаток вечера Вика провела в одиночестве. Сначала она смотрела в окно и плакала, надеясь, что хоть одна живая душа поднимет свои глазёнки и увидит её бесконечное горе. Семнадцатый этаж был очередной помехой судьбы-злодейки, так что ни один смертный не узрел её вселенской печали.
Когда наплыв гулящих спал, Вика перебралась в свою холодную кровать, которую некому было для неё согреть, и, закутавшись в одеяло, стала смотреть «магазин на диване». Там было так много необходимой ерунды, отсутствие которой как пить дать и делало её такой несчастной. Ведущие-впариватели утверждали, что двойная сковородка или корейская основа под макияж с которыми жизнь заиграет новыми красками, просто необходимы каждому нормальному человеку. И какие скидки! Какие скидки, только посмотрите!
Надо брать. Тут и думать нечего. И Вика думать не стала. Как спасительный телефон доверия, она набрала номер диванного магазина и заказала сразу и сковороду, и основу, хотя косметикой отродясь не пользовалась.
За сие добро она должна была отвалить столько, сколько получала за неделю работы, когда заказы на пошив, ремонт или рукодельные штучки шли в среднем объёме. Ну и что? Что из этого-то?! Зато теперь у неё будет не простая, а двойная сковородка и великолепная основа под макияж, которого она никогда не наносила.
После бездумного заказа на душе стало легче, но вскоре появились червячки сомнения, твердившие, что она в очередной раз сглупила. Рекламу сковородки стали крутить повторно, и, отдавшись болтливым ведущим, Вика смогла убедиться, что не прогадала.
Когда она получила свой заказ и неохотно за него расплатилась, попробовала и то, и другое. Всё оказалось не столь удобным и волшебным, как на экране, так что это первое использование приобретений
Неспешный ритм жизни размазывал внимание Вики по её страданиям и вожделенным объектам мечтаний, которые никак не хотели идти в руки. Бывшие любимые, некоторые из которых даже не знали о её существовании, пока остальные не предавали ему никакого значения, заводили семьи, катались по миру, становились людьми и переезжали в центр города или другие страны. А она прозябала в своём сраном районе и шила более успешным дамам обновки. На себя время редко оставалось, поэтому Вика который год ходила в одном и том же. «Вещь носят, пока она не сносится», – наказывал отец. Вот Вика и носила даже после того, как он сам давно «сносился».
Наверное, она жалела, что отец не заставил её поступать в ВУЗ. Он придерживался мнения, что женщина должна быть женщиной, а не пахать на заводе или в офисе. Возможно, сейчас всё было бы гораздо лучше, если бы у Вики была профессия, работа в дурацком офисе или на том же самом заводе. Но поступать сейчас она даже и не думала. Ей и в голову такая мысль не приходила. Поступают после окончания школы – всё.
Теперь её жизнь могла развиваться только по двум сценариям: встреча с прекрасным принцем, которого она совершенно недостойна, и прозябание в постоянном недостатке денег, любви и радости.
Восстановившись после потрясения с тем милым пареньком, у которого уже была девушка, Вика снова стала вытаскивать себя в парк. Она была крайне забитым существом и боялась быть в общественных местах. Но также она была уверена, что именно там найдёт того, кто наконец-то сделает её женщиной. Посему, несмотря на смущение и желание сидеть дома в полном одиночестве, она шаталась вечерами по парку в поисках суженного.
Днём она шила или вязала, оправдывая этим невозможность идти на прогулку, и выбиралась только с наступлением сумрака. В тёплое время года, когда темнело гораздо позже, Вика засиживалась дома до тех пор, пока солнышко не решало, что ему пора сваливать с небосвода. «Темнота – друг молодёжи. В темноте не видно рожи», – любили говорить в школьные годы, и Вика эта хорошо усвоила, так что пряталась от дневного света, как закоренелый вампир.
Шли дни, недели, снег растаял, и распустилась листва. Вика допоздна торчала в своей убогой однушке и констролила тряпьё, либо зависала за тормозным компом в поисках единомышленников не только по рукоделию, но, по большей части, по трагической судьбе и нытью.
Бывало, она засиживалась на форумах до утра и забывала о поисках благоверного. Иногда забывала и о работе, потому что откровенно её не любила. У неё неплохо получалось, но мысли о том, что её творения будут носить те, к кому она не испытывает тёплых чувств, превращали труды в каторгу.
– Вичка, ну я негодую! – протянула новая заказчица, пришедшая по совету постоянной клиентки. Её чёрные отутюженные волосы и короткая прямая чёлка наводили ужас, но не больше того, что зарождался при виде её выщипанных и заново нарисованных бровей да надутых, как резиновая баба, губ. – Я же просила, чтобы сегодня было готово.
– Простите, но я же Вам сразу сказала, что к сегодняшнему дню не успею, – извиняющимся тоном ответила Вика, в свою очередь тайно негодуя от наглости этой бабёнки, заявившейся к ней домой без звонка в девять вечера. И «Вичка»! Да как ей в голову такое пришло?! «Ещё бы СПИДочкой назвала!»