Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 1
Шрифт:
По какому праву, вопрошает Глас, это существо, вечно грабящее и убивающее себе подобных и, в свою очередь, ограбляемое и умерщвляемое ими, признающее своим богом только лишь свою личную выгоду, требует себе больших прав, нежели те, которыми обладают так называемые «низшие» животные, в действительности точь-в-точь на него похожие?
И действительно, в мрачную и непроницаемую тьму погружается душа, лишенная любви, доверия и Веры; символом этой вечной тьмы была та временная тьма, которая окружала тебя в ходе ритуала посвящения. Такая душа начинает сомневаться в истинности Откровения, в собственной одухотворенности, даже в самом бытии и благости Бога. Она часто задается вопросом, можно ли вообще говорить о каком бы то ни было прогрессе человечества, и не будет ли всегда так, что, даже преуспев в чем-то одном, оно всегда будет в чем-то другом откатываться далеко назад – просто по закону равновесия
Такая душа наконец задается вопросом, не являются ли явной и неоспоримой основой слепой веры в Жизнь Грядущую и все посмертные блага именно несправедливости жизни земной, успех и процветание Зла и страдания и преследования, выпадающие на долю Добра. Сомневаясь в способностях человеческого рода, она вместе с тем сомневается и в возможности какого-либо прогресса вообще; и даже если она не усомнится в существовании и благости Бога, она, тем не менее, не может заставить замолкнуть в своих ушах вкрадчивый шепот, утверждающий, что страдания и горе человека, его жизнь и смерть, его беды и несчастья, все войны и эпидемии суть в глазах Бога явления, не менее низменные и лишенные для Него всякого интереса, чем, например, метаморфозы органических компонентов почвы; что миллионы древних рыб, полностью исчезнувшие с лица Земли для того, чтобы уступить в морях место новым видам, окаменевшие искореженные скелеты которых мы и сейчас находим в донных отложениях, кораллы, звери и птицы, насекомые, черви земные, павшие от руки человека, – все они имеют равное с нами право жаловаться на несправедливость к ним Бога и требовать для себя бессмертия души и новой Вселенной в качестве возмещения морального ущерба за всю боль и все страдания, вызванные безвременной кончиной в этом мире.
Это не только плод нашего воображения. Многие великие умы нашего мира задавались этими вопросами. Кто будет утверждать, что вера его столь полна и совершенна, так глубоко укоренена в его душе, что он никогда не слышал вкрадчивого шепота, задающего эти вопросы? Трижды блаженны те, кто никогда и ни в чем не сомневается, кто пребывает в полном достоинства удовлетворении всем окружающим, как коровы, например, кто наслаждается опиумным дымом слепой веры, на чьи души никогда не падает ужасная тень, которая есть всего лишь отсутствие Божественного Света.
Дабы объяснить самим себе присутствие в мире зла и страданий, древние персы представляли существующими во Вселенной два Принципа и двоих богов – доброго и злого, постоянно воюющих друг с другом за владение Вселенной и попеременно терпящих поражения и одерживающих победы. Мудрецы же их считали, что над обоими этими божествами находится Единый Верховный Бог, а поэтому они знали, что в конце концов Свет победит Тьму, Добро победит Зло, а Ариман и все его демоны расстанутся со своей злой и алчной сущностью и вместе с добрыми духами будут наслаждаться благословением вселенского Избавления. Они преспокойно мирились с тем, что такое понимание природы принципа Зла (подвластного Высшему Богу), тем не менее, оставалось никак не объясненным; им было его вполне достаточно. Человеческий разум способен очень быстро успокаиваться, если ему удается обойти препятствие на пути и спокойно следовать далее, пусть в действительности это препятствие и продолжает оставаться на том же месте. Человек никак не может смириться с мыслью, что мир наш висит в необъятной пустоте, но, тем не менее, преспокойно удовлетворяется «точным знанием» того, что этот мир покоится на спине гигантских слонов, стоящих на титанической черепахе. Дай Вере черепаху – и она ею удовлетворится. Сколь многие люди открыто радуются тому, что существует понятие Дьявола, который так кстати избавляет Бога от необходимости нести ответственность за появление в этом мире зла!
Но не всем для избавления от этой величайшей трудности на духовном пути хватает одной лишь слепой веры. И они говорят вместе с апостолом: «Верую, Господи!», – но как и он, они продолжают: «Помоги моему неверию!»9; их Разум должен пребывать в равновесии и взаимодействии с Верой, иначе им не выйти из тьмы сомнений – самого плачевного состояния, в которое только может погрузиться человеческое сознание.
Только те, кого не интересует практически ничего, кроме повседневных земных забот их собственной жизни, совершенно спокойно обходятся без решения этих глобальных проблем. Обходятся без него и животные. Только бессмертную душу характеризует постоянное стремление постигнуть природу своего бессмертия и разгадать величайшую тайну – Вселенную. Если, например, готтентоты или папуасы не стремятся разгадать эту загадку, значит, их нельзя считать ни мудрыми, ни счастливыми. Свинья тоже совершенно равнодушна к великим таинствам Вселенной, и она также совершенно счастлива, не имея никакого представления об Откровении и явлении в бескрайнем времени и беспредельном пространстве единой Мысли Единого и Всемогущего Бога.
Даже если возвышать и возвеличивать Веру до неизмеримых высот, говорить, что она начинается там, где заканчивается разум, она все равно должна иметь какое-то обоснование, в области ли разума и аналогии, в области ли сознания или человеческого свидетельства. Почитатель Брахмы также верует в то, что кажется нам «на ощупь» ложным и безосновательным. Вера его лежит не в области сознания, разума или аналогии, а лишь в словах его учителей и их священных книг. Мусульманин верует в непогрешимость свидетельства Пророка, и мормон также имеет полное право сказать: «Верую, ибо абсурдно!». Никакая вера, как низменна и нелепа она ни была бы, никогда не нуждалась в таких основаниях, свидетельствах и книгах. Чудеса, доказанные неоспоримым свидетельством, использовались в качестве основания веры во все времена; доказательства современных чудес собираются в сто раз более профессионально и активно, чем в древности.
Посему очевидно, что вера должна проистекать из некоего источника внутри нас, когда то, во что мы должны уверовать, не постигается нашими естественными чувствами, иначе мы так никогда и не уверуем со всей убежденностью.
Сознание, то есть внутреннее врожденное убеждение, или Божественный врожденный инстинкт, позволяющий распознавать истинность всех вещей и процессов в мире, является высшим из возможных доказательств, если не единственным возможным доказательством, истинности тех или иных вещей и процессов – но лишь в ограниченной области.
То, что мы называем разумом, то есть наш человеческий, ограниченный разум, не только может, но и в действительности уводит нас в сторону от Истины во всем, что касается мира незримого, а тем более – беспредельного, если мы целенаправленно отказываем себе в вере во все находящееся за пределами этого своего разума или то, что он путем своего развития и логических умозаключений может в конечном счете признать недостойным веры или абсурдным. Рулеткой нашего разума не измерить Беспредельное. Например, сочетание в одной Личности Беспредельной Справедливости, Беспредельных Милосердия и Любви для человеческого разума непостижимы. Для человека одно раз и навсегда исключает другое. Посему также аксиомой для человеческого разума является то, что до начала Творения Бог в течение вечности пребывал в бездействии.
Глядя в безлунную ночь на озаренный мерцающим сиянием звезд небосклон, осознавая, что каждая из этих звезд является точно таким же Солнцем, как и наше, и вероятно, каждая окружена планетарной системой, такой же, как наша Солнечная система, а в каждой планетарной системе существует неограниченное количество миров, каждый из которых, возможно, населен живыми существами, мы начинаем отчетливо понимать, насколько мелко и незначительно наше собственное бренное существование в глазах Всевышнего, а также, что многое из того, что в разное время считалось и становилось религиозными верованиями, никогда бы не стало таковым, если бы древним были ведомы истинные природа, размеры и удаленность от Земли Солнца, Луны и прочих планет.
Для древних же они были всего лишь светильниками, подвешенными к небесной тверди, подобно лампам или факелам, единственное предназначение которых было в том, чтобы освещать им дорогу по ночам. Землю они считали единственным обитаемым небесным телом. Слова «Земля» и «Вселенная» были для них синонимами. Древние не имели ровным счетом никакого представления об огромных истинных размерах и неизмеримой удаленности от нас небесных тел. Мудрецы Халдеи, Египта, Индии, Китая и Персии, а посему и все остальные мудрецы древности, исповедовали одну и ту же потаенную эзотерическую веру, неведомую вульгарной толпе. Ни в одной из этих стран, а также ни в Греции, ни в Риме ни единый мудрец никогда не верил в то, что было тогда традиционной народной религией. Боги и идолы для них были всего лишь символами тайных и священных Истин.