Мордоворот

Деревянко Илья Валерьевич

Принц тяжело вздохнул.

Не нравится ему этот Сеня, ох не нравится. Психован­ный он и наркоман. Нельзя на такого положиться, а ведь у Жоры от него похоже нет секретов. Он души в брате не чает! Придется от Сени избавиться, но осторожно, чтобы Жора не догадался. Послышался стук в дверь. Принц недовольно поднял го­лову.

— Леонид Сергеевич, вас Равиль Максудович спрашива­ет. Сашка с лакейской улыбкой изогнулся у порога.

— Давай его сюда, — Принц небрежно махнул рукой и налил себе пива. На коротких ножках в комнату вкатил­ся Равиль и выжидающе замер возле стола. Его узкогла­зое, лоснящееся от жира лицо было как всегда непрони­цаемо.

— Садись, — Принц сделал приглашающий

жест и тол­стяк все так же молча опустился в соседнее кресло.

— Ну что там?

— Неприятности, — коротко бросил толстяк. Голос его звучал глухо и абсолютно равнодушно.

Принц почувствовал, как внутри у него закипает раздра­жение. Равиль цедил слова в час по чайной ложке. Нетерпе­ливого и неуравновешенного Принца это всегда бесило. Вот и сейчас он с трудом удерживался, чтобы не обругать Равиля. Однако ссориться с толстяком не следовало. Он был не­заменимым человеком, отвечая одновременно за службу безопасности, разведку и детальную разработку планов опе­раций. Принц подавал лишь общие идеи, а толстяк мето­дично и упорно приводил их в жизнь. Без него в организа­ции все пойдет наперекосяк, поэтому Принц заставил себя улыбнуться.

— Какие неприятности?

— Брата твоего Жоры сцапали люди Севы. Только что наш человек сообщил.

— Что?! — от неожиданности Принц едва не свалился на пол вместе с креслом. — Не может быть!

Вместо-ответа толстяк криво усмехнулся. Принц по­чувствовал, что его захватывает волна панического ужаса. Это конец. Наркоман слишком много знает, а уж Сева, будьте спокойны, вытянет из него все. Тщательно разработанный план полетит коту под хвост. Да что там план, разгневанный Сева достанет Принца из под земли и тогда...

— П-п-продолжай, — Принц тщетно попытался придать голосу спокойную интонацию.

— Его повезли на дачу к Севе. По дороге он попытался бежать, и один Севин парень, из новеньких, по глупости пристрелил его.

— Ну, слава Богу!!! — Принц облегченно вздохнул, — как ты думаешь, он не успел чего-нибудь лишнего ляпнуть?

Равиль неопределенно пожал плечами.

— Трудно сказать, но подстраховаться не помешает.

Принц на некоторое время задумался. Это хорошо, что

его не довезли, но Сева просто так не станет хватать людей Принца. Стало быть, что-то пронюхал. Рисковать не стоит. Взвесив все за и против он принял решение.

— У тебя все готово?

—Да.

— Мы собрались начать через неделю, но раз такие дела — пошли... Короче, приступай завтра. Всех, кто в списке!

Ни слова не говоря, Равиль поднялся и направился к вы­ходу.

— Да, — вспомнил Принц, когда Равиль был уже у само­го порога, — после того, как все сделаешь, не забудь про армяшку! Толстяк молча кивнул и аккуратно прикрыл за со­бой дверь.

VIII Севастьян Серебряков по кличке «Сева»

Он бежал по бесконечному темному коридору, слыша за спиной настигающий топот и хриплое дыхание преследова­телей. По стенам метались причудливые красноватые бли­ки, а под ногами чавкала какая-то слякоть. Топот прибли­жался и Сева чувствовал, что его захлестывает волна живо­тного страха и бессильной ярости. Он попытался прибавить скорости, но ноги сделались как ватные. Преследователи глумливо хохотали и раскаты дьявольского смеха метались между стен, больно ударяя по барабанным перепонкам. Ко­ридор внезапно кончился и Сева оказался в огромной ком­нате, дальний конец которой терялся в туманной мгле. Он Сделал еще несколько шагов и почувствовал, что погружает­ся в теплую липкую жижу. Она затекала в глаза, заливала рот и Сева понял, что барахтается в крови. Отплевываясь и задыхаясь, он вынырнул на поверхность и ясно увидел сво­их преследователей. Те стояли неподалеку, молча глядя на него. Они были одеты во все черное, а вместо лиц туманные пятна без глаз, без носов, без ртов.

— Кто вы, что вам нужно? — отчаянно крикнул Сева, но голос по-прежнему не слушался. Один из преследователей протянул руку в черной перчатке. Рука стала удлиняться и Сева почувствовал, что волосы у него на голове встали ды­бом. Он попытался отплыть подальше, но тело не слуша­лось. Черная пятерня холодными тисками вцепилась в гор­ло. Сева захрипел от удушья, забился в агонии и... про­снулся.

Некоторое время он неподвижно лежал, глядя остекле­невшими глазами в потолок и пытаясь унять мелкую дрожь, сотрясавшую тело. Влажная простыня противно липла к потной спине. Наконец он тяжело вздохнул и нетвердой ру­кой нашарил на журнальном столике пачку «Мальборо». Си­гарета немного успокоила: дрожь утихла, расслабились на­пряженные мышцы, только сердце билось все так же судо­рожно и неровно. Сева затушил в пепельнице окурок и уста­ло откинулся на подушку. Надо же, и приснится такая га­дость! Он попытался снова уснуть, но ничего не получилось. Тогда Сева сел на кровать, свесив ноги на пол и закурил но­вую сигарету. Скосив глаза на часы, он увидел, что уже по­ловина второго ночи. В доме, который стоял на самом краю дачного поселка было тихо. Из приоткрытой форточки тя­нуло запахом хвойного леса и слышался голос какой-то ночной птицы. Бледный лунный луч, падавший через неза­навешенное окно освещал комнату призрачным светом. Благодаря ему все предметы вокруг казались зыбкими и не­реальными. Севе стало страшно. Ему показалось, что где-то здесь, в углу, прячется что-то непонятное и ужасное. Так иногда чувствуют смерть животные. Сева зябко поежился. За окном послышался звук подъехавшей машины, но он не обратил на это внимания. Дикая тоска сдавила горло.

— Господи! Как же надоело все! Кровь, мерзость, страх. И зачем? Ради денег? Их ведь уже девать некуда. Да и не при­несли эти деньги счастья. Бросить бы все, да уехать куда глаза глядят!

Во дворе раздался негромкий звук, похожий на стон, тут же затихший. Сева было насторожился, но затем махнул ру­кой. Опять померещилось. Последнее время нервы совсем никуда. Волком он стал, бешеным волком! А поделиться не с кем. Друзья не поймут, мать умерла. Жена? Эта пустоголо­вая кукла только о тряпках думает. В доме послышался при­глушенный шум, что-то упало, но Сева, поглощенный свои­ми мыслями, ничего не слышал.

А ведь когда-то детстве он был добрым мальчиком с невинными голубыми глазами. «Мой маленький Принц», — называла его бабушка. Принц... А ведь Ермолаев тоже «Принц». У подонок! Эта гнусная тварь опять что-то заду­мала. Нет, рано уходить на покой. Нужно сперва покончить с ублюдком. Хватит, натерпелся! Неспроста наркоман ляп­нул Рафику про конец Севы. Знать бы точно, что они заду­мали. Но ведь не довезли живьем, кретины! Этот мудак — новенький начал палить с перепугу. Нужно с него шкуру спустить, чтобы другим неповадно было. А с Принцем... — Сева представил, как завизжит Ермолаев под дулом писто­лета и зажмурился от удовольствия.

Грохот выстрела подбросил его на месте.

— Шеф, бе... — услышал он голос Коли, доверенного те­лохранителя. Крик тут же прервался. Треск, звон, топот бе­гущих наверх по лестнице ног. Сбросив оцепенение, Сева выхватил из-под подушки свой «Вальтер». Дверь распахну­лась. На пороге возникла темная широкая фигура, закрыв­шая весь проем. Вскинув руку, Сева нажал спуск, но выстре­ла не последовало, только щелчок. Пистолет был разряжен.

— Продали, гады, — мелькнула отчаянная мысль. Фигура захохотала.