Море и берег
Шрифт:
Через два дня подготовки войско Эль-Нассара было готово к ночной атаке, но Ивонн Де ля Рунж пока не давала окончательного согласия на проведение операции в целом и на начало атаки, в частности. С каждым часом магиня все более и более хмурилась, она становилась молчаливой, избегая ответов на прямые вопросы Эль-Нассара и других штабных офицеров о том, что с ней происходит?!
Поздно ночью третьего дня улыбающаяся Ивонн Де ля Рунж ворвалась в палатку Эль-Нассара и, не обращая внимания на его растерянность, он был полураздет и переодевался, чтобы отойти ко сну, еще с порога радостно прокричала о том, что сегодня ночью следует атаковать неприятеля в этом лагере. Эль-Нассар, ни слова не говоря в ответ и не задавая лишних вопросов в отношении того, какую же именно информацию сейчас получила его придворная магиня, связался с дежурным по штабу офицеру, чтобы отдать приказ о подъеме войск по тревоге, и начал быстро одеваться.
По лагерю тут же разнесся сигнал горна о выступлении Этого сигнала два дня ожидали рядовые и офицеры войска Эль-Нассара. Уже через полчаса хвост колонны миновал лагерные ворота и растворился в вечерней мгле.
Лагерь противника располагался на равнинной местности, поэтому в светлое время суток к нему было невозможно приблизиться незамеченным. Со сторожевых башен этого лагеря все просматривалось на многие лиги вокруг. У него было четверо ворот, которые на ночь закрывались и запирались на прочные засовы. Ворота имели надвратные башни, в которых дежурили по двое караульных, отменно несущих караульную службу. Они и ночью не спали, а местность с надвратных башен просматривали. Именно эти караульные несли в себе основную угрозу преждевременного обнаружения нападающих войск. Периметр лагеря был обнесен глубоким рвом с водой и высоким частоколом из зазубренных бревен.
Каждый час лагерный периметр обходил патруль, составленный из пяти-шести человек, которые, в отличие от караульных надвратных башен, несли караульную службу спустя рукава. Они совершали обходы, только радио выполнения соответствующего параграфа устава караульной службы, не проявляя при этом должной дисциплинированности и рвения. Ослепленные светом своих же факелов, патрули, тяжело бухая сапогами, проходили по вытоптанной в траве тропинке, ни на йоту не отклоняясь от ранее избранного маршрута. Даже самой темной ночью из-за факелов этот патруль можно было бы заметить издалека, встречи с такими патрулями можно было бы избежать без особого на то труда, так как они сами ничего не видели в окружающей их темноте.
Когда Эль-Нассар и Ивонн Де ля Рунж прибыли на место, вражеский лагерь был уже окружен. Разумеется, воинов не хватило даже на то, чтобы весь лагерь взять в плотное кольцо окружения. Поэтому воины были сосредоточены в двух секторах периметра обороны вражеского, у западных и северных ворот. В этих местах воины Эль-Нассара должны были нанести удар и прорвать оборону лагеря. При этом планировалось, что основные силы должны были бы прорываться в лагерь через северные ворота, перед которыми была болотистая местность. Кто-то посчитал, что эта местность совершенно не пригодна для сосредоточения войск и нанесения ударов по обороняющимся в лагере войскам. Может быть, поэтому и укрепления лагеря в этом месте были построены небрежно, а караульная служба вообще неслась без особого рвения.
Когда офицеры, командовавшие войсковыми подразделениями, донесли о том, что их части заняли запланированные позиции и готовы к началу операции, то Эль-Нассар повернулся к придворной магине и кивком головы подтвердил общую готовность войск нападающих приступить к началу операции. Ивонн Де ля Рунж, сделав шаг в сторону, мгновенно растаяла в сумраке ночи. Через мгновение ее фигурка вновь оказалась рядом с Эль-Нассаром, она тихо, повелителю на ухо произнесла всего два слова:
– Они пошли.
Этих слов Эль-Нассару было достаточно, чтобы понять, что штурмовые тройки призрачной стражи приступила к выполнению задания по одновременному уничтожению караульных, а также по поиску и уничтожению северных шаманов.
Войска кругом замерли в неподвижности, не было слышно даже порыва ветерка. На небосклоне прекрасная Эллида уступила место своим невзрачным собратьям по ночному небосклону Тринидада. Минуты текли за минутами и ничего, казалось бы, не происходило. Люди в строю начали в нетерпении переступать с ноги на ногу и перешептываться. Последовали строгие, полушепотом отдаваемые приказы и команды офицеров, оклики капралов и сержантов и в строю войска все вновь затихло и замерло.
Ивонн Де ля Рунж отошла в сторону и внимательно к чему-то прислушивалась. Внезапно она вздрогнула телом и, резко выпрямившись, махом руки дала понять Эль-Нассару, что наступило время выполнения следующего пункта плана, настало время атаки самого вражеского лагеря. Прежде чем отдать новый приказ, Эль-Нассар подошел к Ивонн и, взглянув в ее огромные с бирюзой глаза, полностью заполненные слезами, услышал.
– Ребята все погибли, но успели покончить с четырьмя из пяти магов-шаманов, тяжело ранив пятого.
– По-видимому, Ивонн Де Ля Рунж имела в виду воинов призрачной стражи, которые тройками должны были проникнуть на территорию лагеря и уничтожить шаман из северного поморья.
– В эту ночь шаманы гуляли на стороне, веселились, так как завтра утром они планировали новое для себя развлечение. Снова приступить к поискам нашего отряда. По разведывательным данным, в этом лагере было четыре поморских шамана, но пару часов назад к ним присоединился пятый колдун, который пришел неизвестно откуда, который на веселье не ел, не пил и не веселился вместе с остальными шаманами. Когда я узнала о появлении пятого шамана, то вначале хотела вообще отметить атаку лагеря, но ребята заверили меня в том, что они справятся и с пятым колдуном шаманом. Омар, теперь дело за твоими воинами, не теряй времени, атакуй лагерь, пока пятый колдун не пришел в сознание. Даже, находясь без сознания, он каким-то образом сумел убить всех воинов призрачной стражи, охотившихся на шаманов. Пока я еще могу удерживать его в бессознательном состоянии, но, как долго мне удастся это сделать, я не знаю, уж очень он сильный маг.
– Спасибо, Ивонн, за твою помощь.
– Сказал Эль-Нассар.
– Я просто не знаю, как мог бы существовать и воевать без тебя и твоей магии.
Не говоря ни слова больше, Эль-Нассар направился к офицерам, ожидавшим его приказаний. Еще издали он кивнул головой одному из офицеров, подтверждая, что настало время атаки. Из общего строя выскользнуло несколько человеческих теней, которые помчались к воротам вражеского лагеря. Эль-Нассар, разумеется, не мог этого видеть, но он хорошо знал, что эти воины-тени уже нацелили стрелы своих луков и арбалетов на караульных надвратных башен. Негромко звякнули спущенные тетивы луков и арбалетов. Раздались наполненные болью и смертью крики и восемь человек караульных навсегда покинули этот мир. Также тихо был ликвидирован и патруль, который в этот момент с криком и бранью обходил периметр лагеря.
Никто ничего не услышал и не заметил, как лагерь остался без охраны и защиты.
Офицеры и младшие командиры войска Эль-Нассара уже действовали без каких-либо дополнительных приказов и поручений. Сразу же после уничтожения караулов и патрулей, на севере войско выдвинулось к периметру лагеря и вошло в лагерь. Воины пересекали периметр, молча и обнажив свое оружие, неслись вглубь лагеря. Все они были разбиты на штурмовые группы. Каждая группа состояла из трех троек, тройку возглавлял опытный мечник, которого сопровождали два лучника, своими пущенными стрелами помогавшие ему прокладывать путь в рядах противника. Они же оберегали спину мечника. Одна за другой такие тройки бесшумно исчезали в глубине лагеря, каждая из них хорошо знала свою цель и кратчайшую путь к этой цели.