Море вероятностей

Онойко Ольга

Вася со свистом втянул воздух сквозь зубы.

– «Любая информация что-то значит», - процитировал он. – «Отсутствие информации в нашей работе значит намного больше». Во-первых... во-первых, если этот парень... или девица... если наш объект действительно подчистил память комплекса, то он, стало быть, это может. Стало быть, он объект... неприятный. А во-вторых... Слушайте, если демону стёрли память, как он умудрился рассчитать точку входа?

– Исходя из данных досье объекта, - объяснил Тэнра. – Комплекс выделил подходящую область. Это может быть город. Или страна.

– Да хоть планета, - угрюмо дополнил Вася. – Мы на сорок пять градусов ниже хайлерта.

Здесь может быть всё, что угодно. Погодите, - он встрепенулся. – А где мы, собственно, находимся?

– Угадал, - с ухмылкой кивнул Анис. – Это не Земля.

– Вот повезло-то! – Вася всплеснул руками.

Новость не радовала. Восемнадцатая версия ЛаОси, в принципе, подразумевала активную космическую экспансию человечества, но временная точка могла оказаться любой. Период расцвета экспансии Вася не любил. Он родился в другой линейке, под другой версией, с менее акцентированной агрессивностью, и в таких местах чувствовал себя неандертальцем. «Хуже, чем в Лабораториях», - с досадой подумал он.

– Планета называется Эйдос, - продолжал Нилиэнгер, - это одна из старых колоний, ей несколько веков. До Земли... шут знает, сколько в точности световых лет, но три месяца лёту на местных кораблях. Я провижу твой следующий вопрос, Вася. Тебе может быть неприятно это услышать: да, здесь много и со вкусом воюют.

Полохов безнадёжно ругнулся.

Не то что бы оперативник Лабораторий мог погибнуть от случайной пули или под бомбёжкой: ему грозили совсем другие опасности. Проблема заключалась в его полномочиях. Невыносимо знать, что можешь защитить всех безвинных, помочь всем страдающим – и не имеешь права. Вася любил прикидываться циником, но не настолько. Надо было быть Заклёпкой, чтобы хладнокровно работать в таких условиях. «Наверно, когда-нибудь я стану похожим на Эльвиру, - подумал Вася. – Или сдохну». Но очередная унылая мысль внезапно вильнула, обернулась изнанкой и привела к неожиданному озарению. Плечи Полохова расправились, а лицо осветилось.

Он понял.

– Объект, - вполголоса проговорил он, почти улыбнувшись. – Наш объект любит войны. Его впервые отследили по действиям на фронтах.

– Именно, - подтвердил Тэнра. – Поэтому скорее всего он действительно здесь и пробудет здесь ещё какое-то время. Он ждёт, когда начнётся война.

Магистраль проходила дальше, над плоскими крышами, и у неё не было ни полотна, ни опор. Легковушки мчались по воздуху вдоль едва заметных световых направляющих. Но техническое превосходство местных Васю больше не удручало: он думал вслух и думал плодотворно.

– Надо пересмотреть досье. Попробуем разобраться, что именно понравилось объекту. Может, даже догадаемся, что он собирается делать. А мне надо залогиниться в СКиУ...

– Это значит, что разбираться и пересматривать будем мы? – нетактично уточнил Анис.

– Ну не Никсы же, - в тон ему ответил Вася.

Он так приободрился, что находил силы иронизировать и ругаться. Анис фыркнул, ничуть не обидевшись: он тоже был доволен, что Полохов вышел из тоскливого оцепенения. Тэнра посмеивался. Никсы выглядели совершенно счастливыми – носились кругами, лаяли и принюхивались к ветру.

Они неторопливо шли по пустой улице к её перекрёстку с речной набережной. Там сновали пешеходы. За убранной в гранит рекой виднелись оживлённые кварталы, полные магазинчиков и офисов. Ветер доносил свежее дыхание воды. С экологией на Эйдосе всё было в порядке. Город, насколько понял Вася, назывался Ньютон, и это значило, что в местной истории есть

нечто общее с историей его родного локуса. Полохов даже расслабился немного.

– Анис, нам нужно интернализироваться, - говорил Тэнра сотоварищу.

– Не командуй.

Тэнра удивился.

– Ты не согласен?

– Согласен. Но я подписывался слушаться его, - Анис дёрнул острым подбородком в Васину сторону, - а не тебя.

Вася помотал головой. С тех пор, как Анис присоединился к ним, они с Тэнрой постоянно препирались. Вася не понимал, как вообще с человеком вроде Тэнры можно препираться, но у Аниса получалось. Пускай они это делали совершенно беззлобно и всерьёз ни разу не поссорились, но Вася всё равно чувствовал себя неуютно. Он бы не смог уладить настоящий конфликт и чуть что – оказался бы меж двух огней.

– Анис, - сказал он, - я всегда слушаюсь Тэнру, поэтому давай упростим.

– Какой ты унылый.

– Никогда с этим не спорил. Культурно-языковая матрица готова?

– Так точно, сэр. Сэр!..

– Тогда интернализируемся.

...Как только схлынуло привычное ошеломление, перестроилась система ассоциаций и чужой язык уложился в мышлении, Вася поднял голову и вслух прочёл на рекламной растяжке, провешенной между домами:

– «Не будь рукокрылым ежом!»

Ассистенты рассмеялись – не столько над расхожей местной шуткой, сколько над изумлением на лице Васи.

– Мне заранее симпатичны люди, которые пишут такое на улицах, - объявил Полохов.

– Здесь не так уж плохо, - добродушно согласился Тэнра.

– Слушайте, - Вася обернулся к спутникам, - дайте я приму волевое решение.

– Валяй, - разрешил Анис.

– Всё равно прямо сейчас мы ничего не сделаем. Дел много, первичное понимание есть, а я устал. Пойдёмте по пиву.

Уличные ларьки оказались автоматизированы. К сканеру, предназначенному для карточек, Чёрная Никса приложила мокрый кожаный нос, и дверца шкафчика распахнулась. Никсы порывались отобрать у Васи пакеты с пивом и понести их в зубах, но Вася не согласился и потащил сам. Тяжесть бутылок приводила его в благостное расположение духа. Бутылки были привычного, практически родного вида – полулитровые, стеклянные, и даже на сорта пиво делилось примерно так же, как дома. Ларёк предлагал и закуску, главным образом – местную сушёную рыбу, морскую и речную. Поудобнее перехватывая пакеты, Вася вслух рассуждал о том, как их работа вынуждает ценить всё знакомое и неизменное.

В поисках сквера и скамеек они направились вдоль набережной. Река шла огромной излучиной, и с каждым шагом открывался новый вид на город. Ньютон оказался по-настоящему красив. Он мало напоминал столицу инопланетной колонии – по крайней мере, в представлении Полохова, который о колониях только фантастику читал. Возможно, за обликом города следила какая-нибудь свирепая архитектурная комиссия, но с чего она решила, что облик должен быть таким... романтическим? Никакого хай-тека. Гранит и мрамор, светлая штукатурка и лепнина, колонны и башенки, дома не выше восьми этажей. Что до мест отдыха, то встречались лишь огромные скамьи в нишах, врезанных в массивную каменную ограду набережной. Не хватало тени, раздражали авиетки, носившиеся прямо над головой, и вокруг бродило слишком много шумных компаний. Однажды по другую сторону бульвара показалась зелёная рощица, но стоило повернуть к ней, и туда свалился с неба клуб байкеров. Языковая матрица подсказывала, что сами седловые авиетки мало кто называет байками, но за всадниками осталось древнее имя.