Море живёт

Тарасов Н. И.

Торпедная атака при свечении моря

Свечение Охотского моря

Дельфины, когда они проносятся ночью с двадцатиузловой скоростью мимо корабля, очерчиваются свечением моря и оставляют за собой светящиеся полосы, напоминая торпеды.Отметим еще, что свечение моря демаскирует, а цветение моря, наоборот, может маскировать, укрыть, даже от самолета, минное поле и особенно подводную лодку.Гребни воды, светясь ночью, так похожи на буруны мелководья, что, например, в Красном море, как указывают наставления для мореплавателей, очень легко вообразить, что корабль близок к аварии на рифах, в то время как под ним и вокруг него еще десятки, а то и сотни метров воды до дна. Красное море самое теплое море мира, но и в холодном Охотском море свечение бывает очень сильным, даже зимою, среди льдов.Каковы причины свечения моря? Причина одна — холодный «живой свет», испускаемый преимущественно мелкими и мельчайшими морскими организмами, некоторыми беспозвоночными, простейшими (одноклеточными) и бактериями. При раздражении от движения воды или при химическом раздражении большинство этих организмов светится сильнее, а другие, до этого затемненные, начинают светиться. Далеко не всегда и не везде в морской воде у поверхности бывает достаточно светящихся организмов, чтобы человеческие глаза, в особенности после яркого белого света внутри корабля, могли заметить слабое свечение моря.Познакомимся немного со светящимися организмами, живущими у поверхности моря и встречающимися в изобилии,

массово.

Гребневики

Бактерии, способные светиться, часто встречаются в прибрежных водах океанов и морей, причем они обильнее всего там, где вблизи впадают большие реки. Эти бактерии легко посеять в колбах и чашках бактериологов на особых питательных смесях и получить, таким образом, своеобразные «живые лампы», при свете которых можно читать и фотографировать.Некоторые ученые думали, что все остальные, более сложные, чем бактерии, светящиеся организмы (простейшие и беспозвоночные животные) светятся не сами, а «за счет» поселившихся в их теле сожителей — светящихся бактерий. В ряде случаев бывает действительно так, но часто два родственных вида оказываются в разном положении — одна каракатица светится «чужим» бактериальным светом, а другая — своим, светящихся бактерий у нее нет.У простейших наиболее известно свечение маленьких, панцырных, изредка и голых, жгутиковых — перидиней и общеизвестной ноктилюки, или ночесветки.Очень распространено свечение среди медуз и гребневиков. Светятся и очень крупные медузы, например цианея или пелагия, бывают и крупные светящиеся гребневики, вроде ремневидного, в метр-полтора длиной, «венерина пояса».Массами встречаются, особенно в арктических и антарктических водах, светящиеся планктонные рачки, вроде креветок, с мудреным названием эвфаузииды (русское их название «китовая пища» или «капшак»).Не менее распространены светящиеся мелкие планктонные ракушковые и веслоногие рачки.Светится заживо погребенный в высверленных им самим в скалах глубоких ходах, где он никому не виден, двустворчатый обычный в Черном море моллюск фолас, или фолада. Светятся также два голожаберных брюхоногих моллюска, обитающих в толще воды, из которых особенно известна листовидная, в несколько сантиметров длиной, красивая филироэ. Еще точно не выяснено, светятся ли крылоногие моллюски — «морские бабочки», могущие называться с таким же правом «пищей китов», как и бесспорно светящиеся эвфаузииды.Из мелководных головоногих отметим свечение маленькой каракатицы — ватазении, живущей в японских водах. Весной и в начале лета ее ловят в количестве до тысячи тонн в заливе Тояма на Японском море и вывозят как удобрение на рисовые поля. Туристы приезжают издалека, чтобы любоваться живыми огоньками ватазении в водах залива Тояма.

Пирозомы

Известно много светящихся колониальных оболочников — сальп, образующих целые светящиеся цепочки или гирлянды. Очень бросается в глаза огненная пирозома, колониальный оболочник, достигающая порою метра длины и вспыхивающая световыми «перекатами» или «волнами», которые пробегают по ее телу.У пирозом светится каждая особь в составе колонии. Раздражение передается, вызывая свечение, не только внутри колонии, но и от одной пирозомы (одной колонии) к другой пирозоме (колонии), находящейся вблизи. Дневной свет прекращает свечение пирозом, внесенных потом в темноту, а спичка, зажженная возле пирозомы, находящейся в спокойном состоянии в темноте, возбуждает свечение. Рыбы и крабы охотно едят светящихся пирозом.Вообще, если еще можно ответить, для чего у глубинных и донных животных свет (например, у многощетинковых донных червей — нереид, поднимающихся ночами для размножения к поверхности), то в большинстве случаев никак нельзя решить, зачем светятся животные, обитающие в поверхностном слое. Их холодный свет ничем не может им помочь — разве только выдает светящуюся добычу врагам, хищникам.Как известно, Колумб открыл в 1492 году по существу не Америку, а острова, лежащие в Атлантическом океане к востоку от Центральной Америки — Вест-Индию. В историческую ночь на 12 октября 1492 года Колумб, стоя с несколькими спутниками на корме своего флагманского корабля «Санта-Мария», примерно в 22 часа местного времени увидел вдали таинственные проблески света, описанные им как «пламя свечки, то поднимаемой, то опускаемой».По расчетам нынешних навигаторов «Санта-Мария» находилась в это время над значительной глубиной милях в 85 к востоку и с наветренной стороны от острова Ватлинг, места высадки Колумба, происшедшей на следующий день. Что же это был за свет? Никакой огонь в туземных хижинах или обычный костер на берегу не мог бы быть усмотрен с такого расстояния, ни о каких маяках или сигналах у туземцев тоже не могло быть и речи. Один натуралист не так давно высказал предположение, что свет, возродивший надежду у измученных долгим путешествием Колумба и его людей, был переменчивыми проблесками свечения одного мелкого многощетинкового червя, который, сходно со своим более крупным родичем — палоло, поднимается к поверхности раз в году в октябре, в последнюю четверть луны.

Аргонавт

Из светящихся рыб, живущих в верхнем слое воды, укажем еще на «морского мичмана» с его светящимися «пуговицами», он же по заслугам зовется «поющая рыба». Кроме «мичмана», светится еще ряд мелких рыбок в японских и индо-малайских водах. Светятся они далеко не все время, из иных свет приходится «выжимать» впрыскиванием медикаментов или грубыми прикосновениями. Светящийся орган рыбы, называемой фотоблефарон, закрывается по желанию рыбы особой кожной складкой. Малайцы применяют фонарик фотоблефарона в качестве светящейся наживки для своих удочек.О свечении моря следует помнить и знать всякому моряку. Радиолокация и гидроакустика, опознавание противника, нащупывание мин заграждения, других надводных и подводных препятствий с помощью радиоволн и звуковых волн, конечно, очень важны, но и глаза, зрение оказывают моряку немалые услуги.Нависающие развалистые борта, очень хорошая обтекаемость, остановки в моменты наибольшей опасности демаскирования свечением моря и, наконец, дымовые завесы, — вот что помогает укрываться ночью кораблю при свечении моря.Издавна хорошо известна роль обитателей моря как предвестников изменения погоды. Так, тропические морские организмы, обычно держащиеся у поверхности моря, вроде медуз, сифонофор, некоторых брюхоногих и крылоногих моллюсков, сальп, головоногих «аргонавтов», опускаются в более глубокие слои перед штормом, их положительная пловучесть уменьшается вместе с понижением атмосферного давления, как будто при понижении давления они «стравливают» газ из полостей в их телах или в их раковинах.

«Морские блохи» — талитриды

Когда дельфины сбиваются в косяки, в стаи и больше обычного резвятся, следует ожидать шторма.«Морские блохи» — бокоплавы из семейства талитрид, живущие на суше у самой воды, перед штормом забираются повыше — подальше от воды — и прячутся под камни и сухие водоросли.Наблюдения над поведением морских птиц позволяют делать не только «краткосрочные», но и заблаговременные, на недели и месяцы вперед, предсказания погоды. Например, появление на южных берегах Балтийского моря поздней осенью больших стай чистиков предвещает раннюю, суровую зиму.В окрестностях Буэнос-Айреса чайки не встречаются иногда месяцами, но их массовое появление — верный признак того, что вскоре наступит пыльная буря, завершающая в этих местах засушливое время. Подобное нашествие чаек и в других местах земного шара должно повышать внимание к погоде.Точно так же чайки появляются несметными полчищами вместе с саранчой, которую они истребляют, спасая от гибели сады и посевы. Чайки движутся тогда сплошным фронтом высотой в километр и вытянутым на десятки километров в длину. Шум стоит такой, что не слышно человеческого голоса.Наконец, штурман должен знать, где и когда он рискует встретиться с рыболовными судами и снастями, знать, каковы эти суда, каковы приемы лова.Что греха таить, очень беззаботны рыбаки во всем мире по части огней и знаков не только на орудиях лова, но и на своих судах, особенно на мелких. Между тем, при аварии отвечать приходится большому кораблю, а не маленькому, хотя маленький, т. е. рыбачий, сам чаще всего виноват.Хорошо, когда лоции и карты содержат соответствующие сведения (на картах, к примеру, «отбивают» пунктиром участок и пишут внутри: «В этих границах с мая по октябрь много рыболовных сетей»), но чаще такие знания надо приобретать путем собственных наблюдений, расспросов, знакомства с книгами и журналами по рыбной промышленности.

Г Л А В А II

ЖИВЫЕ ПРЕГРАДЫ

Не только встречные течения, волны, льды, мели, рифы, но и морские организмы мешают плавному скольжению парусника и даже мерному бегу винтового корабля. Речь идет пока не о коралловых постройках, а о многих иных крупных или массово встречающихся морских животных и растениях, могущих своими телами задержать или даже остановить корабль.Начнем с подводных лесов и подводных лугов. Крупные, иногда гигантские бурые водоросли окаймляют во многих местах берега в высоких широтах северного и южного полушарий, на глубинах от нуля и до 30 — 40 метров. Они не любят селиться на илу. Если же такие водоросли и живут над илистым дном, то, наверняка, они прикрепились своими корнеподобными разветвленными основаниями к какому-нибудь обломку камня или крупной раковине. Основания высших водорослей не служат для питания водоросли, а лишь для прикрепления в отличие от настоящих корней высших растений. Ученые зовут эти придатки водорослей ризоидами («корнеподобными»).

* Родственной саргассам «моря без берегов» — Саргассова моря.

В северной части Японского моря в бухтах с прозрачной чистой водой на глубине 4 — 6 метров растут раскидистые кусты очень крупной породы саргассовой водоросли*, метров до трех высотой. Часто они прикрепляются к небольшим камням или к живым крупным и съедобным двустворчатым моллюскам — морским гребешкам. У стенок ставных неводов, у мысов, рифов и просто у поверхности воды можно найти всплывшие кусты саргасса с прикрепленными к их основанию гребешками. Особенно много всплывает саргассов в августовские и сентябрьские дни, когда эти водоросли достигают наибольшего в году роста — они однолетки. Такие кусты всплывают, как только их «положительная пловучесть» перевесит «отрицательную пловучесть» камня или моллюска, на котором поселилась в свое время водоросль. Пловучесть же эта создается сотнями и тысячами поплавков — пузырьков, растущих на каждом кусте.Гигантские — в десятки и даже сотни метров длиной — водоросли обитают вдоль тихоокеанских берегов Южной и Северной Америки (за исключением тропической зоны), у берегов Аргентины, у западного берега Южной Африки, у Аляски, Алеутских, Командорских и Курильских островов, на границах антарктических вод. Это нереоцистис, макроцистис, дюрвиллеа, пелагофикус, отчасти алярия, достигающая порой в северной части Тихого океана длины в 10 — 15 метров.Вместе с гигантскими водорослями селятся и крупные — по нескольку метров длиной — пальмовидная, со стволом толщиной в руку, лессония, листовидная «морская капуста», или ламинария, алярия, тоже листовидная, но со срединным тяжом — «жилой» вдоль всей листовидной пластины, похожий на алярию, но испещренный дырами агарум, некоторые крупные виды саргасса.Крупные водоросли переносят более высокие температуры воды, они встречаются и там, где нет гигантских. Их много у берегов Мурмана, в Белом море, в Охотском и Японском морях (главным образом морская капуста — ламинария), у берегов Англии, Франции, по атлантическому берегу США.Вот как описывает Дарвин в дневнике своего путешествия на гидрографическом корабле «Бигль» подводные леса у берегов Огненной Земли.«Здесь имеется одно морское растение, заслуживающее по своей важности самого подробного описания. Это морская водоросль макроцистис. Растение это произрастает на всякой скале, начиная от низшего уровня отлива до значительной глубины, как на открытом морском берегу, так и в каналах. Во время плавания судов «Эдвенчер» и «Бигль» не встретилось, кажется, ни одного утеса, близкого к поверхности, который не был бы опутан этой пловучей водорослью. Услуга, оказываемая ею судам, плавающим в этих бурных краях, очевидна; и действительно, эта водоросль не раз спасала суда от крушения*. Меня всего более поражает, что это растение растет и процветает среди сильных бурунов западного океана, которым не может долго противиться никакой утес, как бы крепок он ни был.

* Служа признаком подводных опасностей. — Н. Т.

Бурые водоросли (ламинария, алярия)

Стебель этой водоросли круглый, слизистый и гладкий и в диаметре редко достигает дюйма. Несколько таких стеблей, соединенных вместе, настолько крепки, что выдерживают тяжесть больших каменных глыб, к которым они прикрепляются в каналах между островами, а между тем многие из этих камней были так тяжелы, что один человек едва мог втащить их в лодку. Капитан Кук в своем «Втором путешествии» говорит, что на Земле Кергуэлен эта водоросль подымается с глубины более 24 морских сажен, «а так как она растет не в вертикальном направлении, а образует с дном моря очень острый угол и, кроме того, большая часть ее растягивается еще на много сажен по поверхности моря, то я с полным правом могу сказать, что некоторые из них вырастают длиной в 60 сажен и более». Я не думаю, чтобы стебель какого-либо другого растения достигал 360 футов длины, как нашел капитан Кук у этой водоросли. Кроме того, капитан Фиц-Рой находил экземпляры этой водоросли, подымающиеся с глубины более 45 морских сажен. Слоевища этой водоросли, хотя не очень широкие, образуют превосходные пловучие волноломы. Любопытно наблюдать в какой-нибудь открытой гавани, как огромные морские волны, проходя через эти раскинутые водоросли, очень быстро снижаются и переходят в гладкую поверхность».

Саргасс, поселившийся на гребешке

Такие водоросли там, где их много, способны задержать катер, бот, замедлить продвижение даже более крупного судна, воспрепятствовать посадке гидросамолета. Кстати сказать, с самолета они прекрасно видны.Подводные лодки, особенно лодки-«малютки», могут укрываться в зарослях гигантских водорослей, маскируясь не только от наблюдения с воздуха, но и от звукового луча гидроакустических искателей. Правда, риск набрать на рули и намотать на винт гигантские водоросли сильно уменьшает выгоды такого убежища; еще опаснее зацепить боевой рубкой или орудием гигантскую водоросль, значительная часть которой может оставаться при этом на поверхности воды и передвигаться вместе с погрузившейся лодкой, выдавая ее глазам наблюдателей.Однако крупные водоросли таят в себе не только опасности. Зачастую между берегом и зарослями гигантских водорослей образуется, как и за барьерным рифом, затишное пространство, где во время шторма или сильной зыби, идущей со стороны открытого моря, бывает относительно спокойно. Здесь, в этом затишье, могут укрываться мелкие суда, могут сесть на воду и самолеты. Гигантские водоросли действуют в таком случае как своеобразный волнолом. Кроме того, что о них разбиваются и тормозятся трением о них волны, слизь, отделяемая такими водорослями, еще больше успокаивает волнение.В Калифорнии есть порт Санта-Барбара, единственной защитой которого от валов, набегающих со стороны Тихого океана, служат гигантские водоросли.Из гигантских водорослей можно извлекать ряд важных химических продуктов: альгин, ацетон, поташ, аммиак, иод и так далее. Добычей гигантских водорослей кое-где заняты специальные суда, работающие при помощи особых подводных жнеек.Выброшенными волнами или специально вытянутыми из воды водорослями, целыми или в виде золы, кроме того, удобряют поля.Из морской капусты иногда добывают иод, сама же она в сушеном виде идет, после варки, в пищу у корейцев, китайцев, японцев.Обширные подводные луга образуются часто морской травой или взморником, — цветковыми травянистыми растениями, приспособившимися к жизни в море.Существует несколько родов морской травы: зостера (карликовая — 10 — 15 сантиметров и крупная — до 2 — 3 метров высотой), филлоспадикс, посидония (последняя встречается в Средиземном море, Бискайском заливе, в основном же в водах южного полушария), руппия и другие.Морская трава растет у берегов на глубинах обычно не более 10 — 12 метров, лишь изредка до 15 — 18 метров, преимущественно на песчаном либо илисто-песчаном грунте и образует обширные и густые луга. Филлоспадикс, впрочем, укореняется в малейших неровностях и расщелинах каменистого или скалистого грунта, выдерживая сильный прибой. У нас на Дальнем Востоке филлоспадикс окаймляет скалистые берега Приморья. Цветы морской травы неказисты и едва могут быть замечены. Морская трава растение многолетнее, но лентовидные листья ее на зиму отпадают. Корневища морской травы, которые при случае могут пригодиться в качестве еды, достигают больших размеров и прочно держатся в грунте, укрепляя его от размыва волнами и течениями.

Нереоцистис

Часто приходится наблюдать, как в мелководных гаванях морская трава предохраняет от размыва края искусственных каналов, а самые каналы — от заноса песком и илом. С воздуха заросли морской травы легко отличить от незаросших мест; они обычно светлее мест более глубоких и темнее, чем места более мелкие.Так пестро выглядят, например, в ясную штилевую погоду подходы к маленькому рыбачьему порту Геническу, находящемуся на границе Азовского моря с Сивашом.