Морфо и лань

Руджа Александр

— Что ж, тогда вам предстоит долгий путь. Но к долгому пути нужно как следует подготовиться — а моя ферма недалеко, и там найдется миска бобов со свининой для двух заблудившихся девчонок. Если они захотят, конечно.

Я поглядела на Малышку. Она смотрела вверх, подставляя улыбающееся лицо солнцу, что упорно лезло по небу вверх.

— Я думаю, — сказала я, — что мы с большой благодарностью захотим.

***

— Мы

же не создаем вам проблем? — поинтересовалась я, когда мы, втроем, свернули на неширокую дорогу, ведущую к длинному белому дому вдали. Машину Дед Барни велел оставить там, где мы из нее вышли, присовокупив, что такой драндулет здесь не нужен ровным счетом никому, кроме разве что выжившим из ума миллионерам, которых в этих местах отродясь не водилось. И фыркнул при этом. — Может, отвлекаем от чего-то важного, или… о! а вдруг мы съедим слишком много, и вам ничего не останется?

Не то чтобы меня это волновало, конечно. Но вокруг царила такая неописуемая красота и спокойствие, что меня просто тянуло выплеснуть свое хорошее настроение на окружающих — и травка здесь была не при чем.

Дед фыркнул.

— Дайте-ка я пролистаю свой Ролодекс************** и посмотрю, не запланировано ли у меня на сегодня важных встреч… Нет, ничего, кроме прополки кукурузы и вот теперь еще обеда с вами. Нет, не волнуйтесь, ребята. Если я приглашаю кого-то, это значит, я хорошенько все обдумал.

— Это вы просто не знаете, сколько мы можем съесть, мистер Барни, — хихикнула я. Травка уже порядочно выветрилась, просто настроение было чудное. — Особенно Макс.

— Позволь мне рассказать одну историю, Хлоя, — мягко сказал старик. — В те далекие времена, когда я был еще босоногим шалопаем, но все равно жил уже здесь, завтрак по утрам готовила бабушка. Нас было пятеро: отец, мать, старший брат, Гарри, младшая сестра, Кристина, и ваш покорный слуга. Все разного возраста, всем нужно куда-то идти: в младшую школу, старшие классы, колледж или на работу. Как думаете, ребятки, кому первому бабушка готовила завтрак?

— Отцу? — предположила я. — Главе семьи, уходящему на работу. Если он не поест, то работать будет спустя рукава, и принесет домой меньше денег. Разумно?

— А я думаю, сперва младшим, потом по возрастающей, — сказала Макс. Она поглядывала на поля кукурузы справа и слева, прислушивалась к шепоту и шуршанию спелых початков. — Маленьким нужнее своевременная еда, как мне кажется.

— Хм-м-м, — промычал старик. Он шагал быстро, слегка прихрамывая, но ничуть не уступая нам. Вот что значит жизнь на ферме! — А детей-то у вас нет своих, верно, девоньки?

— Нет, — сказали мы хором.

— Да и зачем? — добавила я.

— Может, потом… — сказала Макс.

— Ну, я так и подумал. Вы ошибаетесь, обе. Сперва она готовила завтрак себе. Понимаете, для того, чтобы прокормить пять голодных ртов, силы нужны в первую очередь ей. Сперва себе, потом другим. Здоровый эгоизм, как мне кажется, оправдан — тут еще здорово помогает знание того, что все мы выросли здоровыми и сильными…

Он нахмурился и сделал паузу.

— В общем, я это все к тому, что перед тем, как сесть на ту чертову развалину, принявшую форму трактора, я плотно позавтракал. Так что меня вы вряд ли сможете объесть, не волнуйтесь насчет этого.

Приближающееся белое здание оказалось старым, но еще крепким домом в колониальном стиле — двухэтажным, с колоннами, симметричными окнами и прочим дерьмом, напоминающем то ли о безбедной жизни Джорджа Вашингтона, отца этой чертовой нации***************, то ли о ковбойских выдумках английского парня Майна Рида.

Почти у самого входа стоял трактор — брат-близнец того, на котором старик разъезжал по окрестностям — а чуть дальше припарковался длинный черный лимузин, изрядно запыленный внизу. Видно, владелец гнал его по этим желтым грунтовым дорогам, не жалея. Торопился.

— Думаю, славно, если вы побудете на ферме хотя бы несколько часов — мой сынишка вам очень обрадуется, — обронил Дед Барни, слегка задыхаясь. — Здесь чертовски тихо и спокойно — даже мобильная связь добивает через раз, об интернете и речи нет — а он, можно сказать, больше городской тип.

Я все не могла отвести взгляд от черного лимузина. Он был абсолютно неуместен здесь, в этой тихой деревенской глуши, но, что еще хуже, он что-то мне напоминал, что-то совсем недавнее, близкое… и очень-очень плохое.

Я бросила взгляд на Малышку. Она переставляла ноги механически, будто кукла. На веснушчатом лице был ужас.

Гением быть легко. Ты просто дверной проем, сквозь который льется ослепительный инопланетный свет. Гораздо хуже, когда ты просто очередная наивная дурочка, и понимание просачивается в тебя по капле, словно через неплотно прикрученный кран.

Я прочистила горло — во рту появился странный кислый привкус. Это просто висело в воздухе. Ожидание. Напряжение. Понимание того, что мы проиграли. После всех этих усилий и мелких удач — проиграли.

— Как… как вас зовут?

Дед прищурился.

— А я ведь говорил. Память подводит, а? Барни. Просто Барни. Но в этих местах я в основном известен как Олд Барн Прескотт.

<