Шрифт:
Трапезников Александр
Морг закрыт, расходитесь
Глава первая
Кто проснется раньше всех?
Если бы перед ним положили анкету и предложили заполнить, то в графе "Место работы" он бы написал: "Окружающие дворы и помойки, сбор пустой посуды и всякого барахла, которое ещё можно починить и толкнуть на рынке", а потом бы развил целую теорию о том, что в крупном мегаполисе выжить все же гораздо проще, чем в провинции, где все уже подмели вчистую. Но последний раз анкету пришлось заполнять лет десять назад, когда солнце светило ярче и встречные девушки улыбались в ответ. Теперь же пятидесятивосьмилетний Адрианов, бывший физик-ядерщик и кандидат наук, вдовец и обладатель ржавевшего возле дома "Запорожца", философ по природе и насмешник над судьбой, безработный со стажем и любитель хлебнуть от одиночества, радовался просто тому, что покуда живет на этом довольно гнусном свете. Если удавалось найти на свалке сломанный телевизор, то радовался вдвойне. К числу своих последних достижений он относил оформление пенсии по инвалидности; впрочем, увечная с рождения нога не мешала ему когда-то заниматься спортом, хотя и спасла в нужный момент от службы в армии. Ходил Алексей Викторович чуть прихрамывая, иногда опирался на тяжелую дубовую трость, которой к тому же было очень удобно разгребать мусор, но, если того требовали обстоятельства, мог задать стрекача не хуже застигнутого врасплох таракана. Большие рыжие усы дополняли сходство с этим ужасным, хотя пугливым насекомым.
На исходе двадцатого века Адрианов проживал в однокомнатной квартирке в отдаленном районе Москвы и почему-то не переставал надеяться, что главные события в его жизни - впереди. Когда-то у него была собака, которая и приучила своего хозяина вставать очень рано. Пес сдох, а инстинкт пробуждаться до зари остался. Да и сам модус вивенди Алексея Викторовича предполагал выход на заработки чуть свет, не то проворные дворники соберут все бутылки и медные деньги, которых по утру - что грибов в лесу. Кто рано встает, тому Бог подает - не уставал твердить себе Адрианов. И в этот слякотный апрельский вторник ему было "подано" не так уж мало...
Начать следует с того, что, спускаясь по полутемной лестнице, он увидел на площадке между вторым и третьим этажами меховую шубу, из которой, при ближайшем рассмотрении, высовывались поджатые коленки - круглые и в чулках. Лисий воротник покрывала копна огненно-желтых волос. Находка не вызвала у Адрианова особого восторга: женщина либо крепко спала, либо была мертва. В любом случае отделить шубу от её содержимого не представлялось возможным. Отодвинув тростью пряди волос, Алексей Викторович начал вглядываться в незнакомое лицо. Особе на вид было лет двадцать пять, и она явно не относилась к категории бомжих, кои появляются по весне, как подснежники. Миловидные черты были почти не изгажены слоем косметики, аккуратный нос и ровный подбородок предполагал наличие благородных кровей, а ресницы оказались достаточно длинны. Полные, чуть приоткрытые губы хранили молчание.
– Эй!
– негромко произнес Адрианов после минутного замешательства. Здесь не положено!
– добавил он не совсем разумно, поскольку мертвому телу именно положено быть там, где его положат. Но девушка оказалась жива, так как неожиданно вздохнула и открыла глаза.
"Голубые", - с непонятным удовлетворением отметил про себя Алексей Викторович. Она вообще походила на изысканную дорогую игрушку, место которой - в салоне дорогого автомобиля, но никак не здесь, рядом с мусоропроводом. Впрочем, кто может знать или хотя бы догадываться, где его законное место и не занимает ли он чужое. Сам Адрианов не взялся бы за решение этого философского вопроса даже в отношении самого себя.
– Пошел вон!
– отчетливо проговорила девушка. Грубый голос и тон никак не соответствовали почти ангельской внешности.
– Хотел посодействовать, - пробормотал Адрианов, делая шаг назад и глядя на поднимающуюся особу. Шуба её распахнулась. Под ней ничего не было, даже белья. Только чулки и полусапожки. Девушка плотнее запахнула полы шубы, но ничуть не смутилась.
– Я читал, что в Майами так ходят. Теперь, стало быть, и до нас докатилось, - произнес Алексей Викторович.
– Юная леди так торопилась покинуть горящий дом?
– Пошел вон, - повторила она, но менее уверенно.
– Это я уже слышал. Я ведь не собираюсь вас насиловать. Просто хочу помочь. Может быть, такси вызвать или, там, карету "Скорой помощи"?
– У меня нет денег, - ответила девушка.
– У меня тоже, - развел руками Адрианов.
– Чашку горячего чаю?
Странная незнакомка отрицательно покачала головой. Она посмотрела в окно, словно припоминая, где находится.
– Улица Онежская, - опережая её вопрос, произнес Адрианов.
– Дом десять. Город Москва. Семнадцатое апреля, вторник. Тысяча девятьсот девяносто девятый год. Температура воздуха - плюс три градуса.
– Исчерпывающая информация, спасибо, - насмешливо поблагодарила девушка.
– Забыли только сказать, что в этом подъезде живут одни идиоты.
– Почему же?
Ответа он не услышал: девушка тряхнула огненной гривой и торопливо побежала вниз по лестнице. Хлопнула входная дверь. Пожав плечами, Алексей Викторович выглянул в окно: незнакомка, постояв некоторое время возле подъезда, словно раздумывая, куда пойти, направилась в сторону лесопарка.
– Скатертью дорога, - пробормотал Адрианов, привыкший разговаривать сам с собой.
Эх, если бы ему было лет на двадцать меньше, когда он блистал идеями в своем секретном НИИ и пленял сердца подобных красавиц! А сейчас на свою нищенскую пенсию он не смог бы пригласить эту девушку даже к пивному ларьку. Нагнувшись, Адрианов по заведенному правилу пошарил за трубой мусоропровода в надежде отыскать завалявшуюся пустую бутылку. Нащупав нечто плотное, он вытащил это на свет. Добротный кожаный "дипломат" с сейфовым замком. Неожиданная находка бросила Адрианова в легкий жар. Вещь явно полезная и дорогая, даже если внутри ничего нет. Но, взявшись за ручку, он почувствовал приятную тяжесть. Настолько приятную, что у него сладостно заныло в груди. Прежде всего мелькнула естественная мысль, что этот "дипломат" и исчезнувшая девушка как-то связаны. Хотя... Зачем ей портфель, если она забыла надеть белье? И потом, женщины берут в дорогу дамские сумочки, а не мужские портфели, килограмм этак под десять. Случайное совпадение двух неизвестных констант в одном месте? Возможно.
– Бум брать!
– произнес Адрианов, осторожно оглядываясь.
Подъезд идиотов, как окрестила его девушка, начинал пробуждаться. Где-то стукнула дверь, стал двигаться лифт. Прижав к животу портфель, Алексей Викторович стремительно взлетел на четвертый этаж, отпер свою квартиру и, поставив находку на стол, плюхнулся в единственное кресло. Велико было искушение взять плоскогубцы и выломать сейфовые замки, но Адрианов решил не торопиться. Любая вещь и всякая тайна поддаются отгадке, надо лишь подобрать ключ. Пенсионер-физик привык решать самые сложные задачи, а времени у него было навалом. Пока же за одним делом надо не забывать и о других. Нежно погладив кожаную поверхность "дипломата", Алексей Викторович вновь вышел из квартиры и отправился на промысел.
В это утро он собрал тридцать семь пустых бутылок из-под пива, которые и сдал позднее в приемном пункте; нашел мотор от стиральной машины, вполне пригодный для работы в качестве движка; обнаружил пару добротных зимних сапог, магнитолу - сломанную, но не настолько, чтобы её невозможно было починить, нераспечатанный батон сырокопченой колбасы, выброшенный каким-нибудь "новым русским", но главное - что было просто поразительно! бумажку в десять долларов, очевидно, унесенную ветром из ресторана "Флорида", что располагался через дорогу от его дома.