Морозко или тот ещё подарочек
Шрифт:
И почему мне кажется, что отсюда нужно бежать, не оглядываясь?
– Да? Извините, но мне нет дела до ваших желаний. Будьте добры, освободите меня, - уверенно глядя ей в глаза и надеясь, что там отражаются все мои намерения, попросила я, но как бы ни так.
– Это ты извини, дитя, но мы не можем позволить подобной мерзости произойти снова, - поморщилась эта почти богиня, будто сошедшая с подиума, и поднялась.
– Тебе придётся потерпеть, пока ваша привязка с этим… монстром не перестанет действовать.
Мне ведь послышалось?
– Какая ещё привязка?
Во
– Ты думала, твои чувства к нему настоящие? Сейчас поймёшь, что это далеко не так, и тебя просто обманули, - со всей уверенностью заявила женщина, будто знала меня лучше, чем я сама.
– Не ты первая, но надеюсь, окажешься последней из нас, кто на это повёлся.
В душе всё перевернулось, когда изящным взмахом руки она заставила отражение в знакомом зеркале зарябить, заклубиться огненным вихрем, а следом я увидела Дара. Тот находился в компании полуголых девиц — некогда его невест, но сейчас они точно переквалифицировались в разряд полноправных наложниц, и теперь радовали своего господина одним лишь видом аппетитных тел — не то, что я, доходяга.
– … Значит, они её забрали?
– спросил он равнодушно, прикладываясь к бутылке, пока сразу три красотки сидели перед ним на коленях, готовые услужить, а их загребущие ручонки уже тянулись к тому, что скрывали хозяйские штаны.
– Да, - ответил ему дед, на руке которого повисла румяная девчонка.
– Неужели не хочешь вернуть?
– Зачем? Я уже наигрался с ней — не собираюсь ради одной юбки связываться с этими пернатыми. Проклятье снято, так для чего мне эта худосочная ледышка?
Что-то в груди заныло, стоило услышать эти хлёсткие, как пощёчина слова, но даже если я не хотела в них верить, выглядело всё слишком уж правдоподобно.
– Это было даже неплохо, - усмехнулось бородатое чудище, поощряя девиц продолжать то, что они начали, а я смотрела, в тайне надеясь, что всё это какая-то злая шутка.
– Но я рад, что всё закончилось.
Следующий вопрос вывел меня из равновесия, но Дару, похоже, эта тема была даже в теории не интересна — поэтому он и остался таким же спокойным и расслабленным.
– А что если она понесла? Вдруг уже носит твоего ребёнка?
– Пусть носит, если ей так хочется, - вновь ударил безразличием тот.
– Это уже меня не касается, к тому же, это невозможно…. Давай лучше выпьем, а? Да и по нормальным девицам я уже соскучился.
Послышался весёлый смех, быстро сменяющийся стонами, но на это мне уже милостиво не позволили смотреть, хотя я бы не отказалась сделать себе ещё больнее.
– Что если я и правда беременна?
– уронила я в тишину, когда картинка перестала отображаться.
– Это не проблема. Ребёнок — всегда дар, и неважно, кто его отец, - сказала Велена, едва не заставив меня хрюкнуть от подступающего истерического смеха. Дар, ага… Подарочек, можно сказать.
– Главное, чтобы с тобой всё было хорошо, дитя. А там, глядишь, и сердце твоё тоже оттает.
На этом она предпочла оставить меня с терзающими моё сердце мыслями, и каждая из них больно жалила, да так, что ни о чём другом я думать не могла, кроме бесстрастного голоса. Разве можно было такому не поверить? Да и любовь эта… Смешно же, что я смогла разрушить проклятье несуществующими чувствами к мужчине, которому, скорее всего и не нужны эти самые чувства. А я просто жалкая.
– Лис?
– вдруг вспомнила о своём верном товарище, но его не было рядом, чтобы утешить.
Тоже решил вернуться к хозяину, наврав мне о своей преданности? Впрочем, это и не удивительно, ведь ради снятия проклятья и не на такое можно пойти. Как я могу обвинять их всех в том, что меня использовали?
Наверное, мне просто лучше забыть всё это поскорее.
* * *
Кажется, я проспала несколько дней, не видя никаких снов, а когда в одно солнечное утро проснулась, гнетущее чувство никуда не делось. Дар по-прежнему занимал добрую половину моего сердца, и она болела так, что я не могла даже дышать нормально. Не хотелось ни есть, ни вставать — только лежать и не двигаться. Я понимала, что такое состояние было мне совсем не свойственно, но сделать с ним ничего не могла, и это тоже убивало.
– Так не пойдёт, девочка, - посетовала Велена, убедившись, что я опять ничего не съела из того многообразия явно волшебных угощений, раз за разом приносимых домовыми.
– Вы сказали, это пройдёт, но всё только хуже стало, - глядя в потолок, ответила я и сама не узнала свой голос.
– Мне кажется, я умираю… Разве так должно быть, если всё было ненастоящим?
Она ничего не сказала, но я заметила, как женщина поджала губы, а потом принялась поднимать меня с постели, одновременно избавляя от оков.
– Мы пойдём на прогулку. Свежий воздух тебя взбодрит, и дурость вылетит из твоей головы.
Я сомневалась, но истощённая против её магии ничего не могла противопоставить, поэтому вынуждена была потерпеть. Вскоре, когда на мне оказалось платье, сверкающее рубинами и цитринами, меня привели в сад, где всё утопало в зелени, цветах и птичьем пении, но мне по-прежнему было всё равно на эту красоту. Я просто не замечала ничего, подозревая, что сердце обросло плотным ледяным коконом, и я сама стану, как те девицы из замка — без чувств, без эмоций, а весна теперь всегда будет обходить меня стороной…
Пока меня всё дальше уносило на волнах депрессии, перед нами вдруг раскрылись ветви высоких кустов, являя интересную картину. На свободной площадке, напоминающей небольшую арену, парами сражались несколько полуобнажённых воинов. Их покрытые потом тела, блестели на солнце, под кожей бугрились мышцы, да и сами бравые молодцы выглядели так, словно сбежали с обложки мужского журнала о спорте. Но какими бы потрясающими, невероятными и привлекательными ни были эти высоченные парни, они не вызывали у меня и доли тех эмоции, что вспыхивали, благодаря другому мужчине.