Морпех – победитель магов
Шрифт:
– А зачем тебе? Хочешь быть как Уфимский? «Фигаро здесь, Фигаро там»? Так ведь и чокнуться можно! Не говоря уже о том, что есть опасность сукой распоследней сделаться… Вот как он примерно.
– Можно… Ну так волков бояться – в лес не ходить! Твои соображения – они из той же оперы, что «деньги портят». Кого портят, а кого и человеком делают… Сколько всего для людей можно сотворить, имея эти самые деньги? Сколько больниц для детей построить? Сколько приютов для бездомных собак? Скольким бабушкам купить еду и теплые пледы! Эх… Вот и с картой порталов то же
– Ну в принципе-то оно конечно, – вяло согласился я.
Бог знает в какие этические дебри завела бы нас со старшиной эта дискуссия, если бы в поле нашего зрения не появилась… принцесса Амита.
Вид они имела несвежий, если не сказать потрепанный. Красивое платье было порвано, грязные волосы спускались на лицо и шею потными прядями. Одна нога была босой, другая предпочитала оставаться обутой в туфельку.
Было видно, в общем, что племянница императора натерпелась в Храме по самое не могу.
«Слава богу, хоть жива», – подумал я с сочувствием.
Рядом с Амитой, чуть позади нее, шел Тутарбан. Вид у него был еще более жалким. Его палица была сломана, а правая рука… ее вообще начисто срезало по самое плечо!
Вместо головы у Тутси было теперь только полголовы – по причине отсутствия затылочной части.
Тутарбан шел, сильно прихрамывая, и из этого я сделал вывод, что список повреждений, нанесенных голему бестелесными воителями Храма, описанными выше не исчерпывается…
– Ты выглядишь как настоящий герой, – сказал я Тутарбану. – Ты ведь не чувствуешь боли, так?
– Нет, – ответил Тутарбан с присущим ему красноречием.
– А с ней как, с ней же все хорошо, да? – я указал на Амиту.
И в этот момент произошло то, чего я ни разу за всю экспедицию не видел и уж совсем не ожидал.
Глиняное, напрочь лишенное эмоций лицо Тутси вдруг обрело радостное выражение, и его злой рот с опущенными вниз уголками растянулся… в счастливой улыбке. Существо, созданное убивать, улыбнулось мне! Улыбнулось миру! И всё благодаря Амите!
– Когда я с ней, у меня экстаз. Большой. Как гора, – сказал голем сквозь улыбку.
Мы с дядей Вовой переглянулись – может, потому, что мы не големы, на большой, как гора, экстаз у нас физически не было сил.
Тем временем принцесса Амита заливалась соловьем:
– Я тут так подумала… Знаете, о чем я подумала? Я подумала, что этот ваш… как его… ну, правитель… О котором вы мне в крепости тогда толковали…
– Бин Назим, – подсказал я.
– Да-да, Бин Назим! – кивнула Амита, пытаясь придать своим волосам некое подобие прически. – В общем, подумала, что он ничего. Наверняка человек хороший… И душевный… По крайней мере, в сравнении с этим чокнутым магом… Ну, которого джинны унесли…
– Несомненно, Бин Назим превосходит его в разы и по родовитости, и по красоте, и по политморсосу! – поддакнул подоспевший мне на помощь Кадам.
Этому самому «политморсосу»,
– А еще мне весьма по душе то обстоятельство, которое озвучил почтенный Шень Ди, когда мы беседовали с ним в крепости Рог Вечности, – с интеллигентной миной продолжала Амита, отряхивая пыль с расшитого жемчугом лифа своего платья.
– Какое же обстоятельство?
– Что быть мужем и женой в прямом смысле слова нам с Бин Назимом не обязательно… Что это в значительной степени вопрос… хм… договорных отношений, – сказала Амита, не краснея.
– Да-да, просто политика, ничего личного! – поддакнул Кадам.
– И еще мне очень нравится в моем будущем супруге Бин Назиме то, что у него… – Амита подняла густо подведенные сурьмой глаза к бледно-голубым небесам, – … что у него… такие преданные и умелые слуги… Знали бы вы, каково мне тут пришлось! С этими бесноватыми! – принцесса всхлипнула и спрятала нос в платочек.
– Слуги – это, значит, мы? – спросил дядя Вова, и я сразу по целому ряду признаков понял, что принцесса ему, как и голему Тутарбану, весьма и весьма нравится… как женщина.
– Вы да… Вы все… Ну и вы – вы в особенности! – сказала принцесса Амита и… фривольно подмигнула дяде Вове!
«Вот это поворот сюжета! Эдак пока до Бин Назима будем добираться, эти двое еще могут решить, что не в состоянии жить друг без друга, и сбегут куда-нибудь на край света…»
Перестраховщик Кадам, по-видимому, подумал о том же самом.
Потому что он быстро подошел к принцессе, приобнял ее за плечи и, с видом авторитетным и одновременно официальным, повел бедняжку к выходу с территории Храма, плотно затянутой дымом напополам с гарью и заблудившимися искрами чужого волшебства.
Там, снаружи, с нетерпением ждали нас Таис, Замех, Шень Ди, «земляные жабы» и коричнево-черные верблюды самой выносливой местной разновидности…
Эпилог
«А свадьба пела и плясала!..»
Сто тысяч раз слышал эту песню по радио. И каждый раз она казалась мне… глуповатой и какой-то избыточно деревенской. Но на свадьбе Бин Назима и принцессы Амиты я почему-то вспомнил именно ее!
Начнем с того, что плясали сто шесть лучших танцовщиц провинции, наместником которой являлся Бин Назим!
Были среди плясуний и африканские толстопопики, украшенные гирляндами ярких цветов.
И бледно-розовые европейские худышки с надменными лицами в прозрачных шелковых нарядах.
И смуглянки-молдаванки, точнее смуглянки-итальянки, в богатых парчовых платьях, где следует грамотно задрапированных, а где следует грамотно разрезанных…
Все эти крали танцевали вот уже двенадцать часов кряду – конечно же, сменяя друг друга на импровизированных сценах, которые были расставлены по всему дворцу и прилегающим территориям.