Морроувинд
Шрифт:
– Ты совершенно и безотлагательно должен болтаться на виселице у дороги за подобные слова.- Кай рассвирепел не на шутку.- Я забыл о твоём прошлом, Кай-Са, я выправил всю твою мерзкую биографию, я смирился с тем, какие нереальные условия ты поставил... Но подобные речи... После выполнения своего задания не разбрасывайся так легко словами... Иначе тебе точно не избежать позорной для вас смерти от банальной нехватки воздуха из-за сдавливающей шею петли. Ты понял меня, аргонианин?
– Вполне, Кай Косадес,- неожиданно
Кай-Са уже кричал, не в силах сдержать своего горя. Он давал волю своему страху, который впервые за очень долгое время по-настоящему схватил его за горло. Так страшно ему не было ни в Илубини, ни в Погребальных Пещерах Уршилаку, ни в тюрьме перед вереницей нескончаемых допросов. Хотелось выть, скулить точно побитый пёс. Он не был в силах покончить с собой, иначе бы давно так и поступил, ведь это был единственный... единственный выход, чтобы не превратиться в чудовище...
Из этого гибельного для любого мыслящего существа состояния его вывел один простенький, но на диво действенный способ. А именно тяжёлый кулак в латной перчатке в скулу, по крайней мере, в то место, где она должна быть у человека. Капитан била наверняка, удар свалил бы наземь и гуара. Аргонианин широко раскрыл глаза от изумления, а потом закрыл их, проваливаясь в бессознательное состояние.
Очнулся он уже на дне широкой и длинной лодке, мерно покачивающейся на мелкой волне. Голова аргонианина жутко болела, мысли от этого мешались, превращаясь в непонятную даже ему самому кашу. Старик и Раеса угрюмо смотрели на Кая-Са, одновременно наваливаясь на вёсла. Аргонианин вдруг остро почувствовал раскаяние за недавнее. Он... теперь-то он понимал сколько пар внимательных глаз следило за его речью, сколько шпионов и прознатчиков того же Шестого Дома, который теперь, увы не казался лишь тенью из прошлого.
– П-простите меня...- выдавил из себя Кай-Са.- Я не должен был... там... много лишних глаз...
– Ты вообще не должен был,- сурово ответила Раеса Пуллия. Косадес только согласно кивнул.- Тебе сейчас нелегко, но не давай черноте овладевать твоим сердцем. Ты храбрый воин - лучший из тех, что я видела,- Кай только усмехнулся, но тут же опомнился и вновь сделал прежнее выражение лица,- но тогда ты вёл себя как трус. Моё сердце сжалось от боли, я никогда не терпела малодушия, особенно среди друзей... И, в общем, не сдержалась...
– А насчёт "лишних глаз" ты прав,- неожиданно сказал Косадес.- Там была парочка соглядатаев, только кто их послал я не знаю. Но думаю, что догадываюсь.
– Они уже предупредили своих нанимателей?- вырвалось у аргонианина.- Если моя догадка верна, то они использовали кое-что намного быстрее силт страйдеров.
– Магия,- пробормотала капитан.
– Вот именно! Вот именно!
– Телванни?- коротко спросил Кай-Са.
– А что смысл гадать? Всё равно ближе к истине мы не окажемся.
На том все они и порешили. Решили справляться с бедой тогда, когда она на самом деле покажется, а не как тот глупый рыцарь из сказки - рубить бесплотные тени обыкновенным мечом.
Они плыли на юго-запад, огибая маленькие островки - клочки земли, десятка шагов по которым хватит, чтобы пройти их от одной оконечности до другой. Были острова и побольше, но их спутники старались оплывать подальше. Как говорил Кай, на подобных островах любят устраивать свои гнёзда скальные наездники. Конечно они тут поменьше, чем в Эшленде, но самка, защищающая гнездо, не то существо, которое хочешь встретить в этих необитаемых землях. Да ещё имея на руках больного аргонианина.
– И потом,- с нехорошей усмешкой говорил Косадес. Не хотел бы Кай-Са встретиться с тем, к кому она была направлена,- подобные острова населены не только дикими животными. Скрываются тут и беглецы, скрывающиеся от закона, или гнева Храма. Разные бандиты, занявшие подтопленные пещеры, сумасшедшие волшебники, практикующие некромантию, культисты Даэдра, много чего ещё. Ну, ты-то, Кай-Са, должен знать.
Аргонианин кивнул. В ту пору, когда он вживался в собственную легенду, став охотником за головами, Кай-Са слышал много различных слухов об этих местах. Знал, что тут можно испытать удачу, попробовав поймать несколько особо опасных преступников за головы, которых, Имперская Канцелярия давала поистине царскую цену.
Раеса Пуллия только удивлялась. Она будто открыла глаза и увидела, что её друг оказался больше, чем простым рубакой, рассуждающим о судьбе своей родины под "гнётом Империи". Первое и самое, наверное, сильное потрясение случилось с ней, когда Дагот Ур устами своего священника начал обращаться к аргонианину, причём так, будто и в самом деле возродившийся Неревар!
Это ведь невероятно! Невозможно!
Тогда в горячке боя, у неё не было времени для раздумий об этом, потом, по возвращении в форт, ей было не до того. А теперь. Теперь под шум плещущей в борт лодки воды, она пыталась осмыслить всё, что увидела и услышала за последние два дня.
Да ещё этот старик. Раеса скосила взгляд на сидящего рядом и так же гребущего старика, будто боялась, что он сможет подслушать его мысли. Когда он пришёл в форт и принёс грамоту, усеянную кучей подписей и печатей, капитан растерялась. Но когда этот Кай Косадес (Раеса подозревала, что это ненастоящее его имя) говорил с аргонианином как его начальник, женщине только большим усилием воли удалось удержать стремящуюся вниз челюсть.
И теперь в её голове блуждал только один-единственный вопрос к аргонианину, которого она назвала своим другом.