Морская невеста

Хамм Эмма

Он отклонился на ладонях, сидя на кровати, разглядывал ее неспешно. Ее тело покалывало от его взгляда. Она отчаянно хотела прижать ладони к пылающим щекам, но замерла, чтобы он рассмотрел ее платье.

— Невероятно. Думаю, у викария будет сердечный приступ при виде тебя.

— Почему?

— Любой разумный мужчина не сможет глаз от тебя оторвать.

Сирша его не поняла, но ему явно понравилось. Он не сводил с нее взгляда.

— Так мы идем?

Манус моргнул, поднял

взгляд к ее глазам.

— Таким был план.

— И он остался?

— Я пытаюсь быть честным, моя жемчужина. То, что я хочу с тобой сделать, требует брака.

— Я не человек, Манус. То, что ты хочешь сделать, может быть нормальным в моем мире.

— Это точно не так, — он встал и протянул руку. — Готова?

Она всю жизнь ждала этого. Она очарованно обвила его пальцы своими. Мозоли впились в ее нежную кожу, но она не переживала.

Манус повел ее из домика в ночь. Свет луны озарил его, придавая ему облик божества. Он оглянулся, все еще сжимая ее руку, и улыбнулся.

Они перебрались через большой мост и по сколоченным доскам. Лестнице, напомнила себе Сирша. Он так это звал, и ей нужно было запоминать, раз она будет жить тут.

Сирша хотела замереть и все рассмотреть. Брусчатка была выложена аккуратно, камни подходили друг к другу почти идеально, и ей стало интересно, кто это сделал. Люди тоже могли использовать магию? Сами смертные так не смогли бы.

Здания поднимались во тьме как монолиты. Свет звезд мерцал на стекле в окнах, подмигивая Сирше. Внутри свет не горел.

Она не сдержала любопытства и потянула Мануса за руку, чтобы замедлить.

— Там живут люди?

— Да.

— Много? — она смотрела на здание в четыре этажа перед ними. — Это принцы?

— Нет, это общие дома. Трещат по швам, но чуть лучше моей лачуги.

— Трещат?

— Видишь, солома на крыше гниет? Некоторые окна без ставен, и замок на входной двери, похоже, сломан. Тут опасно оставаться, если не знаешь, как себя защитить.

— О, — прошептала она, видя дом в новом свете.

Он все еще впечатлял. Русалки не строили на дне океана. Они исследовали, а не создавали.

Но ее брат как-то раз сплел нить с жемчугом, чтобы подарить маме. Это нельзя было сравнить с домом, но это было началом осознания, что их руки могли что-то делать.

Их отец порвал ожерелье, и ее брат больше не пытался.

Хмурясь, она позволила Манусу увести ее глубже в портовый город. Здания росли, дома стояли все ближе друг к другу, пока между ними не пропало место. Ее ноги стали грязными, земля набилась между пальцев. Ей было неудобно, но она не осмелилась просить его остановиться.

Они шли на свадьбу. Она не даст ему остановиться, даже если будет конец света.

Грязные ноги были пустяком.

— Вот, — Манус указал вперед на серый силуэт, который только стал виднеться вдали. — Это церковь.

— Церковь?

— Там многие поклоняются Богу.

Она кивнула.

— Почитать Туата де Дананн хорошо. Они ценят, когда люди помнят, что сделали фейри.

Он не ответил, и она взглянула на его острый профиль. Он хмурился, облизнул губы и ответил:

— Они почитают не Туата не Дананн.

— Тогда кого?

— Христианского Бога.

— Кто он?

— Позже объясню.

Она потянула снова, чтобы он замер.

— Я хочу знать, что за Бог это будет, Манус. Мне не нравится, что кто-то, кроме моего народа, позволит этот брак.

— Это мой Бог, Сирша, — он притянул ее к своей широкой груди и сунул палец под ее подбородок. Он осторожно приподнял ее голову, чтобы она посмотрела на него. — Мы ведь уже женаты в глазах твоего народа?

— Да.

— Теперь давай поженимся в глазах моего народа.

Она не могла спорить, хоть ей не нравилась идея брака перед богом, которого она не встречала. А если он ей не понравится? Или — хуже — она не понравится ему? Вопросов было много. Она знала, как выглядел гнев бога, это было ужасно.

Дрожа, она позволила ему вести ее к серому зданию, которое становилось выше с каждым их шагом.

Церковь ужасала. Высокие шпили вонзались в воздух, серьезные мужчины смотрели на нее с крыльями за спинами. Она смотрела на одного, и он будто пошевелился. Она вздрогнула и спряталась за спину Мануса.

Кровь фейри текла в ее венах. Она не должна была бояться творений смертных, но боялась. То, что создавали люди, было чудесным и ужасающим.

— Мы пришли, — он открыл дверцу в стене церкви, сливающуюся с камнем. — Заходи.

Она замерла на миг и погрузилась во тьму. Каменное здание проглотило ее, и в брюхе чудища было страшнее, чем снаружи. Тусклый свет падал сквозь цветное стекло окон, каменные статуи хмуро смотрели на нее со своей высоты.

Человеческий бог уже был недоволен ее присутствием?

Сирша встретилась взглядом со строгим каменным мужчиной, который хмуро глядел на нее. На нем была странная шляпа, и он сжимал посох, которым было просто бить людей. Он склонялся, и она переживала, что он вот-вот ступит на пол.

Неблагие фейри использовали каменные статуи как воинов. Она слышала в детстве истории, после них ей снились кошмары. Сирша не думала, что увидит такую магию.

Она сглотнула и отпрянула. Ее спина врезалась в стену, но ровная поверхность вдохнула.

Рука Мануса обвила ее, прижимая к нему.