Морские бродяги (Команда бродяг)
Шрифт:
Два самых престранных созданья на свете!
Когда меч прекратил вращаться, Дорка спокойно скрутилась клубочком у подножия гобелена, крепко уснув.
Аббат Тибб покачал головой в изумлении:
– Ну, друг мой, как ты себе это все понимаешь?
Серьезно марая бумагу, Фоттлинк ответил:
– Тсс… погоди. «Два самых престранных созданья на свете.» Отлично, я все записал, каждое словечко!
Писец драматичным жестом
– Погляди, меч теперь лежит спокойно. Куда в конце концов указывает острие?
Тибб тихо ответил:
– На север. Без сомнения, это направление, откуда придет корабль Веарата.
Они оба осторожно помогли Дорке Гурди подняться. Она уставилась на них совиными глазами:
– Я пришла из сторожки попросить Мартина привести Джема и Угго целыми и невредимыми назад в Рэдволл!
Отец аббат успокаивающе похлопал ее по лапе:
– Конечно, так вы и сделали, мэм. А теперь вам надо вернуться назад в свою сторожку. Я ручаюсь, что ваша кровать более удобна для сна, нежели каменный пол. Пойдем, друг мой, тебе нужно как следует отдохнуть.
Дорка наклонилась вниз, подняла меч и возвратила его на железные крепления, заметив:
– Меч Мартина должен лежать там, наверху. Интересно, кто снял его и положил на пол? Это не очень хорошо, не так ли?
Летописец Фоттлинк и аббат Тибб провели Дорку Гурди назад сквозь первую ночь лета к ее сторожке. Когда они возвращались в аббатство, один из кротов обратился к ним с западной стены:
– Хурр, наверху все спокойно, сэры. Добррой вам ночи!
18.
Заря уже выпустила первый хороший день лета над Северным Побережьем. Капитан Рэйк Ночномех проснулся в хитро сооруженном куполе карликовых землероек и обнаружил, что знаменный сержант Миггори ставит перед ним приветственную кружку чая из одуванчиков и окопника.
Грубый заяц-ветеран энергично отсалютовал:
– Утро, сэр, и отличное, солнечное, к тому же. Я заварил чайку – подумал, что вы захотите хлебнуть.
Рэйк взглянул на солнечный свет, сияющий сквозь вход. Подув на дымящийся напиток, он рискнул отпить глоток, заметив, что их пленник-горностай, Мрачный Крошка, был прикреплен к Миггори веревкой.
– Благодарю вас, сержант. Что это вы делаете с этим мелким жирным хищником? Я думал, что выдры взяли его на допрос.
Миггори подтащил Мрачного Крошку ближе к себе:
– Так они и сделали, сэр, но, памятуя о том, что он был нашим пленником, а не их, я проконтролировал. И хорошо, что я это сделал, сэр! Эти двое выдр, Гаррент с Бартуком, не смогли ничего из него вытянуть, так что собрались его убить. Они возражали, так что мне пришлось преподать им обоим небольшой урок
Рэйк поднялся и прикончил свой напиток:
– Вы поступили правильно, сержант. Мы не можем позволить кому-нибудь другому убивать наших пленных. Ну что ж, лучше всего нам приготовиться к маршу. Думаю, сегодня мы увидимся с самим великим Псом Секиры!
Капрал Небосвод, только что вошедший со стражи, перебил его:
– Прошу прощения, сэр, но нет нужды маршировать далее, во. Скор Пес Секиры был замечен движущимся в этом направлении с командой своих воинов. Мы встретимся с ними в ближайшее время!
Рэйк повернулся и увидел, что к ним приближается Рагган, сын Скора. Морская выдра злобно хмурилась. Его сопровождали Гаррент и Бартук, у каждого из которых недоставало по нескольку зубов. Рагган остановился перед капитаном Долгого Дозора, зарычав ему в морду:
– Какое право ваш сержант имел забирать этого ничтожного хищника у моих воинов? Они говорят, что он избил их, чтобы это сделать! Позвольте мне сказать вам кое-что, капитан! Никто не ударит никого из моей команды просто так! Я требую удовлетворения, слышите?
Рэйк совершенно не выглядел выведенным из себя, отвечая:
– Заткнись, парень, и позволь мне кое-что прояснить. Для начала, хищник был нашим пленником, а не вашим. Мой сержант удержал этих двух крепких парней от убийства мелкого горностайчика. Так что они начали спорить о его праве, и Миггори поспорил в ответ и преподал им урок. Думаю, реального вреда тут нет. А что до удовлетворения, друг мой, тебе придется выйти против моего сержанта без оружия. И я думаю, что проигравшей стороной будешь ты!
Рагган немедленно избавился от своего оружия и щита; он трясся от раздражения:
– Увидим, не так ли? Защищайтесь, сержант!
В одно мгновение он отвесил Миггори яростный пинок, от которого тот мимоходом уклонился, разговаривая с Рэйком:
– Прошу прощения, сэр, но не люблю я бить выдр высокого ранга. Этот молодой парень – сын вождя!
Разъяренный тем фактом, что его игнорируют, когда он атакует своего противника, Рагган обрушил залп ударов в морду Миггори. Сержант уклонился от каждого из них легкими рывками головы, наставляя Раггана, как если бы тот был новичком:
– Держите вашу левую вверх, сэр. Сжимайте эти лапы только когда ударяете – иначе вы скоро устанете!
Глаза Раггана налились кровью от гнева. Он бил, пинался, царапался, наносил удары кулаком и головой, но все без толку. Миггори, казалось, качался и перемещался, уклоняясь и танцуя с непостижимой для глаза скоростью, продолжая свои инструкции для разъяренной выдры:
– Вы более-менее приспособились, юный сэр, но не держите ваш подбородок так открытым. Так не годится, видите ли!