Морские зомби
Шрифт:
– Разве что визуальное наблюдение, – продолжал Мак-Кинли свои предположения, не обращая внимания на нетерпеливость хозяина. – Погрузку и выгрузку можно было бы увидеть, однако по вашему распоряжению наблюдение за БРС не ведется.
– Чтобы не спугнуть русских, – махнул рукой Нейвилл и вновь направился к дивану, поняв, что более ничего интересного о корабле-матке капитан не скажет. И ошибся.
– Я думаю, – продолжал бубнить Мак-Кинли в спину шефа, – что субмарины на борту БРС нет.
Нейвилл обернулся и молча уставился на подчиненного, ожидая пояснений.
– Незадолго
– С кем? – Нейвилл был само внимание.
– Сигнал, к сожалению, удалось только запеленговать, – Мак-Кинли расстроенно качнул головой, – он был слишком краток. Я думаю, они сообщили подводной лодке о своих намерениях и предупредили о ледовой опасности.
Нейвилл задумчиво поскреб гладко выбритый подбородок, а капитан «Афродиты» продолжал:
– Сход ледников продолжается. Айсберги сделали этот район полностью не пригодным для судоходства. Я бы попросил вас, мистер Нейвилл, отдать распоряжение, чтобы нынче ночью подрывники произвели еще ряд направленных взрывов.
Нейвилл вопросительно вздернул бровь, и Мак-Кинли пояснил:
– Основная масса льда уже сошла, и сейчас оползают остатки и мелкая крошка, а необходимо заполонить море айсбергами еще минимум на неделю.
– По причине?
– Ни одна мини-субмарина десять дней в автономном плавании пробыть не в состоянии. Если только это не что-то сверхвыдающееся. Русские будут вынуждены либо уйти немедленно вслед за своей плавбазой, либо – для этого я и прошу провести серию дополнительных подрывов льда – погибнуть среди айсбергов.
– Почему «погибнуть»? – Нейвилл даже оторопел от такого поворота доклада. Он мечтал и планировал всего лишь на время избавиться от мешающих русских, но чтобы навсегда… Если бы это удалось, он наверняка перебрался бы из кабинета этой северной страны в другой, поближе к Белому дому! – Разве это возможно? – не веря в удачу, переспросил он.
– Ледяное поле уже сейчас очень большое, – на лице Мак-Кинли не было никаких эмоций, он просто выдавал информацию, – и достаточно быстро расширяется. БРС уже сейчас вынужден дрейфовать более чем в восьмидесяти морских милях от побережья. И с каждым часом русские уходят все дальше. Кроме того, поле достаточно плотное и чрезвычайно опасное. Если русская лодка не ушла из предполагаемого квадрата, они вынуждены будут через какое-то время всплыть. Хотя бы для того, чтобы подзарядить аккумуляторы. Если и к тому времени айсберги станут идти такой же массой, как и сейчас, – никакой сверхпрочный корпус их не спасет. Субмарину коммунистов раздавит.
– Они больше не коммунисты, – мягко улыбнулся мистер Нейвилл, мысленно представляя себя к высокой награде за прекрасно спланированную и проведенную операцию. – Они теперь наши друзья и соратники в борьбе с международным терроризмом, – он снова улыбнулся.
– Неважно, – коротко бросил капитан «Афродиты». – В любом случае – они погибнут.
– Да-а-а, – романтично протянул шеф, – остается только уповать, что русские сейчас не мчатся на всех парах из этого квадрата.
В эту минуту дверь в кабинет Нейвилла снова дерзко распахнулась, и в их разговор вмешался Дэвидсон:
– Мистер Нейвилл, – начал «гринписовец», лицо которого выражало крайнюю степень озабоченности, – чрезвычайное происшествие! – выпалил он прямо с порога.
– Что еще? – «вудскхолловец» внутренне напрягся. Он частенько был свидетелем того, как время, которое поначалу вяло и томно текло, словно на холстах Сальвадора Дали, вдруг начинало нестись скачками, каждую секунду преподнося новые и не всегда приятные сюрпризы. – Стряслось что-то?
– Погиб кит, – Дэвидсон сглотнул сухую слюну, – кит-горбач.
– Наш?
– Да, – кивнул головой «гринписовец». – Только что с «Афродиты» получена радиограмма, что связь с одним из наших подопечных утеряна.
– Но-о-о-о… – растерянно протянул Нейвилл. – Как это?
В самом деле, стоило удивляться. Вживленный в мозг кита чип, с помощью которого можно было определять местоположение млекопитающего и корректировочно воздействовать на его поведение, – это не сердце. Если даже кит погибнет, чип не перестанет действовать и откликаться на запросы. Следовательно, чип кем-то или чем-то извлечен из мозга кита. Но это же провал всей программы, всей операции!
– Как это могло произойти? – Нейвилл резко, как команду, швырнул вопрос в лицо собеседников. Впрочем, к капитану он не относился, и смелость предположения взял на себя Дэвидсон:
– Очевидно, по какой-то причине кит погиб…
– Это я и без вас знаю, – зло бросил шеф, – из черепа живого кита чип не выковыряешь. Как это могло произойти? И где?
«Гринписовец» пожал плечами, и Нейвилл обратился к более расторопному и сообразительному капитану:
– Мак-Кинли, пожалуйста, свяжитесь с бортом своего корабля и уточните, где находился кит, когда прервалась связь.
Капитан «Афродиты» молча вышел, а Дэвидсон, заглушая неприятную паузу, в которой отчасти был виноват, защебетал:
– Кита могли загарпунить браконьеры…
– Это лучший вариант, – мрачно отозвался Нейвилл, – который всему дает объяснение. И исчезновению сигнала – тоже.
«Гринписовец» подобострастно кивнул и продолжал:
– Его могло ранить или даже убить винтами корабля, а акулы могли его доесть…
– Не болтайте чепухи! – рассерженно оборвал словоблудство собеседника Нейвилл, – ни одна акула не способна разгрызть череп и добраться до мозга кита-горбача.
– Ну-у-у-у… – протянул Дэвидсон, пожимая плечами, – я так сразу не берусь предположить, что же могло произойти на самом деле, но вы же знаете, мистер Нейвилл, море есть море. Тут всякие чудеса возможны.
Шеф только нетерпеливо махнул рукой и подался навстречу капитану «Афродиты», который не заставил себя долго ждать.
– Ну? Что вы узнали? – чуть ли не в один голос спросили Дэвидсон и Нейвилл.
– Сигнал оборвался в тринадцать двадцать восемь, – начал доклад капитан, и все глянули на часы, отметив, что с этого момента прошло немногим более пятнадцати минут. – И случилось это в двадцати милях от этого берега, – он подошел к небольшой настенной карте, – вот здесь, – Мак-Кинли пальцем указал координаты более точно, – там, где сейчас ледяное поле.