Моря Африки
Шрифт:
Наконец мы сидим в ресторане за столом уставленным множеством маленьких тарелок с разной пищей: жареные бананы, варёные рыбьи головы, кусочки сушёного тунца, что-то похожее на водоросли, маленькие рулетики с хрустящей корочкой, за которой скрыто неизвестно что, странные зелёные, жёлтые и розовые сладости, посыпанные тёртым кокосовым орехом. Приборов нет. С соседних столов нам дают понять, что едят здесь руками и платят только за то что съешь. Все смотрят с интересом, что мы выберем?
Мы медленно предаёмся удовольствию от пищи, удовольствию стоять на твёрдой земле без качки, без волн, без мыслей.
— Ты осознаёшь, что мы на земле?
— Да, но если закрою глаза, всё ещё вижу волны.
В действительности мы не можем полностью расслабиться, потому что «Barca Pulita» стоит в ненадёжном месте. Утром, когда мы вошли в лагуну, за два часа блуждания между судами, стоящими на якорях и снующими маленькими лодками, которые обходят нас со всех сторон, нам так и не удалось найти подходящее место чтобы бросить якорь: везде очень большая глубина. А когда приблизились к берегу, привлечённые зрелищем набережной со множеством doni — местных лодок, выгружающих грузы, людей, детей и ящики, пришлось неожиданно тормозить перед отмелью. Местные лодки с длинным килем, имеющие осадку всего несколько десятков сантиметров, проходят по мелководью, мы же не можем.
В конце концов мы заякорились за коралловый выступ, который, благодаря невероятной прозрачности воды, случайно заметили на пятнадцатиметровой глубине. Примерились и бросили якорь на коралловый столб. Лапа SQR зацепилась сразу, но коралл слишком тонкий, и если вдруг подует сильный ветер, якорь может поползти. И если это случится в то время, когда мы на суше…
Короче говоря нужно торопиться делать закупки, получать разрешение и уходить отсюда скорее.
— Зачем вы хотите идти на другие атоллы?
— Атоллы все одинаковые.
— Вы там не увидите ничего отличного от того что есть здесь. — повторяли хором чиновники.
Найти министерство было просто, попасть на приём — очень просто, но чтобы получить разрешение времени требовалось много. Никто здесь кажется не понимает нашей жажды достигнуть дальних атоллов. Они, работающие в столице, считаются счастливчиками.
— На атоллах ничего нет, только тунцы и кокосовые орехи и народ там живёт невежественный.
Но мы не сдаёмся и проводим дни на берегу, ходя из офиса в офис, а ночью на лодке плохо спим, боясь за якорь каждый раз, как подует ветер. А на берегу, в походах между различными министерствами, взгляд всё время обращается к берегу, к двум мачтам и белому корпусу нашей лодочки, ненадёжно держащейся за коралловый блок.
— Может ну его, это разрешение? — предлагаю я после четвёртого дня запросов, отсрочек и бланков.
— И куда пойдём?
— Не знаю. Атолл большой. Начнём с того, что снимемся с якоря.
И вот мы уже идём под парусами на север, вдоль цепочки островов, которые следуют один за одним, словно жемчужины прекрасного ожерелья. Тонкие полоски суши покрытые пальмами, отдельные островки ослепительно белого песка и крохотные пятачки длинной всего несколько метров, затерянные среди многочисленных фрагментов кораллового барьера.
Magefuttaa, Colamafujii, Ghilighili, Tenimafua, у островов странные экзотические названия.
К каждому из них мы приближаемся в надежде, что это тот самый, самый лучший.
— Посмотри на эту тёмно голубую полосу, похоже на проход.
— Да, но слишком узкий.
— А что скажешь об этом канале между двумя островками?
— Попробуем, но кажется слишком глубоко.
Сбоку нас обходит doni и перед самым нашим носом устремляется в узкий голубой проход, опасно извивающийся между кораллами, по которому подходит очень близко к сказочному пляжу. Бросает якорь, люди выходят на берег. Мы же остаёмся снаружи.
— Да ладно. Пойдём дальше.
Фактически Мальдивы не очень подходят для парусных яхт. Мы не можем бросать якорь в лагунах, потому что они слишком глубокие и не можем подойти близко к островам, потому что вода у берега вдруг резко становится слишком мелкой.
— Невероятно, мы пересекли пол океана, чтобы добраться сюда и теперь можем лишь смотреть на острова издалека!
В действительности мы знали заранее, что так и будет. Именно поэтому другие обходят стороной этот архипелаг, и именно поэтому мы здесь, ведь самые труднодоступные места скрывают самые удивительные красоты. Всё-таки атолл Северный Мале очень велик.
Столица, с её дорогами и домами, давно скрылась за горизонтом, а мы продолжаем идти вдоль островов, всё более зелёных и, видимо, необитаемых. Первозданный пейзаж, захватывающий дух, но мы не можем насладиться им в полной мере, мы должны где то встать на якорь, прежде чем сядет солнце, иначе беда. Остаться в темноте в этом лабиринте рифов и островов, означало бы рано или поздно сесть на мель. Не хочется даже думать об этом.
Пересекаем ещё один участок лагуны, безрезультатно проходим вдоль двух длинных островов, преодолеваем проход, соединяющийся с открытым морем и наконец, когда солнце прошло уже больше половины своего спуска на запад, на водной глади лагуны, казавшейся пустой, появляется светлый участок моря:
— Осторожно, Карло! Риф!
— Подожди, подойдём поближе. Внутри него цвет меняется.
И мы оказываемся перед коралловым барьером кольцевой формы с зеркалом голубой воды внутри. Своего рода лагуна в лагуне с проходом, открывающим доступ внутрь.
— Мне кажется, можно войти.
— Думаю можно.
— Идём?
— Идём.
И вот «Barca Pulita», впервые за много дней, стоит неподвижно над голубоватым песчаным дном, посреди кораллов вдалеке от других островов, окружённая только цветными рифами и бесчисленным множеством рыб.
— Хватит! Отсюда мы никуда не тронемся!
Мы лежим неподвижно, ни о чём не думая, глядя на бегущие куда-то облака и слушая шум ветра, в ожидании, когда пройдёт усталость и вернётся желание отправиться куда-то ещё.
В Tulusdoo нет ни полицейских ни регулировщиков. Нет воров и тюрем. Остров очень маленький, дома сложены из коралловых блоков, добытых в лагуне и люди, как и в давние времена, живут дарами моря и тем немногим, что растёт в огороде. Питаются тунцом, приправленным кокосовым молоком, в качестве гарнира плоды хлебного дерева, которое растёт у каждого дома, вместе с папайей и каким то другим фруктом малосъедобного вида.