Моря Африки
Шрифт:
Острова Мальдив маленькие, в остальном атоллы состоят из подводных коралловых рифов о которые разбиваются волны. Лагуны кишат тунцом, другой рыбой и черепахами. Рыбы хватает всем (ещё и потому, что людей здесь очень мало), а чтобы купить рис и другие основные продукты, достаточно выловить немного больше тунца и продать на рынке в Мале, вместе с вероятными излишками плодов хлебного дерева.
С недавнего времени здесь появились и туристы. Приезжает их много, но никто их не видит потому что правительство разместило гостиницы и турбазы на мелких островах, удалённых от обитаемых. И в то время как миловидные девушки из Европы и Японии нежатся на солнце, прикрытые лишь
Мы же можем прикоснуться к обоим. Отправившись на тендере наугад к югу от нашей якорной стоянки мы нашли остров Mahureva с итальянской турбазой. Нас накормили сказочным ужином, снабдили пресной водой (её вырабатывают три дистиллятора), свежим хлебом, испечённым поваром турбазы, пармезаном, доставляемым самолётом прямо из Италии и другой провизией для лодки. Там были даже те, кто читал «Под необъятными небесами» и видел наши фильмы по телевидению.
— Приходите к нам когда захочется, хоть каждый день, вы всегда желанные гости. — приглашали нас.
— Лучше нет. Там слишком много соблазнов. Можем привыкнуть. — думали мы возвращаясь на лодку.
В противоположном направлении, на север, за два часа плавания на тендере, мы дошли до островка Tulusdoo с его деревней без магазинов и электричества, где весь уклад жизни катится по веками накатанной колее. И, наконец, мы кажется нашли то, что искали. Мы приходим на Tulusdoo каждое утро и через несколько дней ребятишки выучили наши имена а мы выучили слова: shukria — что значит спасибо, barabaro — хорошо, finolu — остров, и самое главное слово — mas, что означает — тунец. Поэтому напроситься на рыбалку на ловлю тунца на одной из местных лодок было самым естественным желанием.
Салем — капитан, Али — первый помощник. Ещё в экипаже Хуссейн, Ибрагим, старик, имени которого я не помню и немой парнишка, который общается только мычанием и взглядами. Всего шестеро человек, все из Tulusdoo, со мной получается семь.
Лодка doni имеет выпуклые борта и изогнутые нос и корму, заканчивающиеся устремлёнными вверх штевнями как на лодках викингов. Но сходство с викингами на этом и заканчивается. Викинги были суровые люди, бороздившие ледяные воды северной Атлантики, среди холодных скал и негостеприимных берегов, жители же Мальдив — добродушные создания, плавающие лишь в тёплых водах атоллов, в одном из самых приятных и чарующих мест планеты.
Выходим в море в пол шестого, когда небо ещё чёрно и только слабый призрак света на востоке. Doni имеет пятнадцать метров в длину и четыре в ширину. Она запалублена только по краям, а трюм в центре открыт и пуст. Если рыбалка будет удачной, его заполнят тунцом, но сначала он послужит садком для живой наживки. Рулевой на корме, на приподнятой платформе, румпель зажат между ног. Он обязан стоять на ногах, так труднее отвлечься и это гарантирует безопасность плавания в архипелаге на девяносто пять процентов состоящем из полупогружённых рифов.
Идём на запад, оставаясь внутри атолла. Вскоре налетает первая гроза. Небо затягивает чёрным, воздух становится холодным. Порывы ветра поднимают короткие крутые волны, которые разбиваются о борт лодки. Прячемся под зелёной клеёнкой, сгрудившись
Подходим к отдельно стоящему рифу, похожему на тот, где стоит на якоре «Barca Pulita»: коралловая платформа, дающая приют тысячам морских созданий, среди которых стайки микроскопических рыбок, которых мы должны наловить, прежде чем начнём собственно рыбалку. Подходим медленно, приближаясь к другим doni прибывшим раньше, все с целью добыть наживку.
Трое из наших прыгают в воду и начинают осматривать дно, плавая вокруг, мы следуем за ними. Вот подают сигнал, подняв руку и мы опускаем в воду сеть, протянув её между бортом и тремя пловцами в воде. Трюк заключается в том, чтобы подвести сеть под стайку рыбёшек, после чего её закрывают, одновременно с борта и из воды. Живые рыбки высыпаются в трюм, который тем временем уже заполнен водой и будет служить садком.
Менее чем за час работы брюхо doni полно рыбками серебристого и зелёного цвета, которые в полном недоумении плавают кругами. Теперь мы направляемся на север, следуя, как мне кажется, вдоль внутреннего края западного рифа и выходим в зону почти открытого моря возле северных проходов в атолл. Теперь нужно искать тунца, но рыбаки, странное дело, все смотрят в небо. Немного погодя начинаю понимать, они высматривают птиц, которые обычно кружат над косяками рыбы. Немой парень начинает вдруг жестикулировать, мычать и показывает куда-то вверх. Другие тоже смотрят и согласно кивают. Я тоже вглядываюсь в небо, но ничего не вижу. Птицы? Наверное, потому что Али меняет курс и уверенно направляет лодку в ту сторону, куда все смотрят.
Тем временем кто-то открывает кокосовые орехи а Хуссейн чистит папайю. Он делает это с предельной точностью, стараясь не потерять ни кусочка мякоти, словно это драгоценность. В действительности так оно и есть, потому что папайя и кокосовые орехи это единственная пища, которую рыбаки взяли с собой. Поэтому вчера они так настаивали, чтобы питание для себя я взял сам. Я даже обиделся, мне это показалось очень нелюбезным, но видимо они просто считали их пищу слишком простой для меня.
В одной руке у меня ломтик папайи, в другой кусочек кокоса: великолепно и не вызывает жажды. Мой сыр чеддар в банке и рафинированный белый хлеб не идут ни в какое сравнение.
Наконец и я вижу птиц и вода под ними кипит от множества тунцов. Мы летим на полных оборотах мотора и, пока один из рыбаков начинает кидать в море пригоршни живых рыбёшек из трюма, остальные лихорадочно готовят удилища и крючки.
Живая рыбёшка неожиданно появляется в воде и тунцы видимо думают, что попали в рай.
Они прибывают сотнями, прыгают вокруг нас и бросаются на рыбок в воде, на крючки, на любую вещь в воде. Удилища поднимаются и опускаются и каждый раз тунец падает в лодку и отчаянно бьётся о днище doni. Быстро освободить крючок и снова забросить в воду, тут же клюёт следующий, потом ещё и ещё, легко, как в мечтах любого рыбака.
Мои товарищи вытаскивают и вытаскивают рыбу, я же в это время снимаю — удилища, забросы, тунцов падающих в лодку, эмоции этих простых людей, исполняющих этот ритуал точно так же, как это делали поколения рыбаков до них.
Я одеваю маску и ласты и собираюсь нырнуть, чтобы заснять действо из под воды, но старик Садир останавливает меня решительным жестом. Не говоря ни слова он показывает на что-то в воде. Я столбенею: акулы. Об этом я не подумал. Акулы всегда следуют за косяком тунцов и когда начинается веселье они тоже принимают участие.