Мошенники времени
Шрифт:
Глава 16
Первое, что появилось, когда Скитер пришел в себя, — это боль в голове. Следующее — что, собственно, и привело его в чувство — это осознание своей наготы. Если не считать тряпки на бедрах, он был гол, как монгольское небо летом. Он заморгал и пошевелился. Только тут он обнаружил цепи. Скитер негромко застонал от боли в голове, потом поморгал еще, фокусируя взгляд на своих запястьях. Железные наручники и короткая цепь связывали их. Железное кольцо на шее коснулось его кадыка, когда он сглотнул, борясь с тошнотой и страхом. Дальнейший осмотр показал, что ноги его тоже закованы в цепи, привязанные к тому же к железному кольцу в каменной стене.
Он находился один в маленькой полутемной камере. Три каменные стены; вместо четвертой — железная решетка, служившая, возможно, и дверью. Из-за нее слышались далекие голоса: крики, стоны, перепуганный визг, мольбы о пощаде. С некоторым усилием он смог сесть. Ни с чем не сравнимый рык хищных кошек — больших кошек! — заставил его вздрогнуть. На знаменитых охотничьих вылазках Есугэя ему приходилось видеть снежных барсов и даже тигров. Ему оч-чень не хотелось оказаться один на один с любым представителем кошачьего рода, хотя бы отдаленно достигающим такого размера. Очень уж у них острые когти и клыки, очень уж долгая смерть от них…
Несмотря на мешавшее ему кольцо на шее, Скитер скрючился и выблевал на холодный каменный пол все содержимое желудка.
Чьи-то шаги приближались к его камере, цокая по полу подкованными подошвами. Скитер поднял взгляд, все еще борясь с тошнотой и головокружением, и постепенно смог сфокусировать его на двоих мужчинах, смотревших на него из-за решетки. Одного из них он никогда еще не видел. Второй был Люпус Мортиферус. Страх и тошнота стиснули его желудок ледяной хваткой.
— Привет, держатель ставок, — ухмыльнулся Люпус. — Удобно устроился?
Скитер не дал себе труда отвечать.
— Это, — показал Люпус на своего спутника, крепыша, руки которого в обхвате не уступали бедрам Скитера, — твой ланиста.
«Мой тренер?»
— Видишь ли, вообще-то воры подлежат немедленной смерти, но мы дадим тебе шанс. — Глаза Люпуса блеснули, словно это было ужасно смешно. — Если ты выживешь, останешься собственностью Императора и будешь сражаться во славу его. — По крайней мере так Скитер понял его слова. Он до сих пор был не слишком силен в латыни. — Ты и я, — рассмеялся Люпус, — мы еще встретимся с тобой, вор.
«Вот этого я и боюсь», — безмолвно простонал Скитер.
Люпус ушел, и зловещий смех его гулял еще некоторое время эхом по каменному коридору.
Второй человек холодно улыбнулся и отпер дверь.
Скитер хотел броситься на него, вырваться на свободу и бежать…
Но он оставался связан. Ланиста, разомкнув цепь, приковывавшую его к стене, подхватил его, как малого ребенка, одной рукой. Скитер подавил болезненный стон и позволил тащить себя по лабиринту коридоров. Они миновали последнюю окованную железом дверь, и его разом ослепил яркий солнечный свет и оглушили странный лязг — словно медяки пригоршнями швыряли о железо — и крики раненых людей. Он инстинктивно дернулся и тут же получил оглушительную оплеуху.
Почти бесчувственного Скитера поставили на ноги и толкнули вперед, в самую гущу тренировки на песчаной учебной арене, окруженной высокими железными оградами и вооруженными солдатами. Гладиаторы в доспехах, но с деревянными мечами упражнялись в том, что напоминало медленный балет, выполняя боевые приемы. Их тренеры-ланисты нараспев выкликали нужную последовательность движений. Другие занимались гимнастикой — прыгали через невысокие барьеры, боролись, репетировали кувырки и резкие повороты, рубили мечами набитые соломой чучела или толстые деревянные столбы. Третьи метали дротики в…
Скитер дернулся, когда воздух прорезал смертный вопль.
Раб, привязанный к деревянному столбу в дальнем конце учебной арены, обвис на веревках с торчащим из живота дротиком. Стоявший рядом солдат одобрительно буркнул что-то, подошел к нему, выдернул дротик и точным ударом кинжала перерезал тому горло. Скитеру и раньше приходилось видеть подобную жестокость, но это было давным-давно, еще в стойбище Есугэя. Похоже, за прошедшие с тех пор годы он свыкся с современной цивилизацией больше, чем думал.
Ланиста Скитера протащил его мимо и поставил в группу, занимавшуюся гимнастикой. Его расковали и силой, подгоняя острием копья, заставили двигаться. Истекая пОтом, с головой, продолжавшей идти кругом, он послушно делал все, что от него требовали. После разминки ему сунули в руки деревянный меч с тупым концом и щит, и он оказался лицом к лицу со своим тренером. Он еле стоял на ногах.
— Закройсь! — рявкнул тот и замахнулся на него коротким деревянным мечом.
Из-за боли и шока Скитер реагировал медленно. Деревянный меч ударил его в живот, заставив согнуться от острой боли. Ланиста подождал, пока он отдышится немного, потом рывком выпрямил его и снова крикнул: «Закройсь!»
На этот раз Скитеру удалось двинуть рукой, приняв удар на деревянный щит. Сила удара швырнула его на колени.
— Руби!
Следующие две недели превратились для Скитера в сплошной кошмар. Тренер вколачивал в него боевые приемы до тех пор, пока он не смог по меньшей мере следовать инструкциям. Его обучили разным способам борьбы, разному оружию, которое использовалось гладиаторами. Его ланиста по большей части ворчал, тогда как Люпус Мортиферус как бог разгуливал по арене и издевался над ним, лениво натравливая на него соперников.
Изнывая от безысходности, весь в синяках, Скитер спал в цепях, слишком изможденный, чтобы двигаться после того, как ему позволялось рухнуть на жесткую лежанку. Он ел жидкую кашу, жадно набрасываясь на нее. Странное дело, каша слегка отдавала на вкус пивом — может, это ячмень начал бродить? Время от времени его навещал Люпус Мортиферус, ухмылявшийся и издевавшийся через решетку. Скитер спокойно встречал его взгляд, хотя все внутри его содрогалось от такого страха, какого он не знал за всю свою жизнь, сильнее даже того, что охватил его, когда он провалился через нестабильные Врата в жизнь Есугэя Доблестного.