Московская великая битва – контрнаступление
Шрифт:
В январе 1942 года мой дед был тяжело ранен в ногу. Он потерял сознание. Когда он очнулся, была глубокая ночь, высоко в небе светила Луна, падал и искрился снег. От сильной боли мой дедушка не мог пошевелить даже рукой. Вдруг над ним кто-то склонился и раздался женский голос: «Живой, он стонет». Это были две молоденькие девочки – санитарки, обходившие после сражения поле боя. Сняв лыжи, они уложили моего дедушку (Николая Ивановича) на них и волоком потащили его в тыл. Затем его отправили в госпиталь. Справка о ранении, которую выдали ему, была выписана на клочке плаката, потому что не было бумаги.
Мой дедушка помнит, как радовались раненые посещением школьников. Дети устраивали концерты, пели песни, читали стихи, танцевали. Помогали своим мамам, разнося еду, читая раненым книги. Эти дети войны брали шефство над семьями фронтовиков и погибших на фронте. Дети помогали по хозяйству: кололи дрова, приносили воду, помогали в огороде, занимались с маленькими детьми. Когда кончилась война – это была всенародная победа. В нем ликовали и дети войны.
В феврале 1942 года в Новосибирске стоял жуткий холод. Столбик термометра порой опускался до –42 градусов. По затемненным снегом улицам изредка проходили люди, укутанные в платки и пальто, словно нахохлившиеся воробьи. Тяжелое было время. Из еды была лишь картошка и хлеб. Все продукты выдавали по карточкам. Потерять карточку – значит остаться голодным.
Нина шла по сугробам до магазина. Идти было
«Что случилось?!» – испуганно спросила мать, отворив дверь. Нина молча передала маме сумку, достав оттуда один бублик, опустилась под дверь, с наслаждением откусила еще теплый бублик и горько расплакалась…
Прошли годы. Нина выросла и стала моей бабушкой, но ту историю с бубликами запомнила навсегда.
Моему прадеду, Владимиру Львовичу, как ответственному работнику в период войны полагалась бронь. Но он 3 июля 1941 г. добровольцем ушел в ряды дивизии Фрунзенского района г. Москвы. Дивизия, в которой сражался прадед, вела ожесточенные бои под Ельней. Часть народного ополчения попала в окружение, так как силы были неравные. Дивизия понесла огромные потери. Те, кто остался в живых, были взяты в плен и отправлены на работы в Германию. Владимир Львович попал на работу к фермеру, где работали еще несколько русских военнопленных. Все понимали, что необходимо вырваться из плена. Несмотря на охрану, трое пленных решили организовать побег. В их числе был и мой прадед. Побег оказался неудачным. Всех вернули и подвергли строгому наказанию. Время шло, а мысль о побеге не давала покоя. На второй побег отважились только двое: Владимир Львович и его товарищ. Они очень долго добирались до частей Красной Армии. Днем прятались, а ночью шли.
В 1943 году мой прадед со своим товарищем присоединились к войскам 1-го Украинского фронта. Здесь их ждало наказание – служба в штрафном батальоне. Эти части армии шли впереди, прокладывая путь нашим войскам. Это был путь через минные поля, оставленные немцами при отступлении. Судьба долго хранила прадеда. Но однажды в бою взрывная волна отбросила его на несколько метров. Он был контужен: потерял слух, речь и зрение. После лечения в госпитале речь и слух удалось восстановить, а зрение не возвращалось. Его переводили из одного военного госпиталя в другой.
Кончилась война, мой прадед домой не возвращался. Он числился пропавшим без вести. Вернулся он домой 16 февраля 1946 года в сопровождении незнакомого человека. Мужественная натура моего прадеда не позволила опустить руки. Он активно работал в обществе слепых, принимал активное участие в строительстве учебно-производственного комбината для слепых.
Прошло 65 лет, как минуло Московское сражение, но ужасы войны навсегда останутся в памяти не только тех, кто сумел ее пережить, но и у их внуков. Жизнь моего прадеда служит вечным напоминанием, что такое кровопролитная война.
Моей бабушке в период Великой Отечественной войны было 11 лет. Жила бабушкина семья в Теплом переулке (теперь ул. Тимура Фрунзе). Во время фашистских налетов бегали в метро «Парк Горького». Бабушка тащила на руках одного ребенка, ее мама – другого. Они располагались на выходе из метро (старое метро, неглубокое). Выдавали деревянные стеллажи, из-под которых часто вытекали лужицы, где спали дети, было холодно и неуютно. В 5 утра подымали, шли домой, а бабушка шла в очередь за хлебом.
Моя бабушка рассказывала о том, что бомбежки были страшные, в парке им. Горького били зенитки, охраняли Крымский мост. Зима 41-го была суровая, дров не было, топить было нечем, ездила бабушка с мамой на санках по Фрунзенской набережной на свалку (теперь Лужники), искали щепки, обломки. Водопровод не работал, замерз. Ходили за водой на Чудовку (теперь Комсомольский проспект). Вода в комнате замерзла, спали в пальто. В доме было много крыс. Они грызли все подряд: ножки стола, двери, обувь. Жили крысы в основном в диване. Несмотря на все невзгоды, моя бабушка была активная. Она была редактором газеты «Бойцы смеются», где освещались события на фронте, подвиги героев, а также был юмор и смешные, наивные стихи. Подвиги бабушки сегодня стали нашей нынешней семейной памятью.
В нашей семье навсегда сохранился рассказ друга нашей семьи, участника боевых действий под Москвой Орлова Валентина Ивановича. Когда началась война, Валентин работал на заводе. Ему было тогда 16 лет, но он хотел воевать, защищать свою любимую Родину. С большим трудом ему удалось попасть в Народное ополчение. Начались занятия по боевой подготовке, устройству оружия.
Немцы подходили к Москве все ближе. В это время была поздняя осень.
Фашистов надо было остановить во чтобы то ни стало. Народные ополченцы совершают марш-бросок, чтобы остановить наступление врага.
Весь день шел холодный дождь. Бойцы сильно промокли и шли с трудом, без привалов. К вечеру прибыли в назначенный пункт, и от усталости все сразу повалились на землю. Вскоре появились походные кухни, а следом за трапезой последовала команда вперед – занятию позиций.
Перед рассветом начался бой. Повсюду рвались бомбы, рвались снаряды, выпущенные из фашистских танков, свистели пули. Ополченцы забыли об усталости, у всех было одно стремление – выстоять. Валентин вел прицельный огонь по врагу. Он выбрал толстого немца, который стрелял из автомата по окопам ополченцев. Стреляя и тут же меняя патроны, Валентин увидел, что на него идет немецкий танк. Он сжался в комочек, присел на дно своего окопа, по нему прополз огромный фашистский танк и тут же Валентин бросил гранату. Сегодня бывшие мальчики войны – защитники столицы давно на пенсии, но мы, школьники, помним о них, гордимся ими и стремимся быть им достойными.
Война 1941–1945 года. Это событие, унесшее с собой тысячи людей. Мой дедушка – Худушин Евгений Григорьевич, родившийся 22 января 1913 года – участник финской и Великой Отечественной войн. Он окончил 3 класса в сельской школе. Дедушка – один из немногих людей, оставшихся в живых после этого кровавого ада. И поэтому я хочу поделиться с вами его рассказом об этой страшной войне.
Когда 22 июня 1941 года объявили о начале войны, 28-летний бывший командир артиллерии Худушин Евгений был дома со своим братом Худушиным Геннадием Григорьевичем в деревне Канаево, находящейся в Волоколамской области. И сразу же они с братом решили: «Надо защитить Родину». Начался набор в ряды советской армии. Желающих было много: от 15-летних ребят и до 70-летних стариков. Моего дедушку взяли на Второй Белорусский Фронт командиром артиллерийского полка. Его задача состояла в том, чтобы руководить артиллеристами,
Наступил 1942 год. Дедушка со своим другом, Ивановым Александром Сергеевичем, пробирался в штаб с места сражения, и тут по ним начал стрелять снайпер. Дедушка тут же прыгнул в укрытие и крикнул оттуда Александру Сергеевичу, продолжающему стоять: «Ты что стоишь, прыгай быстрее в укрытие», – на что товарищ ответил: «Что я буду каждому немцу кланяться что ли? Ну, уж нет». И только он это договорил, как в его левую ногу попала пуля. Друг упал, и дедушка, рискуя жизнью, немедленно оттащил его в безопасное место. К счастью, снайпера скоро устранил наш отряд, находившийся недалеко. Дедушка взял друга на руки и понес его в сторону отряда. Ранение оказалось очень серьезным, и в дальнейшем Александр Сергеевич лишился ноги и не смог продолжать воевать.
Дедушка пережил многие сражения и потери за эту войну, но самым тяжелым для него стал 1943 год, когда он участвовал в Прохоровском танковом сражении и в Курской битве. В Прохоровском сражении его полк сыграл одну из главных ролей. Про него он говорит: «Казалось, что вся земля просто горела, столько было подбитых танков кругом. Везде только и были слышны взрывы. К сожалению, мы проиграли это сражение. Немецкие «Тигры» и «Пантеры» были намного лучше, чем наши Т-34, и мы потеряли в 10 раз больше танков, чем немцы».
Ну, а Курская битва стала сражением, на котором мой дедушка потерял больше всего друзей. Одним из них был его лучший друг – Маньков Федор Степанович. Во время сражения рядом с ним взорвалась граната, и ему насквозь пробило живот. Дедушка рассказывает: «Он бежит из укрытия к нам – вдруг, взрыв. И я вижу, как товарищ еле двигается, а на животе у него кровавое месиво. Он еще чуть-чуть пробежал и… упал» – говорил дедушка, махнув рукой и опустив вниз голову. Далее он продолжает свой рассказ: «После Курской битвы наступил переломный момент в Великой Отечественной войне. Мы выигрывали сражение за сражением. Конечно, мы теряли людей, но уже чувствовалось, что у нас есть надежда на спасение. Ну и вот, наконец, через два года после Курской битвы, 8 мая 1945 года, мы вошли в Берлин. Меня поразила культура этого города и его достопримечательности, которые мы рассматривали после окончания боевых действий. Потом, за нами пришли поезда. Они шли друг за другом, забирая нас – победителей – в Москву. В столице на платформе я увидел сотни людей. Они стояли и ждали нас. От радости все целовались, как родные, встречающие дарили нам цветы. А потом уже дома в своей деревне я встретил брата. Он тоже был счастлив и обнял меня. Тот день до сих пор остался у меня в памяти. Я запомнил его как Великий День Победы».
Да, это было трудное время, когда люди спали в болотах, голодали, погибали за своих жен, детей, за свою Родину. Но немцы не сломили наш характер, мы победили!!! Я думаю, мы должны навеки запомнить таких героев как мой дедушка. Сейчас ему 93 года, и таких, как он, остается все меньше и меньше. Так что давайте будем беречь таких людей. Спасибо тебе, дедушка, за то, что ты спас нас.
Моя прабабушка, Прасковья Евлампиевна, выросла без родителей, в детском доме, в далекой Сибири. Она закончила медицинское училище, получила профессию медсестры и, как все девушки, мечтала о светлой счастливой жизни.
Когда началась война, прабабушке было всего 17 лет. В 1942 году враг плотным кольцом окружил Ленинград. Стояла суровая зима. Наша армия несла тяжелые потери, фашисты наступали по всей западной границе страны. Все: и стар, и млад – встали на защиту своей Родины. Среди них была и моя прабабушка. Близкие звали ее Панной. В то время она была маленькая и худенькая. Панна и ее лучшая подруга, с которой она не расставалась еще с детдомовских времен, попали на Ленинградский фронт. Страшно представить: две слабенькие девушки таскают с обстреливаемого поля раненых и убитых, тяжелейших солдат. Под непрекращающимся пулеметным огнем они делали перевязки раненым, помогали хирургам на операциях.
В один из таких дней они попали под минометный обстрел. Волоча раненого по земле, подруга моей прабабушки погибла из-за разорвавшегося рядом снаряда, а она сама получила осколочное ранение в спину. После того как рана зажила, прабабушка работала в госпитале, и там она познакомилась с моим прадедушкой, который был летчиком, воевал до Победы, и прожили они долгую счастливую жизнь.
Я очень благодарен своим прабабушке и прадедушке за то, что они рисковали жизнью ради спасения мира от фашистского нашествия.
О войне я знаю из рассказов своей бабушки Ахапкиной Светланы Григорьевны.
Когда началась война, она была маленькой девочкой. Ей было четыре года. Вместе со своим 11-летним братом, мамой (моей прабабушкой) и папой (моим прадедушкой) они жили в Москве на улице Малые Кечки. Сейчас эта улица называется улицей Доватора, она находится в районе станции метро «Спортивная».
В первые дни войны прадедушка Ахапкин Григорий Федорович добровольцем ушел на фронт. Так поступало большинство мужчин. В городе остались женщины и дети. Но и они старались помочь фронту. Все улицы были перегорожены противотанковыми ежами. Чтобы укрепить такого ежа, надо было вырыть глубокую яму, опустить ежа, укрепить его основание булыжниками, и только потом засыпать землей и утрамбовать. Женщины после работы рыли ямы, а дети по всей округе собирали булыжники.
Фронт все ближе подступал к городу. Тогда появился приказ об эвакуации всех детей из города. Женщины не хотели расставаться с детьми, и по домам стали ходить комиссии и забирать детей. Моя прабабушка прятала детей в шкаф под белье и их не нашли.
Москву постоянно бомбили, особенно ночью. Чтобы сохранить дома, на крышах ставили ящики с песком, для тушения зажигалок (это такие бомбы). Женщины постоянно дежурили на крышах, а детей они отправляли в бомбоубежище. Осень подходила к концу. Было очень холодно. Отопление в домах не работало. Верхнюю одежду не снимали ни днем, ни ночью. Женщины и дети перебрались на кухню, там они грелись у плиты, готовили еду и спали. Все окна были закрыты темными шторами, чтобы ни один лучик света не проник на улицу. За светомаскировкой следили специальные бригады, выходившие на улицу с наступлением темноты. Днем дети оставались одни, и как-то раз в квартиру постучали. Это был прадедушка. Его отпустили на несколько минут. Он сказал, что его часть стоит в Химках, и они ни за что не пустят фашистов в Москву.
Григорий Федорович прошел всю войну. Участвовал в параде на Красной площади в 1945 г.
Он награжден орденами и медалями. Среди них медаль «За оборону Москвы» (1944 г.).
Я горжусь боевым прошлым своего прадедушки. Но надеюсь, что люди начнут решать свои проблемы мирным путем. И тогда война никогда не повторится…
Мой прадедушка Сергей в период войны работал на заводе «Красный пролетарий». Он, как и многие его сверстники, ушел в ополчение и пропал без вести во время битвы за Москву. На обелиске, поставленном на Волоколамском шоссе, есть и его имя.
Мой дедушка Валера в годы войны был маленьким мальчиком. Он вместе с товарищами дежурил на крыше своего дома на улице 25 Октября, обезвреживая зажигательные бомбы. Соседка по коммунальной квартире, где раньше жила моя мама, Галина Андреева, отдала моему дедушке Саше очень добротный топор, которым она пользовалась, когда участвовала в возведении оборонительных сооружений вокруг Москвы.
От нашего дачного поселка до деревни Крюково – десять минут езды на велосипеде. Я наверно тысячу раз ездил туда и обратно, я знаю каждую кочку и каждый куст на этой дороге. Сегодня, проезжая мимо могилы солдата, не смог не подойти к воину, спасшему нашу жизнь. Я долго стоял у его могилы, положил ему полевой букет, погладил буквы, выбитые на граните. На следующий день, проезжая на велосипеде возле солдатской могилы, я почувствовал его завет, его слова:
И пусть не думают,Что мертвые не слышатКогда о них потомки говорят…Сейчас для меня его слова – это завет, как принятие эстафеты отцов!