Московский лабиринт. Дилогия
Шрифт:
В одном можно не сомневаться. Зов действительно был. И услышала его не только я.
Надвинула «ночные глаза», взятые у одного из мертвецов. Раздраженно постучала по оправе. Сняла и выбросила. Испорченное взрывом барахло.
Жаль. У штурмующих бандитскую цитадель, наверняка, есть «глаза». И в кромешной темноте мы будем перед ними, как на ладони. Остаётся надеется, что в собачьем туннеле врагов ещё нет.
Схватила фонарик, повесила на плечо два трофейных «барса» и рассовала, сколько могла, «лимонки» по
Поразмыслив, вернулась и прикрепила пару гранат к засову на железных воротах. Это не сильно повредит людям Михалыча – зато мы даже в туннеле услышим, когда они войдут.
Спустя пару секунд, задвинув за собой ящики (авось, не сразу догадаются где проход) мы уже брели за пятнышком света, боязливо порхающим среди густой тьмы. Моя рука с фонариком немного дрожала. Мерещились «милые собачки». Артём бодро хромал рядом – начала сказываться «царапина». А я изо всех сил старалась не выглядеть испуганной девицей.
Это было нелегко. В туннеле витал ощутимый аромат псины. Иногда нам попадались аккуратно разобранные человеческие костяки со следами зубов. Надеюсь – всего лишь, «соратники» Слепня, вовремя не оценившие его талант и мудрость.
Несмотря на подобные мелочи, мы довольно быстро двигались вперёд. Хотя и понятия не имели, куда же выйдем в результате. Боковых ответвлений – пока нет. Можно особо задумываться.
Хуже то, что свет фонарика начал заметно тускнеть. Как раз когда мы вышли к первой развилке. Немного поколебавшись, решили идти прямо. Через десяток шагов я с ужасом обнаружила, что собачьи запахи заметно усилились.
Схватила Артёма за плечо:
– Назад!
Сзади глухо рвануло. Сработала моя растяжка? Новым гостям потребовалось совсем мало времени, чтобы успокоить «хозяев метро» и добраться до дверей.
Как же это дерьмово быть в мышеловке!
Домчавшись до перекрестка, на этот раз мы свернули направо. А через минуту, холодея, услышали впереди знакомое ворчание. Едва тлеющий огонёк лампочки напоследок отразился в дюжине зрачков и погас.
– Милые пёсики, – шёпотом сказал Артём.
И дал в кромешную тьму длинную очередь из «барса». Как раз достаточную, чтобы до конца опустошить магазин. У меня патронов оказалось больше. В слабых отсветах выстрелов я увидела мчащуюся к нам темную, оскаленную массу.
Через мгновенье что-то теплоё, тяжелое сбило меня с ног, подмяло под себя. И падая я успела всадить в это тёплоё несколько последних пуль. Наверное, твари умерли ещё в прыжке – моя одежда почти сразу намокла от собачьей крови.
Рванула с плеча второй автомат и прикусила губу от досады – затвор заклинило. Дрожащими пальцами отсоединила магазин. И тут же выронила. Проклятье! Зашарила по полу. Бесполезно. Времени для поисков уже не оставалось. Из тьмы снова донеслось рычание. Первую волну атаки мы, кажется, уложили полностью, но у Слепня – много питомцев. Сомневаюсь, что
Я села, выбираясь из-под собачьих тел и нащупала ребристую поверхность «лимонки» в кармане. Применять её в узком коридоре – равносильно самоубийству. Но это – хоть не такая мерзкая смерть.
– Артём! – позвала я, не надеясь на ответ.
– Я в порядке, Таня, – послышалось из темноты.
– Уходим!
Главное – добраться до перекрестка. Несколько гранат из укрытия – всё, что нужно для приготовления нового блюда корейской кухни.
Он шевельнулся:
– Не получается… Что-то с ногой.
Голос казался очень спокойным:
– Уходи сама, Таня. У меня гранаты и пистолет. Я прикрою.
Я нашла в темноте его ладонь и крепко сжала:
– Вставай, Артём. Или вместе… или остаёмся.
Помогла ему опереться на моё плечо и мы двинулись в сторону перекрестка.
Медленно, слишком медленно… Граната с выдернутым кольцом кажется жутко тяжелой в моей руке… И густая чернильная тьма, словно в кошмаре, пружинит и тормозит шаги. А может это само время растягивается, превращая каждую секунду в вязкую, тягучую массу…
Потом я отчётливо слышу хриплое дыханье и цоканье множества собачьих когтей по бетонному полу. Совсем близко за спиной.
Мы так и не успели добраться до перекрёстка. Осознавая это, медленно, убийственно медленно, я оборачиваюсь. Рука с гранатой ползёт вверх…
Будто струна лопается в мирозданьи и секунды прыгают из-под ног перепуганными лягушками.
– Ложись! – ревёт незнакомый бас впереди. Вспыхивает ослепительный свет. Мы с Артёмом падаем, ещё не успевая понять и что-то крупнокалиберное начинает грохотать, закладывая уши и вычерчивая трассеры очередей над нашими головами.
Кровавые клочья летят в стороны из визжащей темной массы. Уцелевшие псы пытаются вырваться, теснятся, спотыкаются и падают, подрубленные огненным вихрем. С каждым мгновеньем растёт груда изувеченных, навсегда оскалившихся в агонии тел.
Когда оружие замолкает – воцаряется тишина. Не слышно не визга, не скулежа. Корейским поварам и не снилось такое блюдо…
Я повернула голову и посмотрела на умельца. Здоровый «лоб» с крупнокалиберным пулемётом на ремне. Хочется надеяться, что им руководило бескорыстное желание помочь ближнему. Мою руку с зажатой «лимонкой» свело судорогой. Ничего, очень скоро обстановка прояснится.
– Это было круто, – заметил кто-то высокий, светловолосый, появляясь из-за спины пулеметчика.
Я моргнула, не веря глазам.
Глава 9
– Чингиз! – радостно заорал Артём. И попытался встать. Блондин шагнул к нему.
– Назад! – хрипло выкрикнула я. Поднялась и выразительным жестом переложила гранату в левую руку. Здоровяк с пулемётом разглядел, что кольцо выдернуто и брови его слегка поползли вверх. Даже, если он пристрелит меня, добежать до изгиба коридора все равно не успеет.