Москва 1979
Шрифт:
– Я убью эту стерву, – сказала Галя. – Возьму пистолет и пристрелю. Советский суд учтет все смягчающие обстоятельства, – и меня оправдает.
В квартире двумя этажами выше жила старуха, которая бушевала по ночам. Будила соседей истошными криками или стучала молотком по батарее. Иногда близкие родственники отправляли старушку то ли в дурдом, то ли в санаторий для заслуженных пенсионеров, пару месяцев жильцы наслаждались ночной тишиной и просили Бога, чтобы бабушка больше не вернулась в родное гнездо. Но она всегда возвращалась, и тогда ночами начинались крики и стуки. Бум-бум-бум…
– Совсем забыла, – сказала из темноты Галя. – Завтра, то есть уже сегодня, у нас гость, американский журналист Пол Моррис. Корреспондент "Лос-Анджелес таймс". Он сам напросился. Он коллекционер русской живописи и вообще отличный парень. Кажется, вы даже знакомы. Он такой высокий, худой. Помнишь его?
– Помню, – как эхо отозвался Борис.
– Я помогала ему с картинами. Оценивала кое-что, приводила экспертов. Он очень щедро платил. Мне нравится, когда мужчина не жадный.
– Угу, – по спине пробежал холодок.
– Только не надо говорить, что ты сегодня занят.
– Угу…
Борис почувствовал, что голос сделался напряженным. Американцы обещали подобрать человека, через которого можно будет постоянно поддерживать связь, и нашли этого корреспондента… Почему именно его? Черт, да какая разница…
– Боря, не говори…
– Я ничего не говорю. Пусть приходит. Я что-нибудь куплю в нашем ведомственном буфете. Ну, пожевать. И бутылку вина, десертного.
Борис пошел в кухню, зажег свет и открыл холодильник. Положил в стакан кубики льда из пластмассовых формочек, долил воды из-под крана. Он выключил свет и долго сидел, прислушиваясь к ударам, ожидая, что стук кончится, наступит тишина, и можно будет снова заснуть. Бум-бум-бум… Борис давно не курил, но сейчас вдруг так захотелось, что он не смог справиться с желанием. В ящике кухонного стола нашлась светло-серая пачка болгарских сигарет "БТ". Фу, кислый табак, какая же дрянь. Бум-бум-бум… Он стряхивал пепел в блюдце и ждал, когда закончится стук. Кажется, теперь стучали не молотком по батарее. Бум-бум-бум… Это стучало сердце.
Немного успокоившись, он вернулся в спальню, лег на кровать. Галя ворочалась с боку на бок. Стуков больше не было.
Утром он поднялся на два этажа выше, позвонил в семьдесят вторую квартиру. Дверь открыл мужчина с бледным лицом и стоящими дыбом темными волосами. Борис сказал, что так жить невозможно, надо на работу, а они с женой почти всю ночь глаз не сомкнули. За спиной хозяина квартиры появилась высокая худая старуха, закутанная в теплый платок. Она зло глянула желтыми навыкате глазами и пропала в темноте коридора.
– Мы обращались к докторам, – сказал мужчина с всклокоченными волосами. – Но толку чуть. Таблетки, которые ей прописали, не действуют.
– Вы еще раз обратитесь. Пусть ей пропишут таблетки, которые действуют.
– Мои извинения.
Мужчина захлопнул дверь, зазвенела цепочка. Борис посмотрел на часы, – на работу он уже опоздал, – и отправился в отделение милиции. В дежурной части его жалобы выслушал заспанный лейтенант, только заступивший на смену. Он ответил, что на старуху давно жалуются, надо что-то с ней делать, но на самом деле – это вопрос не к милиции, а к врачам психиатрам. В следующий раз, когда бабка начнет буйствовать, – следует звонить в скорую психиатрическую помощь. Борис понял, что зря пришел.
Уже стемнело, когда в гости пожаловал Пол Моррис, долговязый мужчина в вельветовом пиджаке и джинсах. Он говорил по-русски свободно, почти без акцента. И вел себя просто, как старый добрый знакомый. Они посидели за столом, выпили вина, пересели на диван и полистали несколько каталогов "Сотбис", посвященных продажам русских икон и другого антиквариата, которые американец принес с собой. Каталоги черно-белые, не слишком симпатичные. Борису стало интересно, он изучил листок со стартовыми и финальными ценами, – надо же, русская старина по их меркам стоит совсем не так уж дорого, видно, еще не вошла в моду, но все впереди. Вскоре гость засобирался, Борис напросился в провожатые. Пол жил по соседству, всего в нескольких кварталах, на той же стороне проспекта Мира.
Они вышли на пустой вечерний проспект Мира, залитый голубым светом фонарей, двинули пешком в сторону Рижского вокзала. Какое-то время шли молча.
– Слушай, ты не волнуйся, – сказал Пол на ходу. – Черт… Я сам волнуюсь. Потому что новичок в этих делах. Но утешаюсь тем, что от меня ничего особенного не требуют. Ну, взял что-то, отвез, куда скажут. В посольство или в консульство. Или передал тебе что-то на словах. И вся работа. Наверное, сразу понятно, что я не профессионал. Но ты должен знать: на меня можно положиться. Я сделаю все, что смогу, чтобы тебе помочь.
– Спасибо, – сказал Борис, он и вправду почувствовал, что волнение прошло.
Глава 4
Когда раздался звонок из приемной Юрия Андропова, по радио передали точное время, – ровно четыре вечера, следом начали выпуск новостей. Майор государственной безопасности Алексей Гончар сидел за кухонным столом и перочинным ножиком чистил яблоко. Он взял трубку, встал на ноги. Очищенное яблоко выскользнуло из рук и покатилось по полу. Разговор продолжался всего пару минут. Гончар вошел в комнату, остановился у порога. Жена склонилась над кроватью, на которой стоял раскрытый чемодан, и складывала в него вещи. Поезд на Симферополь уходил в шесть вечера.
– Ольга, послушай, с работы позвонили, – сказал Гончар. – Я никуда не еду. Жаль, но что поделаешь. Столько собирался, путевку в санаторий получил… И вот на тебе. Машина за мной придет через двадцать минут.
Жена бросила свое занятие, села на кровать. Это была женщина лет сорока, выше среднего роста, бледная и худая, с большими усталыми глазами. Вьющиеся светлые волосы на затылке стянуты в хвост. Она только вздохнула и спросила:
– Это надолго, как думаешь?
Он подошел к шкафу, открыл дверцу шкафа и начал переодеваться.
– Думаю, что… Наверное, придется повозиться.
– Я не хочу одна ехать, – сказала Ольга. – Не поеду…
– Делай, как знаешь, – сухо ответил Гончар. – Нет времени тебя уговаривать.
Он повертелся перед зеркалом и ушел. Жена села на кровать, уткнулась в ладони и заплакала.
Через полтора часа он вышел из кабинета Юрия Андропова, сел за стол для посетителей в приемной и составил список того, что нужно получить уже сегодня. Для начала необходима телеграмма во все подразделения КГБ, московские и региональные, с приказом оказывать содействие Гончару в полном объеме. Нужен толковый научно-технический консультант, который способен ответить на любой вопрос о лодках, их вооружении. Еще понадобится две-три больших комнаты, можно совмещенные, но не в центральном офисе на площади Дзержинского, а в спокойном месте, вдалеке от человеческих глаз.