Москва коммунальная предолимпийская
Шрифт:
– Оставьте их себе, – и я вышел из этого заведения, где даже запах пищи вызывал у меня отвращение.
Я открыл массивную дверь лучшей гостиницы города. Тут пошла моя карта – мне начало везти. Мне даже предложили одноместный номер, который, при наличии у меня денег, не показался мне чрезмерно дорогим. В ресторане гостиницы я очень долго сидел за столом, медленно и тщательно пережёвывая пищу. Народу было немного; официантка – добродушная хохлушечка – подолгу задерживалась у моего столика, присаживалась, расспрашивала, наслаждалась сравнительным бездельем.
После моего первого ознакомления
– Да, мы кое-какие чертежи давали – на узлы, детали, – но в основном лепили по наитию технолога.
В итоге кое-что у них там всё-таки получилось, но на очень примитивном уровне. А когда экономисты прикинули проектируемую себестоимость продукции и доложили об этом директору завода, он тут же прикрыл эту самодеятельность.
– Кстати, – сказал мне конструктор, – Вы можете посмотреть этот реактор, который не разламывают и не выбрасывают, потому что жалко на это тратить деньги.
Я не поленился и осмотрел это новшество, этот примитивный самодел. Отметил командировку и поехал на вокзал. Я не стал дожидаться прямого поезда – поехал перекладными, лишь бы быстрее убраться от этого места!
Приехав в Москву, я, даже не заезжая домой, сразу поехал в институт. Бориса я застал в его кабинете.
– Ну, старичок, и напугал же ты меня! – с неподдельным волнением встретил он меня.
А когда я открыл рот, чтобы объясниться, он замахал на меня руками:
– Потом, потом, не сейчас! – Затем достал из ящика стола конверт. – Вот, недельку отдохни, а то на тебя смотреть страшно – почернел весь.
На учёном совете я сделал отчёт о результате командировки и выразил точку зрения и мнение специалистов завода по данной проблеме как бесперспективное.
Директор института спросил:
– А какие мнения будут у учёного совета?
Ему ответили:
– Пока эту тему можно вынести за скобки, так как есть темы более насущные, перспективные.
На том и решили.
Глава 15. Молочно-товарная ферма
Как-то раз Борис спросил меня:
– Ты, кажется, в проектном институте долго работал?
Я ответил:
– Ну ты же знаешь.
– И к тому же, – продолжил Борис, – темы проектов были для разных отраслей народного хозяйства.
– Ну, не совсем так: космическую и оборонную промышленность мы не затрагивали. Там сугубо своя специфика. Не лезли мы также в авиапром, кораблестроение и даже в машиностроение.
– Тут вот какое дело, – приостановил моё перечисление Борис. – По решению сверху, – он ткнул указательным пальцем в потолок, – многим предприятиям, учреждениям и институтам, таким как наш, вменили шефство над сельхозпредприятиями. На долю нашего института выпала молочно-товарная ферма. Мы время от времени посылаем туда своих людей по разнарядке на различные работы. На последнем совещании в том районе, где находилась наша молочно-товарная ферма, местное начальство немного пристыдило нашего директора: имея такой мощнейший научно-исследовательский потенциал, свой экспериментальный завод, ваш институт мог бы придумать что-нибудь высокотехнологичное – ну, хотя бы для раздачи кормов, их переработки для коров и телят, особенно во время стойлового периода. – Тут Борис остановился, сделал несколько нервных затяжек и горестно закончил: – Директор, недолго думая, возложил это дельце на меня – как на самого закоренелого, исполнительного завлаба. Я же про рога и копыта узнал в основном из художественной литературы.
Я слушал молча, покуривал, пускал кольца, сочувствовал своему другу, но в голову уже нестройной толпой полезли мысли на эту тему: как кормить животных в стойловый период.
– А что – тебе дали конкретное плановое задание или только тему обозначили? – спросил я Бориса.
– Нет, только так, общие пожелания, – Борис протянул мне фирменный бланк института. – Вот, подумай – может, что и посоветуешь, придумаешь.
– А что тут советовать – тут надо поработать! Если ты доверяешь мне, я берусь за это дело.
Лицо у Бориса просветлело: всё-таки как хорошо иметь настоящего друга! И тут же добавил:
– Всё, что надо и сколько надо, по первому требованию будет предоставлено – имеешь полный карт-бланш на все свои действия.
– Да, это будет необходимо, – согласился я, – мне много времени потребуется на разъезды: институт, МТФ, наш завод.
– А, тебе нужна машина!
– А вот только не это! Я люблю простор в своих действиях, а машина меня будет только связывать.
– Как знаешь – дело хозяйское. Вот, возьми из моих представительских резервов на дорожные расходы.
Сколько себя помню, как только появлялась какая-нибудь мысль, идея, заинтересовавшая меня, то всё во мне подчинялось этой мысли или идее до тех пор или пока я не реализовывал её или не отказывался от неё, как от невыполнимой. Так было и в этот раз. Сначала я решил выяснить, чего изволят жевать бурёнки во время их стойлового периода, и ради этого поехал в Подмосковье на молочно-товарную ферму. В небольшом кабинете заведующего фермой я пытался выяснить, что они хотят от нашего института и как они всё это представляют. Заведующий как-то оправдывался:
– Да мы и не ставили этот вопрос, это всё районное начальство. А мы что можем – сами придумываем. Особенно когда имеем какие-нибудь средства от реализации нашей продукции. Например, построили скотник для коров, телятник.
– А кто строил? – поинтересовался я, зная маломощность строительных организаций, особенно на селе.
Заведующий немного замялся:
– Да кто-кто? Бичи кавказские, естественно, – кого найдёшь.
– А как строили? По наитию, как получится?
– Ну, тут уж нет! Тут из района прислали нам проект. А бичи, надо признаться, разбираются в этом деле – построили очень качественно. Они и сейчас в соседнем колхозе что-то строят. Так что если что надумаем – можно опять их пригласить.