Москва-Лондон
Шрифт:
и вассалами его величества короля Франции. Великолепный замок XIII века, обширные леса, тучные поля и пастбища, сады и виноградники, окружающие небольшой, но славящийся всевозможными ремеслами город Вервен во французской Пикардии должны были приносить большой
и устойчивый доход своим законным хозяйкам, и без того, впрочем, богатейшим женщинам Европы…
Именно сюда Диана Трелон (тоже, несомненно, графиня Луиза де Вервен) и собиралась отправиться в глубочайшей тайне от всех.
Когда она рассказала Чанслеру эту историю, свою последнюю семейную тайну, он развел руками, невольно передернул плечами и проговорил:
— Я нисколько не удивлюсь, если в конце концов ты все-таки признаешься, что ведешь свое начало непосредственно от самого Господа Бога!
— Ах, мой милый, не богохульствуй, пожалуйста, — ласково поглаживая его руки, говорила Диана. — Перед дальней дорогой этого делать не следует.
— Но каким же образом ваше сиятельство намерены преодолеть эту дальнюю дорогу?
— Ах, нет ничего проще! Мое сиятельство в своей карете с фамильным гербом графов де Вервен доедет до ближайшей гостиницы, отправит слуг домой, наймет там других, и так до самого замка… до самого моего милого графства, где меня уже будут ждать еще две графини де Вервен, мои дорогие и самые любимые на свете мама и бабушка, которых я туда уже вызвала.
Чанслер вскочил на ноги.
— Только теперь я понял, откуда в тебе столько легкомыслия! — с искренним возмущением заявил он. — Только графиня может позволить себе подобное! Но ничего этого не произойдет, пока я жив и являюсь твоим супругом. Мы с Чарли доставим тебя в твое благословенное графство и сдадим с рук на руки твоим родным. Заодно я бы хотел проверить прочность стен твоего замка и убедиться в преданности твоих подданных!
— О, мой Ричард! — Диана обвила его шею руками. — Неужели ты сможешь сделать это для меня?
— О Боже, что сотворил ты с одной из своих богинь? Уж не думала ли ты всерьез, что я способен отпустить тебя одну в такую дорогу? Кажется, твой супруг произвел на тебя не слишком-то хорошее впечатление…
— Ах, как я счастлива! — прошептала Диана. — Мой Ричард любит меня! Он… он… О великий Боже, я никогда не смогу отблагодарить тебя за мое великое счастье!
Весь этот день они посвятили подготовке к отъезду.
Прежде всего Чанслер и Смит перенесли ящик с драгоценностями
в усадьбу Марты Гроот.
Мартин Фогель, самым тщательным образом изучив их, заявил:
— Я потрясен, Чанслер. Сэр Томас, как я и предполагал, хорошо знал, кого следует посылать в Антверпен. Не могу только понять, зачем вам понадобилось уверять меня в своем полном невежестве в этом деле. При-
знаться, я действительно поверил в вашу невинность и от души пожалел вас. Но как же вы все-таки выкрутились из этой смертельно опасной истории? И почему вы до сих пор еще живы?
— Эту потрясающую операцию нам удалось провернуть здесь, Мартин, — счастливо улыбался Чанслер, — здесь! И при этом прошу иметь
в виду то обстоятельство, что и после этой головокружительной аферы
я остался таким же девственно чистым и невинным агнцем Божьим, как и до нее!..
— То есть вы хотите сказать, что все это произошло здесь, в Антверпене? — продолжал удивляться Фогель.
— Вот именно!
— Но… черт вас подери со всеми потрохами! Кто же помог вам? Сам Господь Бог? Сатана? Кто же, черт возьми? Только на этот раз побалуйте меня правдой — ей-богу, я заслужил это!
— Побалую, Мартин, непременно побалую. Ганс Бергер — надеюсь, это имя о чем-нибудь говорит вам?
Мартин Фогель долго и неотрывно смотрел в широко улыбающееся лицо Чанслера, а потом сказал:
— Этот человек способен отличить настоящее золото от фальшивого
с наглухо завязанными глазами, на ощупь, по запаху, вкусу, в небе и под землею! В этом вопросе обмануть его совершенно невозможно, ибо он тут бог! Все эти драгоценности самой высокой чистоты и пробы. В этом деле он такой же бог, как и в предыдущем. Кроме того, эти драгоценности — все без исключения! — подлинные шедевры ювелирного искусства, и я абсолютно уверен, что их общая стоимость значительно превосходит ту, во что все это было оценено. Бергер еще очень далек от сумасшествия, чтобы продать вам это огромное богатство за ваши деньги! Вы обещали сказать мне правду, Ричард. Она мне совершенно необходима — надеюсь, вы сами понимаете это…
— Я сказал вам правду, Мартин.
— Но я вам не верю, Ричард.
— Придется поверить… Ибо выдумать правду невозможно…
— Тогда — как же вам удалось это?
— Ему помогла богиня… — вмешался Чарли, весьма загадочно улыбаясь.
— Какого черта, Смит! Мне вовсе не до шуток, — мрачно пробормотал Фогель. — Какая еще богиня?
— Настоящая! — воскликнул Чанслер. — Самая настоящая! Это сущая правда, и давайте на этом закончим разговор. Запирайте ящик, Фогель,
а ключ передайте мне. Вот так… Мы придем за ним недели через две-три. У нас есть еще кое-какие неотложные дела… Не сердитесь, Мартин, и прощайте! Вы позволите нам обзавестись в вашем арсенале кое-каким оружием и снаряжением?
Фогель угрюмо буркнул что-то неразборчивое и вышел из комнаты. Не оборачиваясь на шедших сзади Чанслера и Смита, он спросил:
— Моя помощь вам не понадобится?
— О, благодарю вас, Мартин, дружище! Мы должны справиться со всеми нашими делами вдвоем с Чарли…
— Ну-ну, — мрачно пробормотал Фогель, — в крайнем случае вам поможет ваша богиня…
Он и представить себе не мог, как был близок сейчас к истине…
Увидев обоих своих мужчин, сгибающихся под тяжестью военной амуниции и оружия, Диана весело засмеялась.
— Что же тебя так развеселило, дорогая моя? — спросил Ричард, недо-
умевая. — Уж не хочешь ли ты сказать, что все это лишний груз в дальней дороге? Быть может, любовь моя, ты полагаешь, что ваши дороги безопасней всяких других в Европе? Но насколько я наслышан, даже в самом Антверпене турки воруют женщин прямо среди белого дня… Легко себе представляю, что творится на больших и малых дорогах этой милой страны!
— Ах, мой Ричард, не сердись, пожалуйста, — продолжала смеяться Диана. — Просто… просто я бы хотела показать вам… кое-что. Следуйте