Мост
Шрифт:
Глава 20
Капитуляция
Там стояла Элли.
Джон уставился на её лицо, заворожённый этими бледно-зелёными глазами, сияющими между двойными завесами длинных, почти чёрных волос.
Он был так сосредоточен на отсутствии выражения на её лице с высокими скулами, что ему потребовалось ещё несколько секунд, чтобы понять, что другие видящие начали неловко ёрзать на своих стульях.
Джон посмотрел вниз.
И его лицо тут же залилось теплом.
Она была совершенно голая. На ней даже не было носков.
Ревик резко оглянулся на остальных, потом снова посмотрел на дверь.
Он мгновенно поднялся на ноги и прошёл от стула к двери, казалось, всего за два шага. Добравшись до неё, он обнял её, защищая от остальной части комнаты как физически, так и своим светом.
Джон почувствовал, как от него исходит волна боли, но вместе с тем и злость.
Но последнее было нацелено не на неё — не совсем на неё.
Джон понял это только через несколько секунд, когда почувствовал боль от нескольких других видящих, особенно от Джорага, рядом с которым сидел Джон, от Мэйгара, сидевшего через четыре стула, и от Гаренше. Все трое по-прежнему исподтишка поглядывали на дверь.
— На вашем месте я бы этого не делал, — пробормотал Джон, не глядя ни на одного из них.
Он почувствовал, как все три мужчины-видящих вздрогнули от его слов.
Мэйгара он, конечно, ощущал сильнее всего.
Теперь Джон почти понимал и это тоже — ситуацию Элли с мужчинами.
Он не понимал этого в том смысле, что чувствовал то же самое, но когда свет Элли стал виден в комнате, Джон увидел там кое-что ещё. Что бы это ни было, оно находилось в ней, отдельное от её наготы и того факта, что она обладала фигурой, которую многие из них, вероятно, оценили чисто эстетически.
Было что-то такое в самом свете Элли, что притягивало их.
Возможно, это было то, что сделали Лао Ху, чтобы обучить её, пока она работала на них, или, возможно, это существовало и раньше. Что бы это ни было, Джон впервые почувствовал это и ощутил, как Джораг реагирует на то же самое. Он чувствовал, что Мэйгар также реагирует на это, и агрессивность реакции последнего заставила Джона отшатнуться в отвращении, даже зная, каким лицемером это его делало.
Врег сказал ему, что свет элерианцев был каким-то другим.
В смысле, отличным от остальных видящих.
Некоторых видящих — и даже многих людей, по-видимому — этот свет привлекал почти как наркотик. В то время Врег рассказывал Джону о фиксации Дитрини на Элли, а также о проблемах Элли с преследователями и всем остальным, с чем она имела дело, пока она росла. В то время Джон ощутил в основном угрозу и ревность.
Он боялся, что Врег пытается что-то ему сказать — то есть, о нём самом.
Джон шлёпнул по свету Джорага, бросив на него предостерегающий взгляд.
Он сделал это недостаточно деликатно. Или, возможно, он сделал это слишком поздно.
Ревик бросил убийственный взгляд через плечо, адресовав его Джону, а потом Джорагу, Гаренше и, наконец, Мэйгару. Джон почувствовал, как Джораг съёжился от этого пристального взгляда и сразу оторвал свои тёмно-синие глаза от тела Элли. Боль высокого видящего не уменьшилась, и Джон почувствовал, что закрывается щитами, невольно встревожившись.
Но всё же это повлияло на него.
Тот разговор с Врегом повлиял на него гораздо сильнее, чем ему хотелось бы думать, и не только потому, что они поссорились. Свет Джона всё ещё с трудом переносил пребывание в одной комнате с Врегом, независимо от того, что он говорил себе или хотел бы считать правдой. Напоминание об этом теперь беспокоило его не только потому, что это Элли — оно заставило его признать истинную причину, по которой он изначально был так чувствителен к этому дерьму.
Это ещё одна причина, по которой Джону нужно убраться отсюда к чёртовой матери.
Он никогда не сможет жить с самим собой, если поддастся этому притяжению. Никогда.
Ревик продолжал стоять перед Элли, обхватив руками её обнажённую спину. Боль продолжала исходить от его света и от света Джорага.
Джон невольно слегка отодвинулся от последнего на своём стуле.
— Нет, — услышал Джон шёпот Ревика, обращённый к ней. — Нет, детка. Нет, мне очень жаль.
Элли удивила их всех, топнув ногой.
Этот звук заставил многих видящих подпрыгнуть.
Джон тоже вздрогнул от неожиданности и посмотрел на дверь. Он заметил, что несколько других видящих тоже уставились в ту сторону, широко раскрыв глаза.
Что бы там ни творилось, это, похоже, происходило главным образом между светом Элли и светом Ревика, поскольку Джон ещё несколько минут не слышал ни одного из них.
А потом, ни с того ни с сего, Элли снова топнула ногой.
На этот раз она сделала это сильнее и громче — достаточно сильно, чтобы задрожал пол, и достаточно громко, чтобы Джон вздрогнул. Поскольку в фойе у двери не было никакой обивки, её нога с глухим стуком ударилась о голые деревянные доски.
Джон повернулся, глядя вместе с остальными.
Затем свет у двери изменился.
Что-то покинуло маленькую на вид фигурку Элли, растекаясь из неё, как облако, наполняя комнату золотым и белым светом. Странно освещённые, почти кажущиеся материальными ленты, казалось, спускались с потолка, напоминая в недоумении затаившему дыхание Джону о том, что она сделала с ним в той примерочной в нью-йоркском отеле.
Она сделала… что-то с ним в тот день. Он всё ещё не знал, что именно.
Да и Врег тоже. Этого не знал даже Ревик — во всяком случае, не точно.