Мотивация небес
Шрифт:
Мне не было интересно, чем занимаются остальные люди в этом огромном помещении, и я сразу отправилась туда, где встретила Алана и профессора в прошлый раз.
Через стеклянные двери их блока не было видно ни Льва, ни Алана. Вместо них я увидела странного мужчину, который судорожно рылся в бумагах на профессорском столе. Ему было за сорок, он был аккуратно подстрижен и одет в военную форму со многими нашивками. Он явно был крупным начальником.
— Ага! — воскликнул он, вытащив какой-то журнал из нижнего ящика профессорского стола.
Он
Я поняла, что раз мы встретились с этим странным субъектом в моем сне, то это не случайно, и решила последить за ним, удобно расположилась за его спиной, облокотившись на спинку кресла, и стала наблюдать.
Прошло еще несколько минут. За это время по тихим возгласам незнакомца я поняла, что он просматривает записки профессора о том, как проходит эксперимент. Причем, скорее всего, это были не официальные отчеты, а записи, сделанные для себя. Они были не очень аккуратными, на быструю руку. Смысл фраз часто прерывался. Часто были написаны только различные показания приборов или несколько выводов, но не было обоснования.
Человек в погонах, похоже, прекрасно ориентировался в этом материале, потому что уверенно и быстро листал журнал, выдавая полушепотом короткие одобрительные реплики.
— Ага, вот и причина, — наконец сказал он и остановился на одной из последних заполненных страниц. Я не успела понять, что он там высмотрел, потому что он быстро пролистнул страницу и стал просматривать оставшиеся.
— Да, да, все верно, — повторял он про себя.
Потом он опять вернулся на разворот, который показался ему наиболее интересным.
Там были изображены три человека, обведенные кругами и связанные между собой непонятными линиями. На одном из них было написано «Алан».
Это единственное, что я смогла понять и осознать среди множества различных таблиц, формул и показаний неизвестных мне приборов.
Военный захлопнул журнал и спрятал его обратно в ящик стола. Потом он быстро встал и направился к выходу. Не успела я удивиться такому необычному сну, как в блок вошел профессор.
— Что вы тут делаете, Эвил? — недовольно спросил он военного начальника.
— Я работаю, в отличие от вас, Орлов.
— Не понял намека! — парировал он.
— Все вы поняли. Зачем скрываете от руководства лаборатории реальные причины пробуксовки проекта? — сказал он с таким видом, как будто вытащил козырного туза из рукава.
— Чтобы вы его не испортили своими скоропостижными выводами и действиями! Вы рылись в моих документах, Фостер?!
Кажется, на профессора не подействовал маневр соперника. Наоборот, похоже, теперь он точно съест этого Фостера без соли. Я подошла ближе и встала рядом
— Да, пришлось, чтобы вывести вас на чистую воду, — ответил Эвил.
— Убирайтесь вон из моей лаборатории, и не дай вам бог сделать какую-нибудь глупость! — проскрежетал зубами Лев.
Эвил, немного сторонясь, протиснулся мимо него. Было видно, что он его побаивается. Уже открыв дверь, он решился ответить:
— Да что вы можете, Орлов? Не пытайтесь запугивать меня, я буду делать то, что сочту нужным на благо нашего проекта.
Профессор был чернее тучи. Он шагнул в сторону Фостера, и тот невольно отшатнулся.
— Если вы сделаете хоть что-нибудь из того, о чем сейчас подумали, я не дам за вашу жизнь и ломаного гроша! — профессор чеканил каждое слово, он наступал и смотрел прямо в глаза Фостеру: — Да! Вы правильно меня поняли! Фостер!!
Последние слова он уже прокричал ему прямо в лицо, схватив за грудки. На Фостера было жалко смотреть. Профессор еще несколько секунд сверлил его взглядом, потом он резко успокоился, отпустил свою жертву, поправил его китель и спокойно сказал:
— Я вас больше не задерживаю.
Фостер было попятился, а потом развернулся и быстрым шагом пошел прочь.
Профессор вернулся в блок и сразу же снял трубку телефона:
— Жак, привет. Нужно срочно утроить охрану объектов Гамма и Бета. Да, есть серьезные предпосылки. Да. Неофициально. — Он положил трубку, сел в кресло и задумался.
Я вообще мало поняла из всего, что увидела. Какие-то объекты Гамма и Бета, какие-то шары, связанные с Аланом. Не успела я над этим как следует поразмышлять, как меня охватило знакомое чувство. Меня опять потащило вверх и в сторону. Картинка стала быстро удаляться, и я подумала, что сейчас проснусь. Но этого не произошло.
***
Вместо этого я почувствовала сильное головокружение и тошноту. Открыв глаза, я поняла, что нахожусь в пустыне недалеко от лаборатории. Вход был ярдах в тридцати. Я находилась внутри охраняемого периметра, и ничто, кроме ужасной боли в животе и двух охранников на входе, не мешало мне попасть обратно. Я сидела на коленях, согнувшись, и пыталась справиться со своим телом. Нормально сесть не давали сильнейшие судороги. Чтобы немного прийти в себя, пришлось сконцентрироваться и сделать несколько глубоких вдохов.
Еще через пару минут судороги прекратились, но сил у меня не было уже никаких. Я опустилась на землю, чтобы отдышаться. Меня опять никто не замечал, из чего я сделала вывод, что все еще сплю, но теперь нахожусь в другом эпизоде из прошлого моего Алана.
Осознав это, я осмотрелась и сразу же заметила, что солдаты на вышках нервно засуетились. Прозвучало несколько автоматных очередей за пределы охраняемой территории. Мимо меня к воротам пробежала целая группа солдат. Засуетились и приготовились к стрельбе бойцы, которые сидели в двух блиндажах по обе стороны от входа в лабораторию. Я подошла ближе к воротам и попыталась разглядеть причину всей этой беготни.