Мой бедный великий и могучий

Должен признаться, что за 35 лет жизни в Америке я никогда не страдал ностальгией. Радикулит у меня был, всякие там камни в почках, отложения в суставах, бессонница, запор, а вот ностальгия — никогда. Не знаю, почему; возможно, у меня чего-то недостаёт в организме — то ли романтики, то ли кальция, но не берёт меня ностальгия. Даже обидно.

И вот жизнь сложилась так, что я на некоторое время оказался в Москве. Как вы догадываетесь, я оказался там не от ностальгии, а по делам своей профессии. И тут я вознадеялся, что вот, поживу неделю-другую на чужбине, заскучаю по родной Америке, и, может, теперь проснётся во мне эта благородная

Однако, очутившись на улицах Москвы, я не успел начать предаваться ностальгии, как мне на глаза попался…

… а вслед за ним…

Повеяло знакомым словом, и на душе потеплело. Правда, меня несколько удивило, что английское слово house в русском написании в сочетании с кофе оканчивается на ”З”, а в сочетании с кебабом на “С”. Наверно, подумал я, ставши русским, это слово обогатилось и теперь как-то связано с видом продукта, который предлагается в хаузе или хаусе.

Далее я обнаружил нечто ещё более удивительное, под названием…

Это расширило моё понимание английского слова butik. Я всегда думал, что так называется магазин дорогой одежды, но тут оказалось, что возможности этого слова гораздо богаче, и я представил, что, в таком случае, должны также существовать бутик-автомастерская, бутик-пивная, бутик-кладбище, бутик-общественный туалет и прочая бутикня.

Так продолжалась моя первая прогулка по Москве, по городу, в котором я вырос и который теперь, сквозь гущу прошедших лет, медленно всплывал в памяти. Самодовольно чистая и нарядная, Москва сверкала новизной отстроенных церквей, пестрела рекламой и исступлённо коптила воздух. По улицам с преступной скоростью проносились “Тойоты”, “Нисаны” и “Мерседесы”. Частное предпринимательство страстно завлекало покупателя в свои капиталистические объятия. Тоскующему по отпуску москвичу предлагали райский отдых агентства путешествий с заманчивыми названиями:

Вообще, загран-туристский бизнес в России процветает. Но, как мне объяснили, российский гражданин не может просто так, через интернет, купитьсебе билет на самолёт или, скажем, круиз по Карибскому морю, как это делаем мы. Он должен обращаться в агентство и выбирать себе райский отпуск из предлагаемого ими меню. Не иначе, как Санрайз Тур, Супер Нова и прочие тур-агентства столковались с чиновниками российского федерального правительства за умеренный ОТКАТ, как там принято называть взятку.

Где-то в районе Арбата мне на глаза попалась такая реклама:

Сначала я подумал, что это — одежда и обувь для детей, поющих в хоре, и что, купив эту одежду, дети начнут дружно петь дискантом. Но потом до меня дошло, что, скорее всего, имеется в виду discount, то есть скидка. Автор рекламы, очевидно, не знал, что это английское слово произносится ”дискаунт”, а не “дисконт”. Впрочем, какая разница? Народу всё равно, что как произносится, а загадочный дисконт звучит куда заманчивее унылой скидки. Лишь в одном месте, в витрине дорогого магазина, который отличался то ли патологической честностью, то ли высокомерием, это слово употреблялось по-русски и со всей прямотой:

И, наконец, мою антиностальгическую коллекцию пополнили такие жемчужины англо-русского языка:

Надежда на ностальгию окончательно рухнула. Захотелось немедленно, не дожидаясь кофе-тайма, ринуться в слот-холл и предаться взрослому фитнесу по детским ценам. Или купить таунхаус и начать делиться опциями. Останавливало собственное невежество в понимании того, что такое опции, и кто с кем ими делится. Кроме того, слюнявое выражение ”взрослый фитнес”, по-английски adult fitness, немного отдавало порнографией. Кстати, слот-холл, под которым подразумевается казино с игорными автоматами, тоже можно истолковать, как публичный дом, поскольку слово “слот” звучит, как английское slut, что на жаргоне значит ”проститутка”.

В общем, немного пожив в России, я понял, что исковерканные англицизмы наполняют русский быт. Даже официальный русский язык, извергающийся из радио, телевизоров и газет, наводнён такими натужными прилагательными, как КРЕАТИВНЫЙ, ГЛАМУРНЫЙ, РЕЛЕВАНТНЫЙ, ЭКСКЛЮЗИВНЫЙ. А над ними гордо парит любимое в Росси слово ПИАР (в оригинале PR, сокращение от publicrelations), из которого, словно огни фейерверка, разлетаются русско-грамматические производные, вроде: ПИАРИТЬ, ПИАРЩИК, ПИАРНЫЙ, а, возможно, ещё и ПИАРНУХА, ПИАРНУТЬ, ОБПИАРИТЬСЯ. (Конечно, некоторые из этих слов я сам придумал, но как тут удержаться?)

Впрочем, копирование Америки наблюдается не только в языке; на этом замешана вся нынешняя российская поп-культура, которую 24 часа в сутки изрыгает телевизор, — будь это рок-концерт с приплясывающими крикливыми молодчиками, или публичная шарада с разгадыванием слов и обещанием баснословных премий, или политическая дискуссия за круглым столом, которую ведёт эдакий ларрикингообразный субъект в подтяжках. И вся эта американоподобная бормотуха не мешает её потребителям пламенно ненавидеть Америку.

Все дни пребывания на моей географической родине меня не оставляли в покое два вопроса: первый — если вы, дорогие россияне, так старательно подражаете Америке, то за что вы её так не любите? И второй — если вы так не любите Америку, то зачем вы ей так подражаете?

Самый правдоподобный ответ на оба вопроса без малого двести лет назад дал маркиз де Кюстин, французский путешественник, посетивший Россию во времена Николая Первого. Как объяснил этот проницательный француз, русские не любят Запад, “потому что они пытаются нам подражать, но у них ничего не получается”.

В сфере общественного питания Россия тоже изо всех сил догоняет Америку. Москву наводнили до тошноты знакомые заведения скоростной еды, по-нашему fastfood, такие, как

В “Макдоналдс” я не хожу, но тут меня разобрало любопытство: как в России перевели на русский язык претенциозные названия нехитрых макдоналдских блюд? Оказалось, что их никак не перевели, а написали русскими буквами, в результате чего получилось нечто непотребное: