Мой дом – чужая крепость
Шрифт:
Попробовала открыть почту, но та тоже оказалась защищена от несанкционированного доступа, и снова экспериментировать с паролем Даша не стала, выдвинула верхний ящик Ульяниного стола, поизучала содержимое, подсвечивая себе телефоном. Ей повезло, в ящике небрежно валялись флэшки, вторая оказалась пустой, и Даша стала переписывать на нее все содержимое диска. Ожидать пришлось долго, но времени у нее было более чем достаточно – до утра.
Ей казалось, что она провела в кабинете несколько часов, но, когда посмотрела на часы экрана компьютера, увидела, что всего несколько минут.
Сережин
Странно, что Ульяна так уверена в собственном муже. Не боится, что намозолит ему глаза, будучи рядом день и ночь. Она бы никогда так делать не стала. Она бы старалась всегда быть для мужа загадкой. И собственной внешностью занималась бы побольше, чем Улька. И уж точно не потерпела бы рядом никаких молоденьких девок, вроде той, что без конца заглядывала в кабинет. Если Ульяна не понимает, как это опасно, значит, она круглая дура.
Даша поднялась, натыкаясь на мебель, стала перемещаться к другому столу, опрокинула по дороге стул и замерла, сжавшись от не слишком громкого стука. Если бы не опрокинутый стул, она, наверное, не испугалась бы донесшихся из коридора мужских голосов.
Голоса постепенно приближались, послышался смех, от которого стало еще страшнее. Ее обнаружили, больше здесь нечего делать каким-то мужикам, вход в здание открыт с восьми до восьми, это Даша прочитала, слоняясь по этажам. В другое время пройти сюда можно только по специальному пропуску.
Сердце застучало так сильно, что она всерьез испугалась, что мужики за дверью его услышат. Хотела отойти подальше от двери и вовремя догадалась не двигаться, чтобы не уронить еще один стул и уж точно не выдать своего присутствия.
Видно ли на камере, в какую дверь она вошла? Если не видно, им придется проверять все помещения и у нее еще есть время. Жаль только, что деться отсюда некуда, разве что выпрыгнуть с четвертого этажа.
Шаги приближались. Захотелось опуститься на пол, потому что ноги дрожали. Даша замерла в полусогнутом состоянии и обреченно подумала, что сейчас упадет в обморок.
Добираться до подмосковного города пришлось по пробкам, и к электричке Корсун еле успел. Тоню он, конечно, не взял, мужскую работу следует выполнять мужчине. Толпа с электрички поредела, наконец на привокзальной площади не осталось никого, кроме нескольких прохожих. Корсун повернул в неположенном месте и через несколько минут бросил машину, не доезжая до дома вымогателя.
Скользя на покрытом льдом асфальте, побежал к нужному подъезду. Шантажист не мог добраться раньше, успокаивал себя Николай. Минуты шли, человек в куртке с капюшоном не появлялся.
Через час Корсун совсем замерз, околачиваясь около подъезда, но мучило его не это. Его мучила мысль, что он допустил огромную ошибку. Собственно, это подтверждало правило, которое он прекрасно знал и которому всегда следовал, – любую работу должны выполнять профессионалы.
Думать об этом теперь было поздно, оставалось только по возможности не навредить еще больше. Вернувшись к машине, он посидел немного, грея руки, и поехал в Москву. Потом он долго смотрел из салона на подъезд Колосовой, ставил себя на место вымогателя и надеялся, что его ошибка не стала роковой.
Колосову он заметил, когда уже собрался уезжать. Она вышла из такси, остановившегося рядом с подъездом, следом вылез мужик в распахнутой куртке, в котором он узнал Колосова, тот открыл дверь, пропустив даму вперед, и парочка исчезла в подъезде.
Отъехало такси, Корсун тоже стал выезжать, пробираясь между припаркованными машинами. До дома он добрался быстро, Москва оказалась пуста.
Вероятно, это была обычная проверка здания, разговаривали мужчины спокойно, смеялись. Шаги и голоса удалились, затихли, Даша опустилась на пол и сидела, пока не почувствовала, что затекли ноги. Тут выяснилось, что она выронила мобильный. Даша долго шарила по полу руками в почти полной темноте, телефон не нашла. Пришлось опять пробираться к Ульяниному столу, она помнила, что видела там в ящике зажигалку.
Зажигалку искала так долго, что уже отчаялась и собиралась рискнуть, включить в комнате свет. Наконец нашла, обжигая пальцы, стала шарить по полу, не сразу увидела телефон, подняла упавший стул и включила Сережкин комп.
С его паролем она билась долго, не подошли ни «Ульяна», ни «Уленька», и вообще ничего из того, что она смогла придумать. Пришлось бы уйти ни с чем, если бы Даша не заметила прикрепленной к экрану бумажки с рядом цифр. Набирая цифры, Даша не надеялась, что проклятое окно, требующее пароля, исчезнет, и почти не поверила, что угадала правильно.
Супруги были похожи, в ящике стола хозяина фирмы тоже валялись флэшки. Даша выбрала пустую, стала терпеливо ждать, пока на нее запишется содержимое диска.
Сначала ей показалось, что где-то заплакал ребенок. Это смахивало уже на совершеннейшую чертовщину, и она постаралась не обращать внимания на еле слышный писк. Обратить внимание пришлось, когда раздался приближающийся громкий писк. Выглянуть в коридор нельзя, мониторы охраны по ночам не отдыхают, но звук раздражал ужасно.
Животное словно чувствовало присутствие человека, потому что писк раздавался уже у самой двери и совсем не собирался прекращаться. Минут через десять Даша не выдержала, понимая, что рискует, осторожно выглянула в коридор. Котенок, совсем маленький, серый, беспородный, сидел столбиком напротив двери. Увидев Дашу, он отскочил в сторону, опять уселся и тяжело вздохнул.
– Иди отсюда, – прошипела Даша. – Брысь.
Котенок укоризненно на нее посмотрел и тихо мявкнул. Даша прикрыла дверь, вернулась к компьютеру, котенок жалобно скулил, она старалась не слушать. В конце концов терпение лопнуло, она опять выглянула и зло сказала проклятому коту:
– Ладно, иди сюда, черт бы тебя побрал.
Котенок сидел на том же месте и так же горестно, как раньше, вздохнул.
– Ну иди сюда, иди, – поторопила Даша. – Кис-кис.
Кот вздыхал и не шевелился, не сводя с нее обиженных глаз. Даша опять прикрыла дверь, постояла, проклиная и себя и кота, метнулась в коридор, схватила его за шкирку и, захлопнув за собой дверь, прислонилась к ней спиной.