Мой домовой — сводник
Шрифт:
Я действительно вознамерилась днем между занятиями съездить в магазин, но мне вновь позвонила сестра.
— Слушай, давай я к тебе приеду? Скажу Виктору, что мою крашеную сестренку бросил парень. Он отпустит…
— А он вернулся?
— Еще в пятницу вечером.
Вот как… И не позвонил. Наверное, передумал показывать сыну домовенка… Но хоть бы написал из вежливости. Да какой он вежливый! Все воспитание прочихал!
— Приезжай! Заодно кота посмотришь. Только вечером у меня уроки в библиотеке.
— Я
Через сорок минут Арина была у меня. В деловом костюме, девочка-конфетка. Ну ладно, баба-ягодка! Тридцатник ей только в июле стукнет.
— Не знаешь, почему у меня нестерпимое желание напиться? — спросила Арина, сжимая мои плечи. — Потому что нельзя, да? Вот и ты не кисни. Нельзя. Ты посмотри на себя. Вся красная.
— Да на мне полбанки тональника! — искренне возмутилась я.
— На душе тональник?
Арина сама заварила чай и в который раз обернулась к двери.
— Ну и где твой кот? Такой ли он из себя красавец, чтобы бросать ради него мужика? — и тут же ответила: — Надо было бросать! Надо было! Будет тут швыряться ключами, как малолетняя манда из сериала. Ирка, все к лучшему, слышишь? Даже если он вернется, то вернется другим человеком.
— Да куда он вернется от своей мамочки! — выплюнула я в нетронутую чашку. — Не были мы на вашем Таити, нас и здесь неплохо кормят… Тьфу… И эта сучка не дала сынку от ворот поворот. Типа, совсем сдурел, бабу из-за кота бросать… Значит, она рада, что он меня бросил, рада… Понимаешь? Рада…
— Ир! — Арина снова говорила, как старшая сестра. — Ты выпила? Ты пьяная…
Я судорожно мотнула головой и убрала с мокрого лица волосы.
— Чего тогда ревешь? Хватит! Кота лучше принеси.
Я позвала Чихуню. Как и следовало ожидать — в ответ тишина. Заглянула за диван, за занавески — на батарее пусто. Пошла в бабкину комнату. На кровати нет, под кроватью — нет, или… Я снова рванула на себя коробку с куклой. Когтистый засранец прорвал мешок и влез внутрь, как в домик.
— Дурак! Задохнешься ведь!
Я вытащила кота и толкнула коробку обратно под кровать.
— Ну что ж тебе там медом прямо намазано…
Кот не вырывался. Я отнесла его в кухню. Арина уже стояла в дверях, протягивала к коту руки, но я не отдала его.
— Чихуня — мой. Нефиг к чужим мужикам руки тянуть. У тебя свой есть.
Арина вцепилась в кота, но он продолжал пока лежать тихо и смирно.
— Мой не такой пушистый и храпит, к тому же! — пела она елейным голосом.
Этого Чихуня уже не выдержал, вывернулся и был таков.
— Все они такие, мужики, — выдохнула Арина. — Чуть против шерсти погладишь, и все… Хвостом вильнул и налево…
Я улыбнулась сквозь слезы.
— Этот направо. В бабкину комнату. На меня он плевать хотел.
— А ты еще одного кота притащи! Этот сразу присмиреет.
— А если сбежит? — спросила я уже с абсолютно сухими глазами.
— Тогда туда ему и дорога! Забыла, что ли? Пусть плачет тот, кому мы не достались. Пусть сдохнет тот, кто нами пренебрег!
Арина дождалась, когда я более-менее приведу себя в порядок и начала застегивать свой плащ.
— Детям скажешь, что у тебя весеннее обострение аллергии, — сказала она, осмотрев меня критически, потом взяла за плечи и встряхнула: — Все, хватит! Ты нужна Чихуне. Здоровой и морально устойчивой. Поняла?
Я кивнула, нацепила куртку и закрыла квартиру на два оборота ключа. К вечеру похолодало, и я чувствовала себя в куртке достаточно комфортно, а вот Аришка ежилась. Не по погоде одета девочка. Или…
— Ариш, откровенность за откровенность. Ты ж не на метро вечером домой ездишь?
Она не покраснела. Отличная выдержка.
— Нет, не на метро. Но и не с Виктором. Нам с главбухом по пути. И она женщина преклонного возраста. Живет через две улицы. Подвозит до парадной. С Андреем уже знакома. Еще вопросы будут?
Я отвернулась и чуть прибавила шаг.
— Извини. Я не доверяю мужикам, изменяющим женам в открытую.
— А не в открытую?
— А откуда ж мне знать! Они же честные семьянины в моих глазах!
Мы расстались на остановке. Ей к метро, мне через двор к библиотеке. Глаза щипало. Я проклинала тушь и отсутствие выдержки. Что за напасть такая… Держи себя в руках. Это не конец света! Он еще придет и извинится. Из-за кота нормальные люди не перечеркивают шесть лет отношений.
— Ай-л-би-райт-бэк…
Мне пришлось все же сказать эту фразу в середине урока и выбежать в туалет. Я сейчас вернусь, вот прямо сейчас, только размажу по щекам сопли… Какая тушь… Глаза теперь щипало от мыла для рук. А что делать? Я не могу в таком виде вернуться к ученикам. Не могу, но обязана… Что там Чихуня-старший делал? Моток туалетной бумаги и вперед! Вот и я… У меня аллергия на пыль под ногами! Как можно было швырнуть ключи? Как можно ставить ультиматумы: кот или я? Жизнь не мультик!
К концу занятий я натерла себе переносицу, и никто не усомнился, что у меня аллергия. Не могла же взрослая женщина реветь из-за любви… Не могла, но ревела. Снова. Полночи. А потом, разбуженная очередным шумом из бабкиной комнаты, я отправилась на разведку.
Чихуня-младший дорывал на коробке пакет. Я еле сдержалась, чтобы не вытащить кота из-под кровати за хвост.
— Запру в ванной! — огрызнулась я, держа кота перед собой на вытянутых руках.
Куклу пришлось вынуть из коробки. Только перепрятать ее я не успела, сжала в объятьях и, уткнувшись носом в пепельную макушку, разревелась в голос. А когда подняла глаза, кот сидел напротив в подушках и смотрел на меня с куклой в руках немигающим изумрудным взглядом.