Мой домовой — сводник
Шрифт:
Тут Вадим швыряет букет на стол. Чашка падает на пол и разбивается. А Вадим в этот момент разворачивается и дает Веселкину кулаком промеж глаз. Да, вот так ровнехонько по переносице. Наверное, тот мог бы дать сдачу, но от растерянности отступил или отлетел. Назад. А я — вперед, обхватываю Вадима со спины и тащу назад. Под ногой что-то хрустит и впивается в пятку — черт, осколок чашки.
Вадим снова впереди, но теперь защищается. Виктор не понял, за что ему влетело, но мальчишки всегда дают сдачи.
Кто срежиссировал это замедленное кино, не знаю, но я, нарушая сценарий, вклинилась между дерущимися и лишь чудом не получила в нос сразу от обоих.
— Хватит!
Я никогда еще так не орала.
Но орала не одна я. На голове у Вадима сидел Чихуня. А вот кто из них орал, непонятно. Виктор в тот момент точно смеялся, утирая под носом кровь. Я отодрала кота от залысины Вадима и прижала к груди. На краткий миг. Чихуня победно глянул на поцарапанный лоб, вырвался из моих рук и сиганул в комнату. Явно под диван. От греха подальше.
— Очки! — стало моим следующим криком.
Виктор держал их в руках. Они-то и приняли на себя удар. Стекло треснуло. Только бы переносица осталась цела. Кровь продолжала хлестать.
— Идиот!
Это я орала уже на Вадима. Он растирал лоб и щурился. От удивления или от боли
— плевать!
— Ирина, можно мне еще раз помыть руки? Я чуть испачкался…
Виктор скривил рот в улыбке. Мои руки тряслись, но я как-то сумела открыть ему дверь.
— Вам помочь? — спросила я уже его белую спину.
— Если только дать полотенце, которое не жалко выкинуть, — выдал Виктор, не обернувшись, уже пустив из крана воду. — А вообще идите лучше своему молодому человеку помогите. У него противник был куда опаснее моего. Страшнее кошки зверя нет!
Кто бы мог подумать — он еще шутит! С расквашенным носом. И слепой! Хотя, скорее, издевается. Если только чувство юмора не является своеобразной защитой от слез, которая проявляется у мужчин в критических ситуациях. А где моя защита от мужской дурости? Один лезет с кулаками на постороннего, а другой ржет над тем, как кот самоотверженно бросается на защиту хозяина, который ловко сбагрил его в чужие женские руки.
— Кто это?
Я оттолкнула Вадима и прошла в комнату к шкафу, чтобы взять полотенце.
— Я действительно помешал…
Я резко развернулась к разобранному дивану, на который Вадим в этот момент пялился.
— Ты полный идиот, — сказала я ему тихо и твердо. — Думал, я за пять дней уже новым любовником обзавелась? Это сын хозяйки. Привез коту еду. Ну?
— В десять вечера, ага…
— Ага…
Я снова оттолкнула Вадима и вернулась в ванную комнату. Виктор почти вплотную приблизил лицо к зеркалу, чтобы оценить урон. Я протянула ему полотенце.
— Как вы поедете домой? Без очков?
Виктор пожал плечами, продолжая улыбаться мне через отражение. Без очков и с разбитым носом он стал выглядеть моложе. И совсем иначе. Не так серьезно, что ли. Носи он линзы, махом бы лишился всей солидности. Секретарша выглядела куда старше своего босса.
Мы вышли в коридор.
— Идиот!
Я опять орала на Вадима, не в силах сдержаться. Впрочем, он действительно, как полный идиот, хлопал глазами.
— Придурок!
И так далее, меня понесло.
— Ирина, да успокойтесь уже наконец!
Я медленно обернулась на окрик. Виктор уже не улыбался.
— Вы радоваться должны. Из-за вас только что подрались два мужика. Это же мечта каждой женщины!
А вот сейчас я бы собственноручно с удовольствием подбила ему глаз. Бог, как говорится, любит троицу. Два мужика. Ага… Да ни один из вас мужиком не является, дорогие драчуны. Один белоручка, другой белошвейка…
— Мне очень жаль, что так получилось… — Вадим назвался и протянул Виктору руку.
Тот сказал свое имя и пожал ее.
— Слушайте, Виктор, давайте я в аптеку сбегаю. Она круглосуточная. Сколько у вас диоптрий?
— Минус шесть. Я слепой крот. Только зря дергаетесь, Вадим. Отдел оптики там не круглосуточный. Кому ночью нужны очки? У нас даже водку не купить, хотя она-то ночью как никогда нужна… Особенно в моей ситуации.
— Ир, ну че ты стоишь?! — повернулся ко мне Вадим. — Перекись хотя бы дай человеку! А я попытаюсь купить ему очки.
— Ничего у вас не выйдет.
И все-таки Вадим ушел. Еще не хлопнула дверь, а я уже шарахнула дверцей морозилки и протянула Виктору ледяной компрессор, завернутый в бумажное полотенце. Бедняга сел на свое прежнее место, а я нагнулась к его ногам убрать то, что осталось от чашки.
— А, может, вы мне, Ирина, записку красивым учительским почерком напишете, объясняющую, где и при каких обстоятельствах я получил сии увечья? — улыбался он одной стороной рта через лед, который держал ка носу.
— Для жены? — решила сострить я на Булгаковский манер.
— Я не женат, — ответил Виктор быстро. — У меня завтра деловая встреча. Очень важная.
Не женат? В мечтах, похоже. Кольцо просто так, наверное, выросло на пальце… И сын в придачу!
— Так и скажите, — сделала я непроницаемое лицо. — Подрался из-за женщины. Не поверят?
Виктор покачал головой.
— Не поймут. Эти люди в любовных делах пускают в ход не кулаки, а купюры.
— А вы себя к этим людям не причисляете? — завелась я зачем-то.
Прикусить бы мне язык, по-хорошему. Раз — это почти что мой лендлорд. Два — босс моей сестры. И три — жертва моего идиота!