Мой друг лайка
Шрифт:
Барсук забился в сучья гнилой вершины ели и как-то странно ворчит, напоминая сердитое фырканье ежа. Ослепленное светом животное еще дальше забивается под ствол дерева, и глаза его вспыхивают зелеными огоньками, отражая в своей глубине свет фонаря. Я вижу крупного барсука, его голову в черной «маске» и, держа в левой руке фонарь, приготавливаюсь к выстрелу. Пес мой прекрасно понимает значение поднятых стволов ружья и замолкает, ни на минуту не спуская глаз со зверя.
Выстрел в темноте всегда слепит охотника, и я только по рычанию собаки и треску
Барсук большой. Не менее 16 килограммов весит этот кругленький, точно налитый жиром зверь, едва влезающий в рюкзак. Не торопясь мы возвращаемся на барсучий холм, оставив убитого барсука на берегу болота. Я вытаскиваю из нор обломки пней и сучья, а Рыжик не понимает моих стараний и желает продолжать охоту. В каждую нору он залезает до половины корпуса и, раздувая бока, старательно втягивает воздух. Нет свежего следа, хозяева норы где-то еще далеко. Они, несомненно, слышали выстрел и, может быть, уже спешат к своему жилищу, напуганные лаем собаки и звуком выстрела.
Забитую нору не следует оставлять и не следует зря пугать животных при их возвращении. «Пойдем, — говорю я Рыжику, — второго нам не надо, да и класть его некуда». Часа два мы сидим у костра в ожидании рассвета и греемся. Пес довольно жмурится и вздрагивает от хлопков еловых поленьев, рассыпающих искры. Над костром чернеет силуэт походного котелка с крепко заваренным охотничьим чаем.
Чай я пью один, но запас сахара нельзя не разделить поровну. Это лакомство собака вполне заслужила.
Скоро встанет солнце и наступит чудесное осеннее утро. В прозрачном воздухе засинеют глубокие лесные дали, и грустные краски осени напомнят о близости зимы. Наш костер потухает, а с ним уходит и ночь, давшая интересные впечатления о ночной охоте.
Кроме ночной охоты по барсуку, лайку используют для добывания этого зверя из норы.
Крупные зверовые лайки не годятся для работы в узкой норе, где им трудно двигаться, и поэтому их не следует туда пускать. Более мелкие экземпляры, особенно не превышающие в холке 50 сантиметров, прекрасно работают по зверю в норе и не уступают ни таксам, ни фокстерьерам.
Крупного барсука редко удается выгнать из норы и тем более задушить в ней, а с лисицами и енотовидными собаками лайки справляются отлично.
Работа в норе — одна из самых тяжелых для лайки. Работать ей приходится в крайне невыгодных условиях, иногда лежа на боку в очень узкой и низкой норе, где зверь чувствует себя дома и свободно бегает, огрызаясь на собаку. Охота на барсука заканчивается обычно тем, что собака выживает зверя из центральной части подземного лабиринта, и он вынужден или выскочить наружу, или забиться в один из отнорков-тупиков, расположенных очень неглубоко у подошвы холма. Охотник вскрывает тупик, редко копая землю глубже сорока-пятидесяти сантиметров, и извлекает оттуда сперва собаку, а затем и барсука.
Это не разоряет гнезда барсуков, а раскопанный тупик превращается в дополнительный выход, если его не засыплет
Стреляя выскочившего из норы зверя, надо не забывать о том, что сзади него находится собака. Иногда оба они выскакивают почти в одно мгновение, и горячий охотник может ранить или убить собаку.
Нельзя также стрелять прямо в нору, когда зверь покажется в ее глубине: выстрел оглушит собаку, и, если она еще молода, может отстать от работы в норе.
Ночную охоту по енотовидной собаке проводят тем же способом, что и на барсука, и только не разыскивают предварительно норы этого зверя, так как он часто останавливается на дневку в глухих зарослях болот и лесных завалах.
Притравливание молодых лаек по зверю очень хорошо проводить с участием старой собаки, которая без страха берет барсука. Барсук в схватке с собакой может нанести ей довольно серьезные ранения, и поэтому не следует тянуть с выстрелом, особенно когда в работе молодая и неопытная собака.
За белкой
Кончается длинная и хмурая осень. Болота, залитые дождями, подмерзли. Глухо постукивает под ногами затвердевшая грязь лесных дорог, шуршат побуревшие листья, сплошным ковром покрывая подножия деревьев.
В лесу как-то особенно, по-осеннему тихо, видимо, скоро наступит зима. Снежные серые облака уже цепляются за вершины деревьев и медленно ползут с северо-запада. Внизу, в гуще поредевшего леса, полное безветрие, и поэтому кажется, что облака вверху самостоятельно двигаются над уснувшими вершинами елей. Народная примета говорит: такое затишье перед бурей. Так оно и бывает. Подует колючий ветерок, быстрее побегут тучи, а следом за ними придет нарядная пушистая зима. Снова наступит сезон интереснейших охот с лайкой, снова остроухий друг охотника доставит ему много удовольствия.
Глубокой осенью обычно заканчивается линька пушных животных, и шкурки их приобретают наибольшую ценность. Молодые зверьки уже подросли и почти не уступают в размерах взрослым. В пушистом голубовато-сером наряде трудно узнать рыжую белочку, которую не раз встречал охотник летом. Только ее движения остались такими же — полными грации и быстроты.
Следы пребывания белки встречаются в любом ельнике. Богатые урожаи шишек, лесных орехов — лещины, грибов всегда обещают большое количество белок и добычливую охоту на них с лайкой.
Мы не ошибемся, если скажем, что и для самой лайки охота за белкой представляет огромный интерес. Ведь именно эта порода собак уже сотни лет используется при охотах на белку, и качество работы передается по наследству от одного поколения лаек к другому.
Молодому охотнику-лаечнику особенно полезно ознакомиться с охотой на белку, в процессе которой он сможет получить хорошую охотничью тренировку в лесной обстановке.
Белок иногда бывает так много, что за один выход в лес охотник сможет увидеть до нескольких десятков этих зверюшек, а следовательно, и не раз наблюдать работу своей собаки.