Мой дядюшка Освальд

Даль Роальд

— Мне кажется, ты можешь о себе позаботиться, — успокоил ее я.

Я потер пальцами мягкую конфету, чтобы замазать отверстие, и воткнул в нее спичку.

— Я дам тебе две конфеты. Одну для тебя, вторую для него. Его конфета — та, что со спичкой, — я положил шоколадки в бумажный пакетик и передал ей.

Некоторое время мы обсуждали план сражения.

— Он станет агрессивным? — спросила она.

— Немного.

— А где я возьму ту штуку, о которой ты говорил?

Я протянул интересующую ее вещицу. Она осмотрела ее, убедилась, что она в хорошем состоянии и убрала в сумочку.

— Все

понятно?

— Да, — ответила она.

— Не забывай — завтра будет генеральная репетиция спектакля, который тебе потом придется играть не один раз. Так что набирайся опыта.

— Жаль, что я не знаю приемов дзюдо.

— С тобой все будет в порядке.

Я отвез ее обратно в Гертон и проводил до дверей общежития.

11

В половине шестого следующего дня я удобно устроился на полу за деревянными полками лаборатории А. Р. Уорсли. Целый день я под разными предлогами заходил в лабораторию на разведку и потихоньку отодвигал полки от стены, чтобы освободить место для себя. Еще я оставил небольшой просвет между двумя полками, чтобы иметь обзор всей лаборатории, Уорсли обычно работал в дальнем углу комнаты, примерно в шести метрах от моего укрытия. Он и сейчас стоял на своем месте, с пипеткой в руках колдуя над штативом с пробирками. Сегодня он был без обычного халата, в рубашке с короткими рукавами и серых фланелевых брюках. Раздался стук в дверь.

— Войдите! — не оборачиваясь крикнул он.

Вошла Ясмин. Я не говорил ей, что буду на месте событий. Зачем? Однако генерал всегда должен присматривать за своими войсками во время сражения. Моя девочка выглядела совершенно обворожительно в платье из набивного ситца, плотно облегающем ее великолепную фигуру. Она внесла с собой в комнату ту неуловимую ауру сладострастия и разврата, которая тенью следовала за ней, где бы она ни появилась.

— Мистер Уорсли?

— Да, я Уорсли, — отозвался он, не поднимая глаз. — Что вам угодно?

— Пожалуйста, простите меня за вторжение, мистер Уорсли, — сказала она. — Я не химик. Вообще-то я студентка биологического факультета. Дело в том, что я столкнулась с довольно сложной проблемой, которая относится скорее к области химии, чем к биологии. Я к кому только ни обращалась, но никто не смог мне помочь. Все отсылали меня к вам.

— Ну, разумеется, — довольно крякнул А. Р. Уорели, Он тщательно отмеривал пипеткой синюю жидкость из мензурки и переливал в пробирки. — Я сейчас закончу, — добавил он.

Ясмин молча ждала, оценивая свою жертву.

— Ну что ж, моя милая, — начал Уорсли, откладывая пипетку и, наконец, поворачиваясь к ней, — что вы хотели… — он замер на середине фразы. У него отвисла челюсть, а глаза округлились и стали размером с крупную монету в полкроны. Из-под колючих проникотиненных усов показался кончик красного языка и заскользил по губам. Для мужчины, который годы и годы не видел практически никого, кроме гертонских грымз и собственной инфернальной сестры, Ясмин, должно быть, предстала как чудо мироздания, как сказочный дух во плоти. Однако он быстро пришел в себя.

— Вы хотели меня о чем-то спросить?

Ясмин блестяще подготовила свой вопрос. Я не помню точно, о чем шла речь, но в ее задаче тесно переплелись химия (его предмет) и биология (ее предмет), и для того, чтобы ее решить, требовалось глубокое знание химии. Ответ, как она очень точно рассчитала, должен был занять по меньшей мере девять минут.

— Занятный вопрос, — признал А. Р. Уорсли. — Дайте-ка мне подумать, как получше ответить.

Он подошел к большой доске, прикрепленной к стене лаборатории, и взял кусок мела.

— Хотите шоколадку? — предложила Ясмин. В руках она держала бумажный пакетик, и, когда Уорсли обернулся, она положила одну конфету в рот, а другую протянула ему.

— Боже мой! — пробормотал он. — Какое лакомство!

— Очень вкусно, — кивнула она. — Попробуйте.

А. Р. Уорсли взял конфету, подержал во рту, потом разжевал и наконец проглотил.

— Восхитительно! — причмокивал он. — Большое спасибо. Вы очень милы.

В тот момент, когда шоколадка провалилась в его глотку, я посмотрел на часы, чтобы засечь время, и заметил, что Ясмин сделала то же самое. До чего же умна эта девица! А. Р. Уорсли стоял у доски и давал развернутые объяснения, выписывая мелом множество химических формул. Я его не слушал. Я считал минуты. Чсмин тоже не могла отвести взгляд от часов.

Семь минут прошло…

Восемь…

Восемь минут и пятьдесят секунд… Девять минут! И в ту же секунду рука, держащая мел, внезапно замерла. А. Р. Уорсли оцепенел.

— Мистер Уорсли, — звонко произнесла Ясмин, — не согласились бы вы дать мне автограф? В моей коллекции есть автографы всех преподавателей, кроме вас.

Она протянула ручку и бланк химического факультета.

— Что это? — заикаясь пробормотал он и, прежде чем повернуться к ней, засунул руку в карман брюк.

— Вот здесь, — Ясмин держала палец на середине листа, как я ее учил. — Поставьте свою подпись. Я их собираю. Ваш автограф будет самым ценным.

Для того, чтобы взять ручку, А. Р. Уорсли должен был вытащить руку из кармана. Выглядел он довольно комично. Бедняга словно боролся с живой змеей у себя в кармане. К тому же он начал раскачиваться на мысках.

— Вот здесь, — повторила Ясмин, держа палец на бумаге. — Я потом вклею в альбом автографов вместе с остальными.

Почти ничего не соображая от нахлынувшей страсти, А. Р. Уорсли поставил свою подпись. Ясмин сложила бумагу и спрятала в сумочку, а А. Р. Уорсли обеими руками ухватился за край деревянного лабораторного стола и, стоя на месте, раскачивался из стороны в сторону, как будто все здание находилось в штормовом море. Его лоб взмок от пота. Я вспомнил, что он получил двойную дозу. Похоже, Ясмин подумала о том же. Она отступила на пару шагов и приготовилась к его нападению.

А. Р. Уорсли медленно повернул голову и посмотрел на нее. Порошок, очевидно, действовал все сильнее, в его глазах появился блеск безумия.

— Я… Э-Э-Э… Я… Я…

— Что с вами, мистер Уорсли? — нежно поинтересовалась Ясмин. — Вы хорошо себя чувствуете?

Он цеплялся за стол, уставившись на нее вылезающими из орбит глазами. По его лицу стекал пот.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — заботливо спросила Ясмин.

Из его горла вырвался странный булькающий звук.

— Принести вам воды? — забеспокоилась Ясмин. — Или нюхательной соли?