Мой единственный
Шрифт:
— Налей-ка мне виски, сука, и пошевеливайся.
Ли поспешила выполнить приказ. Возможно, в баре она найдет что-то, что можно использовать в качестве оружия. Может, ей стоит плеснуть виски ему в лицо? Нет. Она не сможет ослепить его на долгое время и окажется слишком близко, тогда он сможет причинить ей вред. Да и пистолет останется у него. Графин сможет послужить ей оружием позже. А пока она должна сделать так, чтобы он пил как можно дольше и сидел спиной к входной двери.
Стараясь держаться от Камерона на расстоянии, Ли с опаской поставила стакан с виски на стол и вернулась в свое кресло.
— Боишься подойти ближе и дотронуться до меня, да? — спросил Камерон, и на его лице появилась злобная удовлетворенная улыбка. Он взял стакан и залпом выпил содержимое. — У меня для тебя новости. Тебе придется подойти ко мне ближе. Я думаю, никто не хватится тебя до завтрашнего дня, пока ты не должна появиться на работе. Так что мы проведем с тобой чудесную ночь. Я тебя научу, как обращаться с мужчинами. И покажу тебе твое место.
Ли старалась унять бившую ее дрожь. Она слышала о мужчинах, которые, чтобы запугать женщин, бьют их.
Он не дотронется до нее. Она будет сопротивляться не на жизнь, а на смерть, если придется.
Опустив голову и вцепившись руками в колени, Ли тихо сидела, слушая разглагольствования Камерона о своих страданиях от несправедливого обращения, с тех пор как в компании начали работать женщины. Ли не могла позволить ему увидеть ее презрение, и уж наверняка она не позволит ему заметить охвативший ее страх.
— Налей-ка мне еще и захвати с собой всю бутылку, сука.
Его речь стала бессвязной или Ли только показалось?
Она вспомнила своего отца-алкоголика. Когда он бывал пьян, то не соображал, сколько пьет. Может, Камерон напьется и уснет? Но до приезда Макса едва ли он отключится.
Ли услышала, как скрипнула дверца. Роки!
В тот же самый момент входная дверь распахнулась, и до слуха Ли донесся голос Макса:
— Дорогая, я дома!
— Макс, у него пистолет! Роки, взять! — вскрикнула Ли. Она бросила графин с виски в лицо Камерона и отпрянула назад.
Роки ворвался в комнату и, не сбавляя скорости, прыгнул на Камерона. Раздался выстрел. Роки взвизгнул, но продолжал атаковать Камерона, рыча и терзая руку негодяя, сжимающую пистолет.
Ворвавшись в комнату, Макс выхватил у Камерона пистолет, перескочил через него и принялся жестоко избивать его, таская по полу.
Роки рычал и поощрительно лаял.
Побледневшая Ли опустилась в кресло. Комната закружилась вокруг нее, и она опустила голову между колен. Она не упадет в обморок, потому что ее мужчины защищали ее. Она хотела тоже помочь. С трудом Ли подползла к пистолету, отбросила его в сторону и осталась лежать на полу.
— Макс, — наконец вымолвила она, — не убивай его. Я не хочу, чтобы тебя посадили в тюрьму.
Услышав голос Ли, Макс повернулся в ее сторону. Его лицо по-прежнему искажал гнев. Он нехотя отпустил Камерона.
— С тобой все в порядке? Он не ранил тебя? Я убью его, если он причинил тебе боль.
Ли подползла к Максу, боясь, что ноги не удержат ее.
— Нет. Он просто напугал меня. Камерон стрелял в Роки.
Макс поднял Ли и уткнулся лицом в ее шею.
— Я едва не умер, когда услышал твой крик.
Ли прильнула к Максу.
— Я боялась, что ты попадешь в ловушку. Молодец, старина Роки. Застал его врасплох.
— Ты позвонила в полицию?
Ли покачала головой:
— Он оборвал телефонный провод. Я не могла уйти, не убедившись, что с тобой все в порядке.
Макс крепче прижал ее к себе.
— На мне — ни царапины, благодаря тебе и Роки. Ты можешь встать?
Ли кивнула.
— Найди свой сотовый телефон и позвони 911. А я останусь здесь и покараулю пленника.
Ли достала телефон из портфеля и позвонила в полицию.
Полицейские довольно быстро приехали и арестовали Камерона. Информации, сообщенной Максом, оказалось достаточно, чтобы держать Камерона за решеткой до приезда полицейских из Атланты. Один из офицеров докладывал о произошедшем по рации в участок, в то время как другой осматривал запястье задержанного.
— Похоже, рука сломана. Должно быть, собака поранила, когда бросилась на него. А нос он, вероятно, сломал, когда падал. Надеюсь, синяк под глазом — тоже результат неудачного падения. — Офицер взглянул на Макса, ожидая подтверждения своих слов.
Но Макс промолчал.
После того как полицейские уехали, забрав с собой Камерона, Ли принялась суетливо бегать по комнате, стараясь убрать с глаз долой свидетельства недавнего ужасного происшествия. Макс наблюдал за попытками Ли сохранить самообладание, понимая, что ей необходимо снова почувствовать себя самостоятельной. Наконец он не выдержал и заговорил, хотя обычное красноречие вдруг покинуло его:
— Ли, может, перестанешь бесцельно бродить вокруг и посмотришь на меня?
Ли остановилась посреди комнаты.
Макс с трудом проглотил комок, застрявший у него в горле.
— Я и раньше знал, что безумно люблю тебя и хочу провести с тобой остаток своей жизни. Но, увидев, что ты находишься в опасности, я убедился в этом окончательно. Ты согласна выйти за меня замуж и помочь мне начать новую жизнь? Если хочешь, я вернусь к своей юридической практике и буду работать с девяти до пяти, как все остальные мужчины. Я сделаю все для тебя. Только скажи, что выйдешь за меня.
Ли посмотрела на Макса. Ее глаза внезапно подернулись поволокой, и она медленно осела на пол.
Очнувшись, Ли обнаружила, что лежит на полу, а обезумевший Макс растирает ее руки и умоляет открыть глаза. Рядом стоял Роки и смотрел на нее с выражением собачьей любви на морде. Ли разрыдалась.
— Любимая, что случилось? Ты ранена? Ты уверена, что у тебя ничего не болит?
Ли расплакалась еще больше и отрицательно замотала головой, пытаясь сесть.
— Нет. Со мной все в порядке. Виной всему проклятые гормоны. У меня, не переставая, кружится голова, и я постоянно плачу. Ты правда вернешься к юридической практике ради меня?