Мой Лерой
Шрифт:
– Что ты делаешь? – разволновался Феникс. – Ты же не думаешь его оставить?
– А что в этом плохого? Если не будешь так сильно волноваться, я покажу тебе свою коллекцию.
– Ты же знаешь, там могут быть вирусы от других людей. Это запрещено законом! – всё ещё натирая антисептиком руки, воскликнул Феникс.
– Разве ты со мной ещё не научился обходить закон? – подмигнув ему, отметила я.
– Посмотри! Они такие же люди, как и мы.
– И даже на порядок стильнее нас, – добавил Феникс, заглядывая в секретное отделение моего выбитого в скале шкафа.
Здесь были забавные вязаные кофты, длинные цветастые юбки и тонкие летящие шарфы. Внизу стояли одиночные сандалеты, сникерсы и даже широкие мягкие сапоги. Наша же одежда в долине Гардокки не отличалась разнообразием и носила преимущественно урбанистический стиль.
– У них явно креативщик на «Три Д» принтере работает, – отметил Феникс. – Твою коллекцию не мешало бы показать Леонелле.
– Согласна, она уже забыла, как делать новые проекты. Штампует три года одни и те же штаны, – подтвердила я.
Вдруг Феникс приблизился и прошептал:
– Я так скучаю. Ты совсем мне сама не звонишь!
Он даже не захотел послушать очередное оправдание и налетел с поцелуями. Феникс смело подхватил меня на руки и отнес на мятный диван. Вдруг в спину что-то кольнуло.
«Фотография Лероя!»
Я забыла её спрятать, и она всё так же лежала где-то в слоях пушистого покрывала.
«Что будет, если Феникс сейчас найдет ее?»
Романтизм как рукой сняло.
– Послушай, подожди, – отстранила я его, – давай не будем торопиться.
Феникс сел на край дивана и тяжело вздохнул.
– Зачем тебе все это? Просто скажи мне «нет» и всё.
Мне стало искренне жаль его. Феникс был намного ближе к реальной жизни, и, пока я витала в облаках, по-настоящему хороший и даже более чем достойный парень изо всех сил старался сделать меня счастливой. Сев перед ним на колени, я неожиданно для себя взмолилась:
– Феникс, дорогой мой человек, дай мне немного времени. Пережди этот момент. Я обещаю, всё у нас будет хорошо.
Он мигом смягчился и нежно взял меня за руки.
«Ну почему вы такие разные с Лероем?» – шептал в голове предательский голос.
Если я могла контролировать слова, то не имела сил контролировать мысли. Только чего я добьюсь, отвергая его? Сны закончатся, мечты испарятся, а Гардокки останется прежней.
– Мне трудно тебя понять, но я хочу тебе верить. Всем сердцем хочу.
Виски свело болью, меня кто-то вызывал по телепатической связи. Я повернулась к окну и подключила канал. Перед глазами возник строгий Вармалд.
– Здравствуй, Ленна. Ты можешь быть у меня через час?
– Да, конечно.
– Тогда жду, до встречи.
– До встречи.
Мы разъединились.
– Вармалд зовет меня. Через час сказал быть у него, – подняла я удивленные глаза на Феникса.
– Он не сказал зачем?
Я мотнула головой.
– Ну что ж, за час все равно ничего не успеть.
Увеличив глаза, я рассмеялась и шлепнула его по коленке.
Мы вышли за порог, но, попросив Феникса подождать, я забежала обратно и, отыскав в одеяле фото Лероя, поспешно засунула его в сумку.
Вармалд жил в самой большой скале, не отпуская от себя семейство. Его четырехъярусная пещера больше походила на средневековый замок. Каменные стены украшали ожившие портреты на тонких сверхпрочных графитовых пленках. Образы с них не только проводили посетителя любопытным взглядом, но даже могли игриво подмигнуть или нахмурить брови. Я поднялась по ступеням, отделанным деревом, и зашла в просторный зал, который освещался высокими узкими окнами с четырех сторон света. За длинным обеденным столом сидел седой худощавый мужчина с острыми чертами лица и холодными серыми глазами. Я не боялась его, но любое наше общение неизменно тяготило меня.
– Здравствуй, как твои дела? – начал он, оторвавшись от супа.
– Хорошо, спасибо, вы как?
Он одобрительно кивнул, указывая на высокий стул где-то посередине стола. Я села.
– Хочешь тыквенный суп?
– Спасибо, я после утренней суспензии ещё не успела проголодаться.
– Что там произошло, на плато? – сразу перешёл он к делу, и в моем животе растеклось нечто невероятно холодное.
Максимально незаметно для его острого глаза я перевела дух и начала доклад.
– Мы рыли вокруг штыря и вышли на куполообразные стальные несущие. Я просканировала землю, – на этих словах Вармалд зорко глянул, и я поняла, что он знает о пластике. – В земле, – продолжала я, – согласно стальным несущим, огромное здание. Один только купол которого составляет вглубь не меньше четырех метров. На следующий день мы стали рыть из шахты. Пройдя четыре метра вниз, мы проложили всего два в сторону объекта. В среду утром, приехав к месту раскопок, я обнаружила обрушение шахты. Вскоре начался шторм, и, спасаясь, я уехала с плато, успев заскочить в ближайшее укрытие. Там меня ждали ребята. Позже с Фениксом мы вернулись на точку, увидев необратимый обвал и полностью занесенное углубление.
– Что заставило тебя прекратить раскопки? – чётко раздался следующий вопрос.
– Разговор с матерью, – не менее четко ответила я.
– О чем он был?
– О моем отце. О том, как он погиб.
Даже не глядя на него, я услышала резкий выдох Вармалда – безмолвный сигнал, что он мне поверил.
– Мне очень жаль твоего отца, я как сейчас помню день, когда он погиб.
«Не сомневаюсь… » – опрометчиво подумала я.
Вдруг он резко глянул исподлобья, словно почуяв неверную мысль. Мне же стоило бросить такие выходки, стараясь ни о чем подобном не думать. Старейшины легко читали наши мысли, особенно если те летали на поверхности сознания.
– Почему ты так напряжена? – Вармалд встал с места и загородил собой окно, сверля меня тяжелым взглядом.
– Напряжение из-за Эндрю.
Он слегка надменно поднял брови и сухо произнёс:
– Если вы с Эндрю решите не продолжать свои отношения, я не буду на этом настаивать, можешь не волноваться.
Я закивала в ответ и встала, готовая выйти из зала.
– Постой, – вдруг окликнул он.
В груди мгновенно образовался ком. Я замерла и обернулась.
– Что у тебя в сумке? – сканируя меня с головы до ног, он внезапно уставился на потайной карман, где была фотография Лероя.