Мой личный ад
Шрифт:
— Я рад, что ты стоишь тут и смотришь, как они уходят, а не катаешься по земле в обнимку с Беном, — проговорил Эрик, бесшумно вырастая за его спиной.
— Я не хочу уезжать из Питера, — ответил Кен, игнорируя похвалу дяди.
— Поэтому я и настаиваю на этом. Поживи у родителей в Ницце.
— Ненавижу Ниццу. Мне Питер нравится, ты же знаешь. У меня теперь нет ни клана, ни войны, ни женщины, а ты забираешь и любимый город.
— Я не изменю решения, Кен. Ты понимаешь, что тебя бы казнили, если бы Хелл не успела спасти Бенедикта?
Кеннет молчал. Эрик и без сверхъестественного дара мог читать его мысли. Никто бы не узнал. Командование было бы в руках у Ястреба. Хелл принадлежала бы ему.
— Пять лет это не так много, приятель, — перешел Эрик на доверительный тон, — Но достаточно, чтобы изменить в себе что-то.
— Ты ведь поступил бы на моем месте точно так же.
— В двадцать — возможно. Но и в таком возрасте я бы не стал нажираться и трепаться об этом. Спасибо, что хоть Ганса не ты на тот свет отправил.
— Что? — Кен явно не ожидал такой благодарности.
— Боже, ты даже не помнишь, что говорил об этом с Гуном, — Старший разочарованно выдохнул, — Хелл слышала. Она мне рассказала.
— Черт, — Кеннет потер переносицу пальцами, вытащил сигарету, закурил.
— Уезжай, Артур. Ты хороший адвокат с блестящим образованием. Тебе будут рады и в Европе и в Новом Свете.
— Для начала нужно завязывать бухать.
— Отличная мысль. Я буду ждать тебя вечером у машин. И желательно, чтобы друзья запомнили тебя трезвым.
Эрик ушел в лагерь. Его опасения не подтвердились. Кен даже не показался у Ястребов. Он пришел на стоянку вечером, как и было велено. За спиной был рюкзак, который он так и не разобрал, зная, что задержаться на Севере ему вряд ли позволят.
Через час молчаливой дороги Старший не выдержал, спросил:
— Стейна?
— Угу, — подтвердил Кен.
— Расскажешь?
Кеннет лишь усмехнулся и отрицательно покачал головой. Эрик посчитал, что так будет лучше.
Два года спустя.
— Хелл, отойди назад, — закричал Бенедикт, видя, что на его связку прут тяжелые воины-варяги.
Хельга так и не привыкла к добротной защите, брезгуя даже легкими доспехами. Бен с трудом убедил ее носить кольчугу.
— Там, Кеннет, это его двуручник, — ответила Хелл, даже не думая отступать вместе с ним.
В пылу боя она оторвалась из пятерки, отражая удары со всех сторон. Бен видел, что ее силы тают с каждой заблокированной атакой от тяжелого меча.
— Хелл, назад, — завопил он не своим голосом, — Это приказ, черт тебя дери!
— Кеннет! Бен, это он, — повторила Валькирия вместо того, чтобы повиноваться.
— На фланг, — отправил Командир остатки своей связки, а сам двинул на передовую, чтобы отбить горе-воительницу.
Его прикрыли тяжелые латники Тора, но Бен все равно не успел. Мир замер, когда он увидел лезвие вражеского клинка, что полоснуло по бедру Хелл. Бенедикт толкнул корпусом нападающего, замечая краем глаза, как Валькирия упала на одно колено.
— Выйди из боя, Хелл. Немедленно, — гаркнул он, зная, что она не послушает.
— Я в норме, — рявкнула она, вставая на ноги.
— ВОН С ПОЛЯ! — заорал Бен, — СЕЙЧАС ЖЕ!
Он видел, как по ее брюкам расползалось кровавое пятно. Видел, что она еле держится, но отбивает атаки. Видел, что впереди действительно мелькает двуручник Кена. Видел, что Хелл снова осела на землю и на нее направлен удар. И Бен не успевал отразить его. Но воина, который замахнулся на Валькирию, сбил с ног свой же. Из-за атак, что сыпались на него, Бен не сразу понял, что именно Кеннет защитил Хелл.
— Обалдел, Инг? — огрызнулся Кен на скандинавском наречии, — Она почти без сознания.
— А секунду назад чуть башку мне не снесла. У тебя буду проблемы, наемник.
— Бен, уведи ее, — бросил Кен уже на русском, уходя на фланг вместе с Ингом и своей пятеркой.
Бенедикт дал знак, что выходит из битвы и сигнал для лекарей. Но к ним и так уже спешили с носилками. Хелл сидела на земле, едва ли пребывая в сознании. Она зажимала рану, из которой хлестала кровь. Бен бросился к ней, сдирая с себя ремень, чтобы перетянуть им ногу, как жгутом. На руки хлестала теплая кровь, и Бенедикт благословил лекарей, которые прибыли через несколько мучительно долгих минут. Он отправился вслед за носилками, на которых лежала без сознания его глупая Валькирия.
Через несколько часов, когда объединенное войско русичей вкушало пир поражения, а варяги праздновали победу, Хелл нашла в себе силы подать голос. Она уже давно была в сознании, и знала, что Бен сидит рядом с ее лежанкой в шатре лекарей. Было больно и стыдно, но притворяться дольше она тоже не могла.
— Прости, — прошептала, не открывая глаз.
Она протянула руку, ища его ладонь. Бен не отказал ей, но его пальцы не сжали и не стали поглаживать, как обычно.
— Прости меня, — повторила Хелл.
— Детка, я приказывал тебе, понимаешь?
— Да.
— Несколько раз.
— Угу.
— И ты не послушала.
— Не послушала. Прости, Бен.
— Прощаю.
Она открыла глаза, но не нашла во взгляде любимого Командира ни тепла, ни прощения.
— Не злись, пожалуйста. Я обещаю…
— Я не злюсь, Хель. Пока ты истекала кровью, я сам чуть не умер от страха. Нет у меня сил злиться.
— Прости.
— Ты отстранена до конца сессии от всех боев. Я вынесу на Совет Клана вопрос о твоем неповиновении. Пусть Старшие решают.