Мой Лигр
Шрифт:
Лигр грозно зашипел и оскалился, обнажив свои белые, как снег, и острые, как копья, зубы с продолговатыми резцами. Он смотрел мне точно в глаза. Слегка прищурив веки. А я не дышала. Всё так же висела в воздухе с открытым ртом, с каждой прожитой секундой столбенея от паники. Лишь вцепилась ногтями в его сильную и горячую кисть, оцарапала до крови, но это ничуть не помогло. Зверюга даже не дёрнулся. А я так надеялась выиграть несколько лишних секунд жизни…
— Пррррредупреждал ведь. Иди сюда, ничтожная человечишка! — рванул впритык к себе мою ущербную тушку. С глухим грохотом мы столкнулись друг с другом лбами. — Сейчас ты узнаешь, каков я в
Рывок. Мой крик! По нижней губе словно полоснули лезвием. Нечто солёное и вязкое потекло по губе. Сумасшедший! Ненормальный! Одичалый псих!
Укусил. Он только что меня укусил! А затем… с остервенелым напором впился в мои губы своими, слизывая языком кровь с ранки. Наверное, я умерла на две секунды. И снова вернулась к жизни, когда Лигр толкнул меня спиной на пол.
Придавив меня сверху огромной, двухсоткилограммовой тушей, он продолжал терзать мои губы глубокими, дикими поцелуями, от которых сердце, превратившись в молот, набатом пробивало грудную клетку, от которых голова стала тяжелее самосвала, а внизу живота взрывались вулканы.
Я мычала, пыталась сопротивляться. Ну куда там! И так всё ясно. Кто по закону джунглей правит балом? Тот, кто сильней, мудрей, шустрей. То бишь — побеждает сильнейший. Страшно представить, что он задумал. Сожрёт? Порвёт ради мести или забавы? Уж лучше бы убил, чем мучил. А мучил он меня долго и больно. До тех пор, пока я не провалилась в бездну.
Дальше начала твориться настоящая дьявольщина. Я будто попала на бал к сатане. В дикую тундру, где лютый волк впервые за месяц голодовки поймал долгожданную добычу и сейчас лакомился её видом, растягивал удовольствие — облизывал, нюхал, запугивал. Так сказать, до того как сожрать.
Оторвавшись от моих губ, Дастан вновь принялся меня нюхать. Он обнюхивал моё лицо, мои волосы, мою шею и ключицу, как первобытный, обезумевший звереныш. Причмокивая, порыкивая. Жадно, алчно! Как будто он и правда был тем самым львом, но уже в другой своей ипостаси, в истинном облике, а я... я была его лакомым кусочком сочного стейка.
— Прекратиии… Умоляю. Я прошу-у-у-у!
Пальцами впился в скулы. Надавил до боли в суставах. И снова с оскалом на губах ткнулся носом в мой нос. Вдохнул. Каждую пору, каждую ноздрю по очереди, отчего у меня закружилась голова и сознание начало тонуть во тьме. Далее он принялся вертеть меня из стороны в сторону, как неваляшку. И снова нюхал! С жадностью, с больной какой-то зависимостью. Нюхал мои волосы, щеки, шею. Ткнулся носом в ухо. И меня передёрнуло! Потому что он... Меня облизал. Просто засунул язык в моё ухо… и я не выдержала.
Закричала!
А он зарычал. Ещё громче. Ещё устрашающе! До боли в голове и висках.
Я хрипела, кашляла, а он вообще никак не реагировал на мои просьбы о помиловании. Напротив, ничтожные сопротивления жертвы ещё больше возбудили зверя. С треском, с яростью, с дикой одержимостью в огромных янтарно-жёлтых глазах, в которых горели и дымились все котлы ада, Лигр разорвал на мне одежду. Его зрачки из более-менее человеческих превратились в кошачьи — ромбовидные. Увидев этот немыслимый кошмар, я попыталась закричать, но не вышло.
Мужчина как будто обратился наполовину. Его лицо, его кожа прямо на глазах начали покрываться шерстью. Ногти превратились в когти. Руки — в лапы. А мои уши резанул
Чтобы не сойти с ума от творящегося здесь хаоса, я крепко зажмурилась. Но когда распахнула глаза — вновь увидела прежнего человека. Мужчина не смог обратиться в Лигра. Вероятно, ему не хватало энергии. Но он уже начал её получать. От меня.
На территории вольера начался сплошной хаос. Нет, сущий Армагеддон. Господи! Одержимый демон лишил меня одежды. Он царапал меня своими острыми ногтями-когтями, что на моих глазах постепенно то превращались в когти, как у кошки, то снова возвращались в обычные человеческие ногти. А после он с каким-то больным упоением языком вылизывал эти царапины, слизывая с тела мою кровь, и мурчал. Да! Как кот! Как, мать его, огромный двухсоткилограммовый кот.
Боже, помоги! Близок ли конец? Как же мне страшно! Лигр по-прежнему равнодушен к моим всхлипам. Нет, он больше не человек. Лишь внешне. Его человечность на время подавилась. Он будто меня не слышит, будто не видит моих слёз. Он меня кусает, он рвёт на лоскутки мою одежду. Всё. Я бьюсь под ним абсолютная голая. А его огромный, стоячий член колет мой живот.
Чёртов Лигр увидел мою грудь, когда наконец полностью избавил меня от одежды и зубами сорвал с меня лифчик. Чудовище! Голодное, истекающее слюной и пеной бешенства чудище! С горящими адским огнём глазами. Он обезумел ещё больше. Набросился на два небольших, но очень нежных полушария, с властью смял, понюхал, слегка прикусил маленький розовый сосок. До сладкой боли, что как молния импульсом прошлась по нервам вдоль позвоночниками. Парализованное страхом тело накрыло холодной волной мурашек. Придерживая меня за запястья, зверь опустился ниже, к моим бёдрам, властно толкнулся носом в... мою промежность. Глубоко и протяжно втянул ноздрями мой запах. Его голос наполнился мёдом. Как будто это пошлое действие немного усмирило его голод в отношении секса.
— Если бы не твой вкусный запах... я бы тебя просто убил. Оторвал бы шею одним мизинцем, а внутренности бы сожрал. Ты для меня не более чем насекомое. Вроде жука-падальщика. И сейчас я просто возьму то, что хочу. Рррррр!
Я сопротивлялась, как могла, но вскоре выбилась из сил. Он широко развёл мои ноги, сорвал с моих бедер трусики и, придавив своим тяжёлым торсом моё измученное тельце, одним резким толчком взял своё. И отобрал кое-что у меня.
«Поесть и потрахаться».
«Ты так вкусно пахнешь...»
«Я хочу тебя трахнуть».
Звучат в голове его страшные слова… снова и снова. Снова и снова!
И лев воплощает их в реальность. Поддается вперёд… и быстрым, мощным толчком под мой охрипший крик врывается в моё лоно. Замирает. Дышит мне в лицо, целует мои мокрые от слёз щеки, даёт время, чтобы немного привыкнуть и понять, что её больше нет. Той преграды, что я берегла долгие годы для своего любимого мужчины. А в итоге отдала сумасшедшему зверю. Хотя нет, не отдавала. Он сам взял. Захотел и взял, как законную собственность.
Он брал меня жёстко. Рычал и толкался в мою плоть так, что я мечтала умереть от боли. Потому что он был у меня первым. Я кричала в его губы. Рыдала! Вяло била кулачками по мраморной на ощупь груди. Тщетно. Не слышит. Не видит. Не жалеет. Лишь уверенно работает упругими ягодицами, вбиваясь в меня до самого упора. Колет, колет, колет. Безжалостным, горячим членом. Наполняет огромной, каменной эрекцией, будто разрывает изнутри. Нет, это не член. Это какое-то безумно страшное орудие убийства.