Мой лучший препод
Шрифт:
— Дэн, а ты не подождешь меня в машине?
— Тебя?! — возмущается он. — Я без нее никуда не поеду.
— Может быть, — я подчеркиваю эти слова, — она поедет с нами.
Он сверлит меня взглядом, но недолго. Тяжело выдыхает и поднимается.
— Если вы не придете через час, я спущусь снова. Но уже с нарядом полиции.
— Напугал ежа голой жопой, — кисло отвечает Алена, но Дэн не реагирует на эту фразу. Молча выходит из помещения, осматривая все вокруг явно недовольным взглядом.
Как только дверь за ним закрывается, Алена тянется к кальяну и затягивается. Выдыхает столп дыма прямо в меня. Я закашливаюсь так же показательно, как она все это проделывает. Глаза щиплет.
— Что ты от меня хочешь? — холодно спрашивает она.
— Понять тебя, — серьезно отвечаю я. — У меня тоже есть старший брат, который постоянно мешает мне жить.
— Мешает жить? — девушка оживляется.
— Ага. Каждый парень, который у меня появлялся, проходил от брата спец проверку. Он им либо угрожал, либо переходил к угрозам, если они плевали на его угрозы. Недавно вообще заявился ко мне домой в ночи, чтобы понять, с кем я ходила на свидание.
— Жестко, — хмыкает она. — Не, Дэнчик такой хренью не страдал, к счастью…
Это становится сигналом к разговору. Я понятия не имею, как это происходит, но мы начинаем жаловаться на своих братьев друг к другу. В какой-то момент я даже забываю, где именно нахожусь, а Алена откладывает в сторону трубку кальяна. Беседа строится так, как будто мы соревнуемся, у кого брат бОльший козел.
И уж не знаю, насколько это понравилось бы Вадиму, но он лидирует. Вот только я все равно по нему скучаю. Об этом я и сообщаю Алене внезапно для самой себя.
— А что тебе мешает с ним встретиться? — удивляется Алена.
— Мы поругались вчера, — пожимаю плечами. — И я не считаю себя неправой.
— А встретиться-то что мешает? — Алена явно не понимает. — Мы с Дэнчиком часто ругаемся, но всегда на нет сходит.
— Дэн о тебе заботится, — произношу я.
— Твой брат тоже о тебе заботится, только по-своему.
Как так вышло, что это не я провожу “воспитательную беседу”, а со мной.
— Наверное, ты права, — киваю я.
— Час почти прошел, — Алена смотрит на экран телефона. — Пойдем?
Я удивлена, что она первая предложила, ведь сама как-то потеряла счет времени.
— Пойдем, — киваю я.
— И кстати, в этом кальяне ничего запрещенного и не запрещенного не было, — внезапно говорит Алена на выходе. — Это вообще паровой коктейль. Мне просто нравится бесить Дэнчика.
— А ночевала ты где?
— У подруги, — пожимает плечами Алена. — У нее родители разводятся. Пока, Славик!
Это она бросает уже охраннику в холле. И до меня доходит, что с друзьями она как раз не прощалась.
— Ты ведь не будешь встречаться с моим братом, да? — спрашивает уже на лестнице. — И свадьбы, которую отец вычудил, не будет?
— Не буду и не будет, — тихо отвечаю я.
— А жаль.
Глава 20
— И где же ты была весь день? — когда я пересекаю порог своей квартиры, меня уже ждет Влад. Он стоит полностью одетый, строго скрестив руки на груди. Сейчас он больше походит на преподавателя, чем даже в универе.
— К чему этот вопрос? — я чувствую себя растерянной, совсем не такого приема я ожидала.
Да, вернулась поздно. Пока мы довезли Алену, пока Шервуд докинул и меня до дома. Да, ушла рано… Пока разбиралась с магазином, решала вопрос с карточками, ездила к Лере, встречалась с матерью. Ох, чертовски длинный день у меня был.
— Я видел его машину! — холодно произносит Влад. — Этого твоего Шервуда.
Фамилию почти выплевывает.
Мне неловко. Хочется объяснить, что ничего, чего он мог бы напридумывать не было, что я просто помогала ему с сестрой — хотя тут еще неизвестно, кто кому помогал. Но в то же время я ощущаю несправедливость. Какого хрена меня вообще за что-то ругают?! Я же не сделала ничего плохого! Сразу всплывает непрошенная ассоциация: сперва я находилась под постоянным надзором родителей, следом под надзором брата, а теперь что? Теперь буду под пристальным вниманием Влада?
— Я все еще не понимаю, к чему этот вопрос, — в тон мужчине отвечаю я. — И чувствую свою неправоту лишь из-за того, что оставила тебя утром, ничего не объяснив.
— То есть своей неправоты из-за того, что ты весь день провела с этим Шервудом ты не ощущаешь? — голосом Влада можно резать металл. Мне и самой становится не по себе.
— Не надо меня отчитывать как маленькую девочку, пожалуйста! Я ни в чем перед тобой не провинилась! — сообщаю я твердо, хотя в горле образовывается неприятный ком, рискующий излиться слезами. — Правда! Я не проводила весь день с Шервудом! С ним я вообще от силы полчаса виделась, больше с его сестрой. Там были проблемы…
Нет, все же это был слишком долгий день. И слишком насыщенный.
— Вот, — говорит, — и наша первая ссора.
Я вижу, как возникшая меж его бровей складка разглаживается, а через секунду на губах Влада появляется улыбка. Он мне верить. Сейчас. Хотя вначале сомневался. Сильно сомневался.
Но сейчас...
Шаг с его стороны, шаг с моей. И уже ничего не напоминает о той буре, что только что бушевала между нами. Хотя... я ошибаюсь. Просто стихия меняет направление.
Мужские губы сминают мои чудовищным напором, руки сжимаются на талии до хруста в ребрах.
Но я не воспринимаю это как нечто болезненное. Я с головой ныряю в наслаждение на грани безумия.
— Я бы хотела извинится, — произношу, сбиваясь с дыхания. — Я не должна была...
Мне не дают договорить. Вадим запускает руку мне в волосы, оттягивает назад, заставляя откинуть голову, и касается губами шеи.
Нежные, еле ощутимые поцелуи переходят в чуть ли не укусы, от которых бросает в дрожь.
— Правда, хочешь извиниться? — мурчит мне на ухо мужчина и прикусывает мочку. — Тогда сделай это, как взрослая девочка.