Мой любимый принц
Шрифт:
Новость оказалась неутешительной. Через неделю после встречи с Уокером дворецкий объявил о том, что Коби хочет видеть «человек из Скотланд-Ярда».
Дожидаясь в гостиной, Уокер разглядывал висящий над камином пейзаж — солнце, склоняющееся к закату над остроконечными горными вершинами, и темнеющую внизу пустыню, усеянную гигантскими кактусами.
— Вы там бывали, мистер Дилли?
Он наклонился вперед, чтобы рассмотреть подпись, и с недоверием произнес:
— К.Г. Так это
Коби кивнул.
— Да.
— Очередной фокус?
— Как вам будет угодно. Зачем вы хотели меня видеть, инспектор?
— Чтобы рассказать новость, которую вы завтра прочтете в газетах. Видите, я честен с вами, мистер Дилли. Можете ли вы сказать то же о себе?
— Все зависит от обстоятельств, инспектор.
— Именно такого ответа мне и следовало ожидать. Вчера из Темзы выловили тело, мистер Дилли. Это был бедняга Джем Портер. Он не утонул, его бросили в воду уже мертвым.
Уокер взглянул на бесстрастное лицо своего противника.
— Вы не удивлены?
— Нет, я был уверен, что он мертв, в противном случае я не обратился бы к вам.
— Он погиб, работая на вас, мистер Дилли. Что вы собираетесь сказать его жене?
Стальное самообладание Коби едва не дало трещину. Охвативший его гнев был сродни пожару. Гнев на себя за то, что подверг Портера опасности. Гнев на человека… или людей, которые его убили.
Коби отвернулся. Он знал, что иногда его ярость бывает заметна, и не хотел выдавать своих чувств. Пускай Уокер и дальше считает его бессердечным фокусником, один из трюков которого не удался.
— Нечего сказать, мистер Дилли? — усмехнулся Уокер ему в спину. — Бедная Нелл Портер осталась без гроша. Вы готовы помочь ей своими грязными деньгами, вырученными от продажи бриллиантов Хиниджа?
Коби почувствовал, что задыхается.
— Если бы я умел творить чудеса, то вернул бы его к жизни. Но раз это невозможно, по крайней мере, я могу позаботиться о том, чтобы его вдова не умерла с голоду.
Он все еще говорил, обращаясь к стене.
— Не хотите повернуться ко мне, мистер Дилли? Шутка перестала быть смешной?
Коби повернулся, и его лицо показалось Уокеру неузнаваемым.
— Черт побери, Уокер, — начал он. — Нет, не сейчас. Вы догадываетесь, чьих это рук дело?
— Нет. Снова никаких улик, вообще никаких. Вы действительно рассказали все, что знаете? Его убили больше недели назад. Где вы были в это время, мистер Дилли? Мне необходимо знать. Я подозреваю всех.
Коби взял себя в руки.
— Я был в Оксфорде, инспектор, гостил у тещи и ее второго мужа, профессора Луиса Фабиана. Я поехал к ним, чтобы забрать жену, и остался на ночь. Даже мне, фокуснику, не под силу находиться в двух местах одновременно.
— Значит, вас можно вычеркнуть из списка подозреваемых? Если только вы не наняли кого-то, кто выполнил эту работу за вас. Разве вы, джентльмены, станете руки
Коби вспомнил свою бурную молодость, и еле удержался от смеха.
— Можете думать что угодно. Но я не верю, что вы подозреваете меня, инспектор. Вы хотите, чтобы я его опознал? Его жену лучше избавить от этого испытания.
— Конечно, лучше избавить, — усмехнулся Уокер, — но это и не понадобилось. Я хорошо его знал. Когда-то он был моим начальником. Он был слишком неосторожным, мистер Дилли, и, думаю, собственная неосторожность его и убила.
— Его убил я, инспектор, — в голосе Коби звучал лед, — когда дал ему это задание. Именно это вы и пытаетесь мне сказать с тех пор, как я вошел в комнату. Но будьте уверены, убийцы за это заплатят.
— Это моя работа, а не ваша, — грубо ответил Уокер.
— Вот и посмотрим, как вы с ней справитесь. Вам что-то еще от меня нужно?
— Ничего. Я жалею о том, что вообще встретился с вами. Смерть и разрушение следуют за вами по пятам, мистер Дилли. Вы не тот человек, каким вас считают друзья из высшего света.
Коби готов был ответить, когда дверь отворилась, и вошла Дина. Она была очаровательна в бело-голубом платье, темно-синих туфлях и широкополой кремовой шляпе с широкой голубой лентой.
— Прости, Коби, я не знала, что у тебя гость.
Уокер с широкой улыбкой произнес:
— Я уже ухожу, леди Дина.
— И чаю не выпьете? — Дина чувствовала висящее в комнате напряжение, оно было написано на лицах обоих мужчин. Неестественная оживленность Уокера и холодная бесстрастность ее мужа выдавали обоих.
Почему-то ей ужасно захотелось их поддразнить.
— Вы, правда, не хотите чаю, инспектор? Сейчас его подадут, — и она потянулась к звонку.
— Вы очень добры, леди Дина, но нет.
— Останьтесь на чай, инспектор, — в голосе Коби звучала ярость. — Сегодня у нас шоколадный торт, вы не пожалеете.
Впервые Уокер выглядел смущенным. Причем причиной его замешательства был не мистер Дилли, а его хорошенькая молодая жена. «Этот мошенник ее не заслуживает», — не в первый раз подумал инспектор.
Но впоследствии, вспоминая этот разговор, инспектор понял, что в поведении очаровательной и невинной леди Дины чувствовалась какая-то фальшь.
Мыслимо ли, возможно ли, что юная леди Дина — ровня своему мужу? Что скрывается за ее наивной внешностью? Является ли жена фокусника его ассистенткой, которая выходит на сцену, чтобы отвлечь внимание зрителей от действий мужа?
И знает ли об этом сам фокусник?
Восьмая глава
Фокусник не знал, но начал подозревать. В последние дни Дина пробуждала в нем все большее любопытство: теперь он убедился, что она еще более сложный человек, чем можно было предположить.