Мой любимый судья
Шрифт:
— Хлоя Уильямс? — говорю, проглатывая эмоции, застрявшие у меня в горле. Эти чувства угрожают уничтожить меня, разрушить всю мою личность, мою репутацию. Я ввязываюсь прямиком в роман с конкурсанткой, и никто во всем королевстве не сможет остановить меня.
Ее милое круглое личико расплывается в самой душераздирающей улыбке, которую я когда-либо видел. Она освещает тьму в моей душе и угрожает свести на нет все годы, которые я потратил, возводя вокруг себя эту броню.
— Ты знаешь меня?
Нет причин лгать.
— Да. Конечно, знаю, любимая. Я считаю твое видео с прослушивания…. Ну, незабываемым — слово, которое приходит на
Возможно ли, что эта улыбка стала еще шире? Что ее лицо стало еще прекраснее?
Она выглядит такой растерянной и невинной; мое сердце разобьется, если она узнает, что попала сюда не из-за достоинств выпечки.
— Сначала мне придется попробовать тебя.
Она моргает, глядя на меня, ее губы становятся темно-розовыми.
— Что?
О черт. Я сказал это вслух. Я слишком долго разговаривал сам с собой.
Она сгибается пополам в приступе смеха.
— Будь осторожен со мной, я, вероятно, скоро воспользуюсь предложением.
Скоро?
— Забудь, что я сказал.
— Не смогла бы. Я… мне нужно кое в чем признаться. Я смотрю ваше шоу уже много лет, и… Ну, это кажется глупым, знаю, но правда в том, что…
Щеки Хлои покрываются румянцем такого оттенка, который соперничает с моими лучшим розами. Ее грудь быстро поднимается и опускается в такт нервному, неглубокому дыханию, соблазняя меня непристойными желаниями. По размеру и форме они идеально поместятся в моих ладонях. Мои жадные пальцы зачесались от желания прикоснуться к ее сияющей коже, провести большим пальцем по ее губам… и использовать другую руку, чтобы яростно довести девушку до оргазма. Я мог бы заставить это очаровательное, беззащитное личико исказиться от вожделения одним-единственным пальцем. Мог бы схватить это соблазнительные детородные бедра и заставить ее умолять. О, я непременно так и сделаю. Я испорчу этот маленький американский пирожок. К тому времени, как с ней закончу, она будет совершенно уничтожена для кого угодно, кроме меня.
Проклятье, где мои манеры?
Я не могу допустить, чтобы ее дисквалифицировали еще до начала шоу.
— Не… не заканчивай это предложение. Ты же не хочешь, чтобы я знал о тебе слишком много!
Ее улыбка не угасает, она лишь принимает любопытный вид.
— Оу?
— Да. Ты же знаешь, я судья. Нам даже не следовало разговаривать. Никакой фамильярности до… после.
Ее губы приоткрываются то ли от шока, то ли от отвращения.
Я протягиваю к ней руку и говорю:
— Я не хотел тебя обидеть. Пожалуйста, не пойми неправильно.
Она закрывает рот и ее блестящие губы изгибаются в легкой понимающей улыбке.
— Я никогда бы не смогла неправильно к вам отнестись, мистер Вайлдвуд. Я думаю… думаю, я просто… просто…
Ее лицо внезапно расслабляется и мне требуется полсекунды, чтобы понять, что она подавлена. Я подхватываю ее как раз в тот момент, когда у нее подкашиваются колени.
— С тобой все в порядке, любимая?
Ее глаза распахиваются, и она улыбается мне.
— Джетлаг, — рассеянно отвечает она, ее взгляд блуждает по моим губам. Боже, девушка, наверное, видит, как у меня изо рта начинают течь слюни. У меня сложилось отчетливое впечатление, что она позволила бы мне поцеловать ее прямо сейчас. Я был бы чудовищем, если бы сделал это, но было бы еще хуже, если бы я позволил ей участвовать в конкурсе.
Мужские голоса прорезают мечтательную атмосферу розового
— Филипп! Они, э-э-э, все ждут вас в бальном зале, — говорит режиссер Джейми.
— Как вижу, там все, кроме одной, — с ухмылкой замечает Харлоу.
Это не к добру.
1(примеч. Пираты Пензанса, или Раб долга (англ. The Pirates of Penzance; or, The Slave of Duty) — комическая опера в двух действиях на музыку Артура Салливана и либретто Уильяма Гилберта)
Глава 5
Хлоя
Сегодня первый съемочный день: день печенья. Или, как, по-моему, их здесь называют, бисквитов.
Я сильно нервничаю.
Наверное, еще больше после того, как случайно встретила его вчера в розовом саду.
Остается надеяться, что я не произвела ужасного первого впечатления. Представьте себе, что вы обнаруживаете незнакомую женщину, спящую на траве у вашего дома! Участницу, ни много ни мало, которая в это время должна была находиться в другом месте.
Мои воспоминания возвращаются ко вчерашнему дню, особенно к тому моменту, когда Филипп заключил меня в свои объятия. Я потеряла сознание из-за того, что слишком быстро встала. Он больше, массивнее и сильнее, чем выглядит по телевизору. В жизни его волосы и глаза были в два раза ярче. Моя одержимость переросла в настоящее животное влечение, настолько сильное, что я могла бы взобраться на него, как на дерево. Он и его сильные, мужественные пальцы могли бы изнасиловать меня десятью способами прямо там, на траве и я бы сказала: «Спасибо, сэр, можно еще?».
Он слишком большой, слишком красивый для меня. Как, черт возьми, мне удалось продвинуться в этом уважаемом соревновании мастерства так далеко? Он сразу поймет, что я мошенница и тогда я упущу свой шанс. Он будет разочарован, а я с этим не справлюсь.
Однако тихий голос в голове напоминает мне о том, кто я.
Ты — Хлоя Уильямс. Ты принадлежишь этому месту так же, как и все остальные. И этот мужчина — твой будущий муж. Так что давай испечем какое-нибудь чертово печенье.
Всех шестерых конкурсанток ждут на своих местах в бальном зале, проверяя и перепроверяя наши ингредиенты. Я провожу руками по своему розовому фартуку в горошек, изучая одежду, которая была на мне под ним. Достаточно ли она сексуальна, чтобы привлечь внимание Филиппа? Слишком сексуальна? Подходит ли к цвету моей кожи? Я открываю слишком много кожи?
Словно тучи расступаются и небеса разверзаются, когда он наконец появляется рядом со своей коллегой-судьей Джорджианной. При виде Филиппа внутри все переворачивается от радости, а мои женские прелести гудят от тоски.
Была ли это идея ужасной — сохранить свою девственность для знаменитости? Возможно. Я чертовски возбуждена; знаю, что ни за что не смогу сосредоточиться на рецепте бисквита.
— Пекари, — ворчит он. — Добро пожаловать в Уорвикшир. Ради нашего американского конкурса на этой неделе мы изменили некоторые термины, чтобы избежать путаницы. Печенье, вместо бисквитов, например. Однако некоторые вещи нет. А именно: как мы измеряем ингредиенты. Если вы не привыкли к метрической системе, не бойтесь.