Мой любимый вампир
Шрифт:
Я тяжело и часто задышала. Не то, чтобы мне нужен был приток кислорода, просто так я пыталась успокоиться. Нужно просто забыть, что буду потрошить живого человека и сконцентрироваться на деле. Вдох — выдох, девочка, всё-таки ты поступала в медицинский.
Присмотревшись к ране, я заметила странные витиеватые темные линии, отходящие от неё, как расползающиеся червяки.
— Док, — я прикоснулась к его плечу осторожно подушечками пальцев, боясь сделать ему больно. — Мне не нравится твоя рана. Таких ответвлений не должно быть, — и лишь слегка дотронулась до них и сразу услышала мужское
— Они появились из-за металла, что уже около суток находится в моём плече, — Док посмотрел мне в глаза и сжал крепко пальцы свободной руки. Как же приятно горячо. — Я верю, что ты справишься. — Резко на лице промелькнуло озорство и меня безжалостно потрепали за щеку. — Тем более, это мне должно быть страшно. Не тебя будет ковырять сомнительным инструментом вампир, — он пытался разрядить обстановку и изобразить некое подобие улыбки.
Сделав вид, что на меня подействовали его слова, я приступила к делу. Было страшно до первой струйки крови, что потекла от плеча по груди Дока. Я позволила себе несколько секунд проследить за ней взглядом и представить каково было бы её слизать с горячего тела. Правдоподобное ощущение теплой солено-сладкой жидкости появилось на кончике языке. Укол острыми щипцами в бедро помог вернуть ясность мыслям.
Надо отдать ему должное, держался Док храбро, почти не морщился и не издавал никаких звуков, пока я не залезла щипцами поглубже в рану. Тогда парочка мата сотрясли воздух, его тело окаменело, а правая рука вцепилась в кожаное сиденье до скрипа.
— Куда мы едем? — слышала, что вопросы могут отвлечь от боли, но не уверена, что от такой.
— А куда бы ты хотела?
— Домой, — из груди вырвался тяжелый выдох.
— Стеф…
— Слушай, я понимаю, что дорога туда мне закрыта. Не надо мне ничего объяснять. Не маленькая, — ответила я слишком резко после чего повисло молчание на какое-то время.
Я раздвинула двумя пальцами пошире развороченное отверстие, чтобы добраться до пули, и услышала, как Док задержал дыхание. Его плечо выглядело ужасно из-за моих манипуляций, а проклятой пули еще не было видно. Нам нужно обратиться в мед учреждение, где специалист без боли и в стерильных условиях извлек бы чужеродный объект. Вместо этого я копаюсь в теле охотника, как ребенок в песочнице лопаткой, в полной антисанитарии!
— Ты меня за дуру долго собирался держать? — откинув волосы с лица, я подалась вперед, перехватив удобнее инструмент. — Неужели ты… Я не знаю, Джереми! — взбешенная всей этой ситуацией вскрикнула я, пытаясь подобрать слова. — Я же училась в медицинском!
Док лишь поджал губы.
— Я видела огнестрельные ранения лишь по страницам учебников, но и этих познаний хватит понять, что…
— Пуля была инфицирована, — прошептал он, глядя на свои пальцы, что чуть подрагивали от боли, которую он так умело скрывал. — Ядом, который я сам разработал.
Воздух вокруг потяжелел, стал кислым на вкус. Док зажмурился, хотел снова отвести взгляд, столкнувшись с интересом в моих зрачках.
— Изготавливать порошки, различные микстуры и яды - мое хобби. Иногда изобретения получают одобрение в Резиденции охотников и их пускают в оборот, распространяя по кланам охотникам как помощь в поимке и убийстве монстров.
Я перестала измываться над его телом, заглядывая в глаза.
— Динамика?
— Первые симптомы проявляются в первые сутки: боль, онемение, озноб, тошнота. Тяжесть зависит от дозировки яда. Но конечным итогом лихорадка с летальным исходом.
Щипцы выпали из моих рук, завалившись куда-то под сиденье.
— Надо было лишить себя конечности, пока яд не распространился по телу, — глухо произнёс Док, — но в голове было лишь то, чтобы увести тебя подальше.
Я смотрела на него так, будто видела насквозь. И впервые смогла увидеть его прекрасную душу, что светилась ярче солнца и грела в тысячи раз сильнее. Но спустя десятки, сотни или тысячи лет всём звёздам суждено сгореть.
Он провёл мозолистым большим пальцем по моей нижний трясущейся губе - предвестник очередной истерики.
— Нет, — произнес Док шёпотом, оставляя поцелуй, затерявшийся где-то в моих волосах. — Не смей себя винить.
Но как я могу этого не делать?
И я решила довериться своему внутреннему голосу, который сейчас орал, не щадя мои барабанные перепонки, что нужно делать.
— Нам нужно в твой бункер! Отведи нас туда! Я тоже понимаю в фармакологии, и мы... мы сделаем противоядие! — хватаясь за его плечи, я отчаянно пыталась до него достучаться.
— Ты же понимаешь, что время на нейтрализацию яда упущено.
— Да, но и ты не человек. Твое тело сильнее и выносливее.
Бункер. Мне нужно попасть туда. Что-то тянуло меня туда как магнитом. Возможно, шестое чувство знало, что там мы точно найдём спасение, а может быть было что-то ещё.
— Я не уверен, что нам будут там рады. — Он взял мою руку, что сжалась в кулак, в свои ладони, принимаясь выцеловывать костяшки пальцев. Бережно. Нежно. Будто от этого мои кости могут раскрошить в пыль. — Мои братья-охотники не встречают вампиров с распростёртыми объятьями. Вдруг, когда мы доберемся до бункера, я уже буду не в состоянии тебя защитить.
— Не волнуйся обо мне. Теперь моя очередь тебя спасать, — не удержавшись свободной рукой я скользнула по скуле, что была покрыта щетиной.
Он прижался к моей ладони щекой, зажмуривая глаза и стиснув челюсть, словно это приносило ему дикую боль с долгожданным освобождением.
— Давай тогда уже сделаем это, — сказал Док спустя минуту, отрываясь от моей руки.
Он на ощупь нашёл щипцы на автомобильном коврике, обработал их спиртом и протянул обратно мне.
— Сколько нам ехать до бункера?
— Два дня. Ты хорошо держишься для новообращённой, думаю, проблем не должно возникнуууть а-а-а.
— Прости … Прости… — Я нагнулась к ране и стала дуть на неё, в попытке облегчить боль. — Никак не могу нащупать пулю.
Док искренне засмеялся от моихжалких попыток.
— Ты понравишься Алише, — и мне захотелось ему поверить. — Кстати, пока ты была в отключке ты повторяла одну и ту же фразу «Всё должно быть не так». Не расскажешь? — Его глаза сверлили меня взглядом, пытаясь уловить хоть тень сомнения или лжи в моих словах, когда я сказала, что не понимаю о чём речь. Хоть это действительно было так, почему-то я сама себе не верила.