Мой любимый враг
Шрифт:
— Слушай, как красиво ты съехал с темы. Мое браво, Хиро! — и не удержалась от того, чтобы пару раз хлопнуть в ладоши.
— Я не шучу, — он наклонился в мою сторону и понизил голос до чувственного шепота.
— Я тоже, — выдала и откинулась на спинку стула, — и я сыта по горло, Хиро. Всем этим, — указала я ладонью на стол, — и твоей компанией, в частности. Меня не интересует то, что ты предлагаешь. Уж лучше я на всю жизнь останусь бесправной рабыней, чем стану…
— Кем? — зло перебил он меня.
— Еще одной подходящей бабенкой в твоем бесконечном
И он тут же скопировал мою позу и рассмеялся, да так заразительно, что я смутилась и несколько разуверилась в том, что права.
— Так ты решила, что я к тебе в любовники набиваюсь? — через смех выдавил он из себя.
— А это не так? — прищурила я глаза.
— Нет, ну если ты, конечно, когда-нибудь захочешь, то я не смогу тебе отказать, но, чтобы я вот так, в лоб, даме предложил перейти в горизонтальную плоскость отношений. я не такой, Эзра! Я романтик, — и прикусил нижнюю губу.
Враль ты редкостный, вот ты кто! Но ответила я совсем другое:
— Просто скажи мне, когда решишь, что я искупила свою вину перед тобой и ты готов меня отпустить. На этом и закончим. Мне от тебя нужно только одно — моя свобода. Это понятно?
— Предельно, — ответил архимаг и тут же подозвал к нам официанта для расчёта.
Я хотела бы спросить про свои камни, но уже не решилась. Если он только почувствует, что моя жизнь напрямую зависит от них, то окончательно прогнет меня. Но тогда, что от меня останется? Нет, лучше умереть, чем так!
И вот мы уже встаем из-за стола и идем на выход из ресторана, а потом почти сразу входим в портал и выныриваем у запаркованного флая. Жаль, я думала, что еще немного смогу прогуляться. Хотя, на что я рассчитывала, когда прямо и без лишних сентенций отказала ему?
И снова потекли однообразные до тошноты дни. Только теперь мне больше не разрешалось есть отдельно. Да, хитрозадый почти в приказном тоне изъявил дикое желание лицезреть меня во время трапез. Окаянный! Но и на этом дело не остановилось. Дальше — больше. И вот уже я сижу вечером рядом с ним на диване и пялюсь в огромный разноцветный экран, где идет какая-то, наверное, очень смешная передача. Только вот мне не до веселья.
Он рядом, опять в одних только домашних брюках, босой и с мокрыми после душа волосами. А мои глаза слишком непослушные, чтобы совсем не смотреть на него. Как итог я только и делаю, что рассматриваю его и вспоминаю какая была на ощупь его кожа. Да, я все помню. Гладкая, горячая, упругая и мне хотелось до ломоты в костях прикоснуться к ней еще раз.
Чертово ходячее искушение!
А потом пришли они — страшные сны, где мы с хитрозадым архимагом были в месте. И да, я имею в виду именно это, черт меня раздери!
И просыпалась я почти в полубреду, судорожно сводя ноги, и в ужасе осознавала, что почти корчусь от муки, потому что этот гадский сон прервался. Я хотела избавиться от этого напряжения, я мечтала погасить в себе этот адский пожар. Но не могла!
И вот уже, глядя на него, щеки заливает алый румянец, а руки начинаются трястись, как у припадочной. И эта чертова змеюка, что свернулась
Я не знала, что делать. Я не понимала, как быть. Я не представляла сколько еще я смогу сопротивляться тому, что он делал со мной. А в том, что он колдовал над моим телом, я больше не сомневалась. Я не могла сама испытывать к нему то, что испытывала. Он был мне неприятен, он раздражал меня одним своим присутствием, он невероятным образом меня бесил и плевать я хотела на то, что он был самым красивым мужчиной из всех, что я когда-либо видела.
Но сегодня от насущных проблем меня отвлекла Нова. Она явилась домой вся уделанная в что-то очень похожее на сажу. Я даже ее не признала сначала и только синие глазищи указали мне на то, что это все-таки мой питомец. Как итог, пока я тащила ее с балкона в свою комнату, то испачкалась и сама. Пришлось сначала мне быстро принять душ, а уж потом и за кошку приниматься. Повязала вокруг тела полотенце и приступила к делу, но неугомонная животинка мыться никак не хотела и не теряла попыток вырваться и сбежать от меня.
И когда же я все-таки закончила мучить ее и себя, то Нова все же вывернулась из моих рук и драпанула, как была мокрая, прямиком на выход из ванной комнаты и дальше. Ну а я уже за ней, чертыхаясь и пытаясь удержать на теле ускользающее полотенце. Только далеко убежать не успела, вписавшись в коридоре в сильное, горячее, раскаченное тело архимага.
— Уф, — только и выдала я, а потом несмело подняла на него глаза. И то, что я увидела там, меня до чертиков напугало.
В груди заныло, поясницу окатило кипятком, а руки судорожно стиснули узел жалкой тряпицы, что едва прикрывала мои прелести. Я почти в оцепенении смотрела на него, на то, как оголтело забилась жилка у него на шее, как суматошно зашарили его глаза по моему телу, как он подался в мою сторону, сглатывая слишком шумно и прикусывая нижнюю губу. Все, мне крышка…
— Не надо, — только и пискнула я, а уже в следующим момент мне стало не до разговоров, потому что у меня во рту во всю начал хозяйничать язык чертового архимага. И стон, жалобный, но наполненный почти нестерпимым наслаждением вырвался из меня и окутал нас пониманием: надо, очень надо.
Мне казалось, что я вспыхнула как жалкая глупая бабочка в пламени свечи и больше не было Эзры Аккан. Теперь в руках архимага была женщина, которая хочет. Все, больше никаких пояснений не будет. Стыдно? Да! Но все потом.
Я вся покрылась его метками, словно выжженными теперь на моем теле, там, где он прикасался ко мне своими губами и не только. Прикусывает, посасывает, нежно дует и опять набрасывается как дикий зверь. Хаос, помоги мне!
Полотенце давно сдернуто и отброшено в сторону, а меня несут вглубь комнаты и скидывают на кровать.
— Все, Эзра, — я не узнаю его голос, хриплый, сбитый до безобразия прерывистым и частым дыханием. Одно движение, и он снимает, и откидывает в сторону рубашку, а потом так же поспешно расстегивает ремень на брюках.