Мой (не)любимый дракон
Шрифт:
Тальден прикрыл глаза, пытаясь абстрагироваться от въедливого старческого брюзжания. Но от Тригада не так-то просто было избавиться. Старейшина не собирался сдавать позиции, не спешил убираться из императорского кабинета и упорно не соглашался с волей наследника.
— Я и решил. Отбор покинет эсселин Крилфейн. Я ещё вчера просил сообщить ей об этом.
— Только одна алиана? А как же та, другая? — разочарованно протянул советник.
— Та другая пока останется.
Скальде мысленно досчитал до трёх, уверенный, что на четвёртый счёт пожилой маг разразится очередной страстной тирадой о том, что Фьярре не место в Ледяном Логе, она недостойна называться невестой будущего императора и ей следует сегодня
Исключить её из отбора было бы просто. Намного сложнее оказалось выжечь её из сердца, запретить себе о ней думать.
Сколько раз пытался он понять, что с ним происходит. Почему она стала для него наваждением. Его соблазном. Его искушением. Как и всякий дракон, по природе своей охотник, Скальде желал, чтобы девушка ему подчинилась, признала его силу.
Непокорная, дерзкая. Горячая. От сумасшедшей жажды обладать ею в иные моменты он почти терял разум. А желание заставить её перед ним раскрыться превратилось в навязчивую идею.
Ледяной чувствовал, Фьярра что-то скрывает. Что-то, из-за чего они всё больше друг от друга отдалялись, вместо того чтобы стать ближе. Всякий раз, когда пытался к ней приблизиться, девушка закрывалась, словно улитка в раковине. Делала шаг назад, обрастала колючками, старательно пряча за дерзостью отчаянье и страх.
А может, он всё это выдумал и не было никакого страха. Кроме единственного — страха стать его ари. Превратиться в лёд. Одно тревожное предположение сменяло другое: вдруг Фьярра скрывает какую-то постыдную тайну? Возможно, связанную с тем, в кого была влюблена раньше.
Не зря же упрямо его не называет.
Тальден не знал, какая из мыслей была для него мучительней.
…Эти её ужимки, и то, как стыдливо отводила взгляд, когда он просто пытался её понять. Эта боязнь источника Юны, от которого готова была бежать без оглядки.
От её поведения в иные разы вскипала кровь в жилах и в глазах темнело от злости.
Наверное, потому, вместо того чтобы объясниться и окончательно дать понять, какое место в его жизни занимает Далива, он вспылил, набросился на неё с упрёками. Когда Фьярра превращалась в ледяную колючку, пропадало всякое желание что-либо ей объяснять.
После той ссоры он не переставал себе повторять, что не обязан перед ней оправдываться. Не обязан был, но неприятное чувство, какая-то червоточина, появившаяся в груди, не исчезала.
Он не должен был вести себя, как злопамятный мальчишка, и ранить её в отместку!
У морканты они много чего друг другу наговорили, и глупо было ждать, что восемнадцатилетняя гордячка первая сделает шаг к примирению. Она ведь считает его изменщиком. Подлецом.
Лжецом.
Кому-то из них придётся первым переступить через черту отчуждения.
— У меня проявилась таэрин, — прервал Герхильд пламенную речь советника, которую благополучно пропустил мимо ушей.
Старейшина подавился собственными словами. Нахмурился, переваривая неожиданное признание, после чего уверенно проговорил:
— Ваше Великолепие, это всего лишь влечение. Влечение к бесспорно красивой девушке. Яркой, необычной. Именно этим она и привлекает. Тем, что выделяется среди других невест. Хоть, как по мне, выделяется не в лучшую сторону… — тихо проворчал маг и продолжил увещевать: — Уверяю вас, со временем интерес ослабеет. Утихнет страсть. И что останется? Заносчивая, своенравная девица, которой нет дела до нашей империи. Это стало очевидным из её вчерашних ответов. Такой не место на троне рядом с правителем. Таэрин проявлялась и когда вы были с графиней. Из-за чувств, что к ней испытывали. Но вот таэрин нет и в помине. Как не осталось чувств к графине. Вы ведь никогда её по-настоящему не любили.
— Сообщите о моём решении Хелет, — ровно повторил Герхильд, из последних сил сдерживаясь, чтобы не схватить старика за шкирку и не вышвырнуть из кабинета.
Ещё одно навязчивое желание, которое в последнее время посещало его с завидной регулярностью.
— Эсселин Крилфейн покинет замок сегодня же. Но и Сольвер должна будет уехать!
Наверное, он бы всё-таки уступил слабости и самолично выпроводил мага. Если бы напряжённую атмосферу не развеял стук в дверь.
— Ваше Великолепие, у меня к вам важное дело, — поклонился правителю эррол Хордис и выразительно покосился на советника, намекая, что время его аудиенции окончено.
— Эррол Тригад, девушки нервничают. Сообщите им наконец о моём решении.
Старейшина скрипнул зубами, досадуя, что несмотря на всё его красноречие, ему так и не удалось образумить наследника. Пожилому магу ничего не оставалось, как поклониться и уйти, напоследок удостоив невовремя заявившегося лекаря злым взглядом.
— Со мной всё в порядке. Если ты за этим пришёл. — Скальде вернулся за стол, тёмное дерево которого порыжело под утренними лучами.
В последнее время Хордис вёл себя хуже наседки, опасаясь, что ледяная магия тальдена снова выйдет из-под контроля. Скальде усмехнулся своим мыслям, представляя, в какой ужас пришёл бы обеспокоенный его состоянием целитель, узнай он о видениях… О тенях, что преследовали тальдена. Одна такая распахнула за спиной Хордиса свои рваные крылья, точно Фервэлла — мифическая птица, предрекавшая скорую погибель. Порой теням и голосам, что поселились в его сознании, было сложно сопротивляться. Вот и сейчас они искушали, убеждая, что нет ничего страшного в том, чтобы уступить один раз родовой силе. Выплеснуть её, направив на старого друга, превратить того в обломок льдины.
Не догадываясь о мыслях тальдена, эррол Хордис торопливо приблизился к столу и с явным облегчением избавился от тяжёлой ноши: старинных книг, что трепетно прижимал к груди, и пожелтевших от времени свитков.
— Долгое время я искал способ избавить вас от проклятия.
— И я тебе за это благодарен, — печально улыбнулся Скальде. — Тебе и всем тем магам, что пытались нас спасти. Но ты ведь знаешь, всё бесполезно. Только тратишь впустую время.
— Тратил, трачу и буду тратить! — запальчиво воскликнул целитель, устраиваясь в кресле напротив своего повелителя и раскрывая на середине самую толстую, обтянутую изветшалой кожей книгу. — Впрочем, возможно, больше искать не придётся. Это труд ирфалесских магов… Я получил манускрипт от своего старого приятеля и не перестаю благодарить его за этот бесценный подарок! Здесь описаны ритуалы, что проводились ещё во времена Древних. Задолго до появления алиан и тальденов. Тёмное колдовство, но… Вот этот, — палец мага ткнулся в разворот книги и заскользил по ажурной вязи текста, над которым темнел размытый рисунок: скелет, опутанный шипастыми розами. — Я почти уверен, что ритуал поможет снять смертельное проклятие, наложенное алианой. Нужна только девушка, невинная дева, в жилах которой течёт кровь Арделии.
— Смею тебе напомнить, Арделия умерла девственницей. В том самом парке, в котором мы, Герхильды, благодаря ей теперь коллекционируем заледеневших ари.
Лекарь захлопнул манускрипт и потянулся за свитками.
— Но вы забываете, что у неё была сестра. Алиана, ставшая ари князя Темнодолья. У Нилии родилось две дочери. Не буду утомлять вас подробностями, скажу только, что мне удалось проследить её родословную.
Пока целитель одну за другой разворачивал старые родословные карты, путанно объясняя, откуда узнал про Нилию и её потомков, Ледяной скользил по кабинету невидящим взглядом. Зацепился за взволнованно-счастливое лицо друга и горько усмехнулся. Ему бы тоже следовало сейчас радоваться. Появлению пусть и призрачной, но всё-таки надежды на спасение от ядовитого бремени проклятия.