Мой (не)выносимый сосед
Шрифт:
– У подъезда? Нашего? – наконец оживает он. И тут же с нажимом, – Что ты там делаешь вообще? Ты же… Что-то случилось? Лиз, ты в порядке?
– Да, просто ключи забыла. Опять, – каюсь.
– Ну ты, Лиза…– хмыкает, – Ладно, понял. Посиди, я буду минут через двадцать.
– Да не надо! Я не хотела тебя отвле…
Но он уже повесил трубку.
В ожидании Сашки я сбегала в ближайший ларек за кофе. И сейчас сижу на той же спинке лавочки и грею руки о картонный стакан, скользя рассеянным взглядом по двору, тонущему в ночном полумраке, разбавленном электрическим освещением.
Снег
И в душе моей звенит тихое, пугливое волшебство.
Я верю в чудо сейчас. По-настоящему, безмолвно и боясь об этом сильно задумываться. Это как бриз, как предчувствие, как прибой…
Неуловимое ощущение колышется паутинкой рядом, но вот-вот захлестнет новым, неизведанным, чем-то сильным. Чем-то, что изменит жизнь навсегда. Оно пока замерло на пороге, и я тоже замерла. Момент безмолвия, передышки. Я почему-то вспоминаю тот сон с волной. Как громадная толща воды нависала надо мной, грозясь через секунду снести, и как она была прекрасна.
Сашкин силуэт вырисовывается в конце двора только минут через сорок. Я уже основательно продрогла к этому моменту, и наполовину отпитый кофе в моих подрагивающих пальцах совсем остыл. Лютик приближается ко мне быстрым, широким шагом, его пуховик распахнут, руки спрятаны в карманах, на голове нет шапки и вокруг всей его фигуры клубится легкий пар, от одного взгляда на который становится теплее.
Улыбаюсь неровно, смотря Сашке прямо в глаза, когда он останавливается напротив в паре метров от меня.
– Какой ты жаркий, – поддеваю его, цепляя взглядом виднеющуюся в расстегнутом пуховике синюю футболку.
– В такси баня была, извини, что так долго. Пробки, – хмурится, разглядывая меня, а потом вдруг строго, – Где перчатки, Лиз?
– Не одела, на машине же уехала, – вздыхаю покаянно, выкидывая стаканчик кофе в мусорку и пряча покрасневшие ладони в карманах.
Сашка хмыкает и ехидно косится на чемоданчик, стоящий у моих ног.
– Зато столько всего взяла на пару часов…
– Думала, что дольше, – тихо признаюсь. И мы опять встречаемся глазами.
Сашка перестает улыбаться. Сердце пропускает удар. Он так смотрит…Пытливо, въедливо, открыто. И я наверно тоже так смотрю. Не закрываюсь и с маниакальным жаром разглядываю его лицо, фотографируя каждую черточку. Он кажется мне таким красивым…В этом свете фонарей, в кружащихся снежинках, в легком облаке пара. Это как кадр любимого фильма, который ты вырезаешь, чтобы сохранить на рабочем столе. Это как…
– Пошли, – Сашка отводит взгляд и подхватывает чемодан. Подает мне руку, помогая слезть со скамейки. И так и не отпускает мои замершие пальцы.
– Совсем продрогла. Лиз, ты бы хоть в кафе ушла – меня там подождала, – только бурчит, хмурясь, и крепко сжимает мою кисть в своей, грея.
У него такая горячая ладонь, что мне больно. Жар колет оледеневшую кожу тысячей иголочек, но я лишь улыбаюсь в ответ, спеша за Сашкой к подъезду.
– Да нормально мне было, это только руки, – оправдываюсь.
– Нормально… И задница наверно ледяная после скамейки этой, – продолжает Сашка тихо ворчать, запуская меня в подъезд, – Сейчас чтобы быстро в душ, поняла? О-о- очень горячий.
Смеюсь, заходя в лифт.
– Да, папочка. Сварюсь специально для тебя.
Сашка в ответ нахально сверкает глазами, нажимая кнопку нашего этажа.
– Будешь ехидничать – зайду температуру проверить.
Я пытаюсь моментально состроить скорбно-серьезную мину, но, кажется, глаза меня выдают. И Сашка тоже криво улыбается, поставив одну руку около моей головы и нависая сверху. Прижимаюсь спиной к стенке кабины и задираю к нему лицо. В подъезде так тепло, а я с мороза – от разницы температур по телу прокатывается мягкая упругая волна, и я будто пьяная становлюсь. Мне беспричинно весело и жарко. Или это от другого…
– Извини, что выдернула из клуба, – говорю тихо, смотря Сашке в глаза.
Он так близко. Вижу, как дергается кадык, когда сглатывает, прежде, чем ответить.
– Это лучшее, что ты за сегодня сделала, Лиза, – его взгляд с моих глаз перетекает на губы, которые начинает от такого внимания пощипывать.
– Ты не расстроен? – тише.
– Я туда и не хотел, – еще тише.
– А куда хотел? – шепотом.
У Сашки вместо ответа в глазах искрятся танцующие дьяволята. У меня под ложечкой начинает сладко тянуть… Лифт дергается, останавливаясь на нашем этаже. Покачиваемся друг к другу, словно притянувшиеся магниты, и расходимся.
Саша подхватывает чемодан и, положив мне руку чуть пониже лопаток, ведет по коридору. Пара оборотов замка и мы дома.
– Марш в душ, – повторяет свой безапелляционный приказ.
Даже не думаю спорить – меня правда потряхивает, кожа горит по всему телу, оттаивая. Только в комнату забегаю взять домашнюю одежду. Пока отогреваюсь под парящей водой, в голове стоит шум посильнее, чем от упругих льющихся сверху струй.
Я уже давно не мерзну, а все так же мелко дрожу, потому что…Все эти взгляды, мимолетные прикосновения, тон. Как и тогда летом, я точно знаю, к чему все идет. И мне не страшно, нет. И сомнений нет. Просто дыхание перехватывает от мощи этого потока, который тебя несет. Это будто мчаться на неуправляемом поезде. Даже если я буду пытаться притормозить, то рельсы все равно одни и конечная станция одна…И я уже на этом пути.
Обмазав разными кремами все, что только можно и натянув на благоухающее тело трусики и домашнее платье-майку, я выхожу из ванной, промокая полотенцем влажные волосы. Сашка возится на кухне, оттуда по дому расползается теплый травяной запах, но я иду не к Лютику, а в свою комнату. Хочется накраситься. Чуть-чуть…
Но стоит только достать косметичку, как Сашка уже материализуется в дверном проеме с двумя большими кружками чая. Одну ставит передо мной на туалетный столик, со второй присаживается на край моей кровати, широко расставив колени и разглядывая меня исподлобья. Щеточка туши замирает в воздухе, потому что при нем я наводить красоту уже не могу. Поздно…