Мой ненастоящий
Шрифт:
Одно из двух — или я настолько ей противен, что со мной она не допускает даже мысли.
Или…
Или я знаю о ней не все. Но знаю, у кого можно раздобыть подробностей. Жду не дождусь этой встречи!
20. Маргаритка
Я просыпаюсь от будильника. Рабочий будильник поднимает меня в шесть утра, и не волнует. Выходные кончились, сегодня — понедельник.
Выходные.
Только выходные.
С
И я понятия не имею, как с этим справляться.
Желудок подводит — кое-кто вчера с перепугу даже не осмелился вылезти из комнаты, опасаясь возвращения озабоченного босса.
Нет, ну…
С голоду умереть в мои планы точно не входит.
Вот только и кухню в квартире Ветрова найти оказывается не так-то просто.
Я все еще отчаянно боюсь напороться на Владислава Каримовича.
Кошмар сегодняшней ночи — проснуться под тяжестью мужского тела. Увидеть в его глазах только голод и ярость. Не смочь остановить…
Кожа снова становится липкой.
От неприятных мыслей приходится отстраняться принудительно.
Этого не было.
Я в порядке.
Не в безопасности, но в порядке.
Сегодня, он, возможно будет лучше держать себя в руках?
Кухня наконец-то находится, и там я застаю домработницу. Ранние они однако пташки.
У девушки не по-служебному распущены волосы, в кухне пахнет кофе, и на самом минимуме работает музыка. Нож быстро-быстро постукивает по доске.
На мои шаги девушка оборачивается, неприязненно кривится. Да, судя по всему, ожидали тут не меня…
Та самая, что облила меня презрением вчера.
— Доброе утро.
Я говорю достаточно разборчиво и достаточно четко, но домработница меня игнорирует, продолжая методично нарезать зелень и что-то демонстративно мурлыкать себе под нос.
Значит, мои легкие шаги ты услышала, а голос нет?
Ладно! Как контактировать с наглыми сотрудницами Ветрова и ставить их на место, я худо-бедно знаю. Достаю из кармана телефон, ставлю телефон на прозвон, после двух гудков произношу, чуть-чуть понижая голос:
— Владислав Каримович?
Волшебные слова, которые прочищают чакры и слуховые проходы разом.
Просто чудодейственные. Девушка подскакивает как заяц, разворачивается ко мне лицом, метая молнии из глаз.
Его боялась не только я. И этот страх я умела обращать в свою пользу.
— Отбой тревоги, со слухом у нас все хорошо, — я позволяю себе холодную улыбку, — учти, дорогая, следующий раз блефом не будет. Можешь считать это выстрелом в воздух.
— Чего изволите, госпожа? — с сарказмом и все тем же вчерашним презрением цедит девушка, глядя на меня с искренним недовольством.
Я окидываю её оценивающим взглядом.
— Для начала — ключи от квартиры, кредитку и визитку с контактами персонала, оставленные тебе вчера Владиславом Каримовичем, — произношу безразлично.
Моя противница кривит губы — слегка разочарованно, кажется, и швыряет на стол передо мной объемный черный конверт. Объемный за счет того, что в него же запихнули и ключи.
Я на всякий случай заглядываю в конверт.
— Здесь нет кредитки.
Еще один жест в духе «на, подавись», и кусок черного пластика летит по столешнице. Мне без надобности деньги Ветрова, но оставлять его кредитку у какой-то очень странной девицы я не собираюсь.
Она отправится в шоп-тур, а потом Ветров же предъявит мне распечатку трат и потребует возвращать отдачей «супружеского долга»? Вот уж фигушки.
— Как тебя зовут? — разобравшись с вещами, я вновь обращаю свое внимание на домработницу.
Она отвечает не сразу, будто прикидывается заторможенной.
— Яна.
— Приятно познакомиться.
Язвительное фырканье ставит под сомнение мою вежливость. Ладно, плевать на неё, пусть с ней Ветров сам разбирается. Я от неё нужное взяла, с открыванием холодильника сама справлюсь.
— Завтрак через полтора часа.
Моя очередь играть в «я тебя не слышу». Разница только в том, что домработница Ветрову на его жену жаловаться не будет. Ну, если она, конечно, только домработница. Что-то уровень борзоты у неё вообще не соответствует занимаемой должности. Может, она у Ветрова была первой женой и попала в опалу, а теперь надеется его вернуть?
Холодильник у Ветрова под стать его эго — просто огромный. В этой морозилке можно хранить расчлененных трех человек одновременно.
Творог в холодильнике находится, и даже джем. Отлично! Владислав Каримович, надеюсь вы не обеднеете.
Кофемашину я тоже для себя включу.
Яна наблюдает за мной ненавидящим взглядом. Очень напоминает кота, который внезапно обнаружил шерудящего в его квартире котенка. Шерсть дыбом, глаза горят, а лапой дать страшно — от хозяина прилетит.
— Я позавтракаю у себя, — роняю я на прощанье, выгребаясь из кухни.
Интересно, когда Ветров встает? Или он как исчадие ада — вообще никогда не спит?
— Ты его не заслуживаешь, — впечатывается мне в спину.
Вот это заявления, однако! Почему-то у меня даже нет вариантов, кого это «его» Яна имеет в виду.
Я не стала возвращаться в кухню и переругиваться с домработницей.
Боюсь, невозможно будет объяснить Яне, что далеко не я выбрала Ветрова, и быть достойной его, честно говоря, и не хотела. Да и зачем? Детей мне с ней не крестить, лишь бы не вздумала мне плевать в кофе.
Впрочем, я как истинный параноик была согласна кофе себе наливать самостоятельно.