Мой нежный враг
Шрифт:
— Ничего в квартире не трогайте, скоро буду.
Ну хоть в этот раз никакого скептицизма. Еще минут пять я постояла на лестничной клетке, а потом решилась зайти внутрь, не закрывая двери. Квартира представляла собой жалкое зрелище. Перевернуто все: вещи выкинуты из шкафа, содержимое компьютерного стола на полу, одинокий кактус, единственный из цветов, что прижился у меня, выворчен из горшка. Земля вокруг него рассыпана горкой. Компьютера нет, просто исчез. Кухня выглядела не лучше, все крупы рассыпаны, как и кофе, чай, посуда на полу, даже
— Что за хрень? — покачала я головой, прислонившись спиной к стене.
Может, я и не сильно умна в сыщицких делах, но кажется, в моей квартрие что-то искали. И это что-то им очень нужно, раз они так тщательно тут все изуродовали. Хорошо, что меня дома не было, что-то мои мыслишки про пытки из девяностых теперь не кажутся шуточными.
Артюшкин прибыл с двумя мужчинами, они осмотрели квартиру, потом следователь уселся на стул, приглашая меня последовать его примеру. Я еще раз передала, как вернулась домой и обнаружила открытую квартиру. Артюшкин только кивал.
— Считаете, это связано со смертью Матвеева? — не удержалась я в конце, так как он делится информацией вроде бы не планировал. Следователь пожал плечами.
— Пока сложно сказать, Екатерина Михайловна. Но это первое, что приходит на ум, так ведь?
— Но я не вижу причин…
— Они что-то искали, — перебил Артюшкин задумчиво. — И судя по всему что-то небольшое, раз рылись в горшке с цветком и пакетах с крупами. Унесли компьютер… Полагали, на нем может быть какая-то информация?
— Они думают, у меня есть какие-то бумаги Матвеева? — предположила я. Артюшкин снова пожал плечами.
— Возможно. Только почему у вас, Екатерина Михайловна? Ведь вы сами утверждали, что никак не соприкасались с Матвеевым?
И снова под ложечкой засосало. Так-то да, никак, но Вена эта… И картины мои в музее… Я тяжело выдохнула.
— Но ведь эти люди могли не знать об этом. Почему-то решили, что у меня может быть то, что им надо…
Цепочка оборвалась.
— Вот и я говорю, — кивнул Артюшкин. — Что-то не складывается. Или вы не договариваете, Екатерина Михайловна, или мы чего-то не знаем, или… — он замолк, жуя губы, я напряглась.
— Или… — поторопила его, мужчина перевел на меня взгляд.
— А может, кто-то просто вас провоцирует? Хочет запугать и таким образом заставить действовать?
Я снова захлопала глазами, в который раз за этот бесконечный день.
— Как действовать? — закачала головой. Артюшкин устало вздохнул.
— Сам не знаю. Боюсь, в этом деле все очень не просто. Кроме вас и сына просто нет заинтересованных в его смерти.
— А бизнес? Возможно, есть что-то еще кроме ресторанов? Он же не простой человек.
— Возможно, — кивнул Артюшкин. — Смущает только, что его убили так… нелепо. Да и в бизнесе мы пока не нашли зацепок.
Он встал, вздыхая, я поднялась следом.
— В общем, Екатерина Михайловна, будьте начеку. И если что — звоните.
Как же мне надоело это "если что"…
Глава 14
Заперев дверь на щеколду, которая теперь уже не казалась надежной, я уселась на край кресла, глядя перед собой. Что-то ситуация нравится мне всё меньше: быть просто подозреваемой как-то приятней, чем вот это все, что происходит вокруг. С моей первой мысли о том, что на самом деле я втянута в какую-то историю, прошло совсем немного времени, а она подтвердилась уже более чем. И самое дурацкое, что игра эта наверняка опасная, а я даже не понимаю, что происходит.
Определенно, мне нужно узнать о жизни и делах Матвеева как можно больше, найти любые зацепки, которые могли бы помочь. Я набрала Даньку, он ответил, когда я уже хотела повесить трубку.
— Ты чего уехала и не попрощалась? — спросил меня.
— Прости, Дань, так вышло. Вы еще в кафе?
— Нет, приехали домой вот, сейчас дядя Гена подъедет, он только вернулся.
— Самсонов? — встрепенулась я. — Дань, а можно я тоже приду?
— Зачем? — не понял он.
— Хочу немного поговорить с ним о Матвееве.
— Ты все еще со своим расследованием носишься? — уверена, он покачал головой. — Ладно, приезжай.
Как хорошо, что он никогда не умел мне отказывать.
Через полчаса я уже входила на территорию дома, почему-то немного волнуясь. То, что Самсонов должен что-то знать — бесспорно. Но захочет ли рассказать? Совсем не факт. Но сейчас я готова выбить из него информацию в прямом смысле этого слова. Матвеев общался с Петренко, а потом недовольный и злой звонил Самсонову. Со своим другом и бизнесменом последнюю неделю они виделись чаще обычного.
Зачем Самсонов летал в Вену и что за дела такие, что не смог вернуться даже на похороны лучшего друга? А мог ли он быть сам замешан в его смерти? В конце концов, когда в игру вступает бизнес, дружеские чувства порой отходят на второй план. Зато алиби у него стопроцентное, не подкопаешься.
За этими мыслями я доскакала до квартиры и только когда передо мной открылась дверь, чуть ли не поморщилась. Как я могла забыть об Анне Николаевне?
Улыбнувшись, спросила:
— Можно зайти?
Она отошла в сторону, пропуская меня. Данька вышел из гостиной почти сразу.
— Проходи, дядя Гена уже подъезжает.
— Скажите, Катя, — влезла тут же матушка, — вы серьезно пытаетесь сами расследовать смерть Гоши?
Я послала Даньке уничижительный взгляд, он смутился, но ничего не сказал.
— Да, пытаюсь, — ответила, проходя в гостиную за парнем. — А что вам не нравится?
— Мне не нравится то, что вы впутываете в это моего сына, — женщина уселась в кресло, положив руку на подлокотник, уставилась на меня. — Может, вам в жизни не хватает эмоций и вы ищете их разными способами, но подумайте о том, что подвергаете опасности других людей. В частности, Данилу.