Мой нежный враг
Шрифт:
— Ты рано проснулась, — сказал, не поворачивая головы, я невольно вздрогнула, вот как он меня услышал, я же передвигалась, как мышка.
— А ты почему не на работе? — спросила, проходя ближе, села за стол, разглядывая его широкую мускулистую спину. Он повернул голову, сделав затяжку, затушил окурок в стоящей рядом пепельнице. Выдохнув дым вверх, сказал:
— Решил устроить себе выходной.
Наверняка я удивилась слишком явно, потому что Ярослав усмехнулся, спрыгивая со стола. Телефон в его руках зазвонил, он ответил,
— Они сами тебе позвонят, — сказал кому-то, — думаю, около двух. Да, потом перезвони, скажи, что как… Они будут давить на снижение, я тебе говорил… Если что, посылай, — выслушав ответ, усмехнулся. — Можешь и ко мне, да, но лучше просто посылай. Давай. — Он повернулся ко мне со своей фирменной улыбкой. — Капучино?
— Давай, — кивнула я, разглядывая его с интересом. Он устроил себе выходной. После моих слов. — И как ты планируешь провести этот день? — спросила с любопытством. Ярослав поставил передо мной чашку, сам сел на стул возле и положил ладони мне на колени, склоняясь вперед.
— Я планировал провести его с тобой.
Я вздернула брови.
— Не вылезая из постели? Тогда завтра меня придется отправить в больницу, такого марафона я не выдержу. Ты, возможно, тоже.
— Ну и отлично, положат нас в одну палату, будем есть апельсины и заниматься сексом.
— Очень смешно, — покачала я головой с улыбкой. Сделав глоток кофе, снова повернулась к Ярославу. — Ну а если серьезно?
— Не знаю. Ты у нас массовик-затейник. Но кое-какая идея есть.
— Я даже знаю, какая. Кофе допить можно?
— Валяй, — он поднялся, — я пока душ приму.
Я проводила мужчину взглядом. У меня помутнение рассудка? Я еще не проснулась? Или Ярослав Петренко дйствительно забил на работу ради меня? Мне что теперь с этим делать? Как это расценивать? Какой-то хитрый ход, чтобы усыпить мою бдительность? Не дать ничего делать хотя бы день? Да я вроде ничего толкового и не делаю… С Данькой вот поговорить хотела, а больше-то и ничего… Остальное все на уровне раздумий.
Кофе я допила, а когда зашла в комнату Ярослава, он как раз вышел из ванной в одном полотенце. И тут же стало ясно, что бы ни хотел Петренко, я готова дать отсрочку всем своим делам.
Глава 25
На улицу мы все же выбрались, правда, ближе к обеду. Как оказалось, Ярославу и впрямь все равно, куда ехать, и мы отправились загород к озеру. В будний день с той стороны, с которой мы решили зайти, народу не бывает. Да и погода пока особо не располагает к купанию. Оставив машину недалеко от дороги, вошли в густой пролесок и двинули не спеша в сторону озера. Внутри царило странное умиротворение, наверное, потому что вокруг было тихо и уединенно. Мы шли молча, наслаждаясь видом вокруг. По крайней мере, я наслаждалась точно.
Когда вышли на пустой пляж, Ярослав с улыбкой спросил:
— Искупаемся?
Я воззрилась на него, вздёрнув брови. Конечно, последние дни тепло, но не настолько, чтобы вода успела прогреться. Стянув балетку, сунула ногу в воду — холодная.
— Слабо? — Ярослав продолжал смотреть с насмешкой.
— Да мы же замёрзнем капец как.
— Я знаю хороший способ согреться.
— Да ты неутомим, — рассмеялась я, Петренко прижал меня к себе, разглядывая с улыбкой.
Правда, я почти сразу почувствовала себя неловко, потому что взгляд у него, несмотря на улыбку, был внимательный, цепкий.
— Что? — все же спросила его, Ярослав убрал мне за ухо прядь волос, а потом провёл пальцами от скулы к губам.
— Ты очень красивая, Кать.
Я выдавила улыбку, потому что сейчас мужчина казался серьёзным как никогда.
— Спасибо, — сказала, чтобы заполнить паузу.
На его губах скользнула быстрая улыбка, и тут же исчезла. Он поцеловал меня быстро, почти невесомо, и от этого моё сердце, кажется, замерло на некоторое время.
Отстранившись через мгновенье, Ярослав предложил:
— Посидим немного?
И сам потянул меня вниз, усадив между своих ног, прижал спиной к своему телу, обнимая. Я чувствовала его дыхание на своей шее и по-дурацки кайфовала. Вместо того, чтобы любоваться природой, закрыла глаза, наслаждаясь близостью мужчины. Рядом с ним было комфортно даже в молчании. Оно не давило, умиротворяло, как и все вокруг.
— Камешки умеешь по воде пускать? — вдруг спросил на ухо Ярослав.
Усмехнувшись, я повернулась к нему, не разрывая объятий.
— Какое-то неподходящее занятие для взрослого мужчины.
— Ты не устаёшь вспоминать о моем возрасте, — хмыкнул Петренко, собирая камни вокруг, — ещё немного, и добьёшься своего: начну считать себя дряхлым старцем.
— Вот уж не поверю, — улыбнулась ему, взяв камень, поднялась и подошла к воде. Ловко запустила, он запрыгал, оставляя на водной глади круги.
— Да ты мастер, — усмехнулся Ярослав, запустив свой камень, у него вышло не хуже моего.
Некоторое время мы пускали камешки, смеясь и шуточно переговариваясь.
— Да уж, — сказал Ярослав, когда мы двинули дальше вдоль берега, — давно я не проводил время таким образом.
— Бесполезным? — съязвила я. Он улыбнулся, глядя вдаль.
— Скорее, безмятежным.
Мы встретились взглядами, и я вдруг спросила, сама от себя не ожидая:
— Расскажи мне о себе.
Ярослав вздернул бровь, кинув быстрый взгляд.
— Думаю, ты и так много узнала. — Я промолчала, а он остановился, я тоже замерла под его внимательным взглядом. — Я прав?
Я вздохнула. Пожав плечами, ответила:
— Прав.
Ярослав тоже кивнул, а потом вдруг спросил:
— Тогда почему ты ещё рядом, Кать?