Мой прекрасный князь

Антонова Анна Евгеньевна

Просто мы разные. Парадокс в том, что поставить себя на место другого в состоянии лишь тот, кто накручивает, парится и принимает все близко к сердцу. Именно он обладает эмпатией – способностью воспринимать чужие чувства, как свои. Психопаты ее лишены – для них существуют только собственные эмоции. Делайте выводы…

Глава 3

Уроки сольфеджио

Яр отошел от дома и остановился в нерешительности. Ну молодец, психанул и убежал, а дальше что? С Игорем он действительно договорился, но на вечер, а сейчас-то утро… Он вытащил из кармана телефон и взглянул на экран: ну ладно, день уже. Хоть выспался – не забыл включить режим «не беспокоить».

И не беспокоили – ни пропущенных вызовов, ни непрочитанных сообщений. Никто его не хочет, и хорошо. В последнее время стали слишком доставать…

Не стоило матери грубить. Она-то в чем виновата? Бесит только. Иди завтракать, иди ужинать… Нет, если еда есть, то норм, конечно. Ему в принципе пофиг, и так бы обошелся. Но этот ее вечно несчастный вид… И вопросы, вопросы, вопросы: куда, зачем, с кем, когда вернешься… Сегодня новый добавился – какие планы.

Вот такие планы, мама. Теперь ты знаешь. Хоть домой не возвращайся… А что, это идея! Она перепугается и перестанет спрашивать об экзаменах. Только куда податься? К Игорю не вариант, тот сам ищет, куда деться. К бате разве что, но не в таких они отношениях. Да и матери он все равно настучит…

Хоть бы мать наконец отлипла от него и завела себе кого-нибудь! Сразу бы перестала думать о его планах. Сколько лет прошло, ему скоро восемнадцать стукнет, а она папашу забыть не может. Ничего не говорит, но он-то видит. Когда с ним по телефону разговаривает, всегда дверь закрывает. Что он там не слышал: как батя спрашивает, сколько перевести?

Он-то не виноват, что папаша такой урод. Баблом снабжает бесперебойно, и на том спасибо. Еще бы от матери отвязался! Из-за него же она ни с кем не встречается…

В чем-то Яр батю понимал. Он появился на свет, когда отец не намного старше его теперешнего был. Представил, что узнает новость о ребенке, и его передернуло. Какой треш! У него и девчонки-то нет, куда там семью и детей. Нет, батю можно понять…

Мать отчудила, конечно. С собственным бывшим учеником ребенка заделала. За что и огребает почти восемнадцать лет… Ладно, фиг с ней. Сама разберется, не маленькая. А ему надо о себе подумать…

Когда Яр пришел в клуб, Игорь был уже на месте и поспешил к нему с раскинутыми руками:

– Здорово, бро! Как оно?

– Все ок, – коротко отозвался он.

Они обнялись и похлопали друг друга по плечам – друг всегда встречал его так, словно виделись год назад, а не вчера вечером.

– Ты как вообще?

– Да норм, – с досадой бросил Яр.

Иногда Игорь бывал слишком навязчивым. Прямо как мамочка. Как она там, кстати? За весь день не позвонила ни разу, даже странно… Он почувствовал легкое беспокойство и сам себе удивился. Звякнуть, что ли? Или сообщение сбросить, чтоб не дергалась и не искала с полицией. Правда, с чего бы? Должна уже привыкнуть…

– Сегодня просто зал полный, – доложил Игорь. – Не облажайся!

– Когда я лажал? – оскорбился он.

– Никогда, – успокоил его тот. – Но вдруг именно сегодня не в голосе…

– Ну да, – ухмыльнулся Яр.

Даже не знал, что это такое. Всегда он в голосе: хоть среди ночи разбуди, хоть от уроков оторви, хоть…

– Там чел один странный, – озадаченным тоном продолжал Игорь. – Сидит один за дальним столиком и бухает.

– И чего? – удивился он.

– Говорю же – странный.

– Приставать будет? – догадался Яр. – Ну пошлю его, первый раз, что ли…

– Нет. Не знаю, – с сомнением отозвался друг. – Похоже, там другое…

– Да не парься ты. – Он хлопнул его по плечу. – Если что, отобьемся. Давай, я переодеваться.

Яр кивнул Игорю и скрылся в гримерке. Это, конечно, слишком громко сказано – просто каморка за сценой. Но зеркало есть, вешалка тоже, что еще нужно? Он пристроил на крючок куртку, сообразив, что, войдя в клуб, даже не разделся – продрог, пока по улице болтался, все-таки не май месяц. Только сейчас начал понемногу отходить. Вечно мерзнет, хоть никому не признается, один Игорь знает. Ну и мать. Так и не сбросил ей сообщение. Но теперь уже некогда…

Он стянул свитер, футболку – с детства привык одеваться как капуста. Сначала мать наряжала, потом сам. Может, это из-за нее у него теплообмен нарушен? Вечно его кутала…

Яр сдернул с вешалки черную рубашку, надел и неторопливо застегнул. Воротник оставил распахнутым на две пуговки, потом, слегка подумав и изучив свое отражение в зеркале, расстегнул еще одну. Публике нравится – он постоянно ловил взгляды, жадно обшаривающие его фигуру. Только ничего им не обломится. Смотреть можно, руками трогать нельзя…

Что дальше? Он выудил из брошенного на пол рюкзака прозрачную косметичку и присел перед зеркалом. Быстрыми уверенными движениями нанес тональник, аккуратно втер, чтобы рожа не блестела. Брызнув на волосы лаком, уложил челку. Глаза подводить не стал – однажды попробовал и потом еле отбился от какого-то озабоченного мужика. Лучше не рисковать, пошли они все в…

Напоследок провел по губам гигиенической помадой – под ярким светом рот вечно сохнет, потом болит и покрывается корочками, а он их расковыривает до крови и ходит, блин, как вампир…

Яр взглянул на экран – пора. Надо у матери смарт-часы попросить, чтоб каждый раз за телефоном не лазать, когда надо время посмотреть. Батя раскошелится, не развалится. Бросил их с матерью, пусть теперь платит. Он, конечно, и сам нормально зарабатывает, но это другое…

В каморку заглянул Игорь:

– Готов?

Он покидал косметику обратно в рюкзак и кивнул, по-прежнему глядя в зеркало.

– Тогда я объявляю?

– Валяй.

Друг молча скрылся. Яр медленно поднялся и оглядел себя в полный рост. Говорят, красивый. Мать – чаще всех. Он не видел ничего особенного, парень как парень. Прыщей разве что нет. Ладно, пофиг…