Мой Рагнарёк
Шрифт:
– Известен. Мне известен самый короткий путь, Нике. Но тебе он не понравится.
– Что ты имеешь в виду?
– Сама не догадываешься? Чтобы попасть в мир мертвых, нужно просто умереть самому. Я уже не раз ходил этим путем и всякий раз возвращался. Но я не настаиваю.
– Единственный вход в царство Аида, который известен мне, довольно далеко отсюда, – сухо сказала она. – Думаю, нам придется лететь часов двадцать, если не больше. Но выбирать не приходится.
Когда я проснулся, было уже далеко за полдень. Минутыдве я был абсолютно счастлив. Зевал, потягивался, хрустел суставами
Вот и сейчас я увидел рядом со своей подушкой толстенную двухтомную энциклопедию мифов с закладкой на букве «У», вспомнил жутковатые события минувшей ночи и незамедлительно обнаружил стаю диких кошек в районе своего сердца. Они скребли мою многострадальную мышцу, не покладая лапок.
– С такими страстными индейскими барышнями никакого запаса жизней не хватит! – мрачно сказал я, обращаясь к потолку.
– Ты звал меня, Владыка? – В углу спальни сгустилось облачко серебристого тумана. Через несколько секунд Джинн окончательно материализовался и одарил меня снисходительной улыбкой мудрого дядюшки.
– Да нет, не звал пока… Но все равно хорошо, что ты здесь. Всю жизнь мечтал попадать прямо из постели в ванную, без пеших прогулок по окраинам жилища. Это возможно?
– Проще простого! – оптимистически заявил Джинн.
Миг спустя тело мое оказалось в теплой ароматной воде. Под опекой Джинна жизнь стала настолько простой и приятной, что меня подмывало тихо захрюкать от удовольствия. Но я держал себя в руках.
Через полчаса я сидел на траве, в тени раскидистого дерева неизвестной мне породы и старался тактично объяснить Джинну, что его представления о том, какое количество пищи мне требуется на завтрак, мягко говоря, далеки от реальности. Того, что он извлек из небытия, с лихвой хватило бы на дюжину оголодавших молотобойцев.
– Проблемы возникают, когда еды слишком мало, Владыка, – возразил он. – Слишком много еды – это не проблема, можешь мне поверить!
– А ты сам не будешь есть? – спросил я, извлекая из сундуков своей памяти скудные сведения о физиологии джиннов, почерпнутые исключительно из арабских сказок. К моему удивлению, Джинн пожал призрачными плечами.
– Как пожелаешь, Владыка. Я могу столетиями обходиться без пищи, но вполне способен составить компанию тому, кто в ней нуждается. Мне все равно.
– Ну, если ты способен не только составить мне компанию, а еще и получить от этого удовольствие, присоединяйся, – обрадовался я.
– Слушаю и повинуюсь!
Джинн отвесил мне шутовской поклон и начал понемногу сгущаться – уж не знаю, как еще можно описать то, что с ним происходило. Он уменьшился до нормальных человеческих размеров, в то же время его тело стало более плотным. Теперь он почти ничем не отличался от человека: симпатичный бритоголовый дядька средних лет, одетый в какой-то неописуемый кисейный балахон. Собственно, лишь очертания его наряда и напоминали о прежнем призрачном статусе Джинна: в солнечных лучах оставались неопределенными, как клубы тумана.
– Здорово! – восхитился я. – Совсем как настоящий!
– Я и есть настоящий, Владыка. Неужели ты думал, что до сих пор я тебе просто мерещился? – усмехнулся Джинн, усаживаясь рядом со мной.
После этого начались настоящие чудеса: сказочное существо за полчаса расправилось с горой продовольствия. Я благоговейно наблюдал.
– Наверное, мне надо приниматься за дело, да? – печально спросил я, когда счастливое время первой чашки утреннего кофе подошло к концу.
– Тебе виднее, Владыка, – ответствовал Джинн. – Но, согласно моим наблюдениям, если человек долго не принимается за свое дело, дело само принимается за него.
– Еще чего не хватало! – испугался я. – Вообще-то у меня был соблазн устроить себе отпуск на недельку… Ну да ладно, судя по всему, у меня все равно ничего путного не выйдет. Угрызения совести по утрам, полуденная скука и сражения с прекрасными индейскими богинями по ночам – вот и все, что мне светит!.. Что ж, давай сегодня же отправимся на могилу Мухаммеда. Постараюсь вообразить себя Индианой Джонсом, вдруг получится? Ты перенесешь меня в Медину? Будешь смеяться, но я даже не знаю, в какой она стороне, эта чертова Медина!
– Разумеется, перенесу, – пообещал Джинн. – Для того я, собственно, и существую, чтобы помогать тебе справляться с мелкими бытовыми проблемами. Отправишься туда прямо сейчас или все-таки сперва допьешь кофе?
– Разумеется, сначала я допью кофе. А потом попрошу у тебя еще одну чашку. А потом, возможно, еще одну, если разойдусь. Думаю, Мухаммед может побыть мертвым еще полчаса, правда?
– Ты совершенно прав, Владыка. На мой взгляд, излишняя торопливость приличествует только зеленым юнцам и лишенным мудрости полоумным старцам, – подтвердил Джинн, подавая мне вторую чашку кофе.
Все это было хорошо, но мне так и не удалось остановить время. Дело кончилось тем, что я тяжко вздохнул, решительно отставил в сторону пустую чашку и пошел в спальню за своим плащом и энциклопедией мифов. Мне почему-то казалось, что сей источник знаний лучше держать при себе. По крайней мере, из этой книжки можно почерпнуть хоть какие-то сведения о моих будущих соратниках. И о противниках, разумеется. Судя по всему, в ближайшее время мне предстояло иметь дело исключительно с мифическими существами.
Неподъемный двухтомник я положил в сумку, притороченную к седлу Синдбада, а потом и сам взгромоздился на его многострадальную спину. Мой героический верблюд мужественно стерпел это надругательство.
– В Медину, Владыка? – услужливым тоном истосковавшегося по чаевым таксиста спросил Джинн откуда-то из-за моей спины.
– Ага. Доставь меня сразу на могилу Мухаммеда. Понятия не имею, где она там находится, а мне вроде бы надо на нее наступить. Вернее, это Мухаммеду надо, чтобы я на нее наступил.