Мой ректор военной академии

Тур Тереза

– Вздор!
– скривился милорд Верд.
– Вы же не думаете, что мы собирались вводить воинские соединения на территорию независимого государства? Или предложили это герцогине?

– Тогда почему?
– беспомощно сказал Рэм, который - прими мать помощь - мог бы в скором времени оказаться дома.

– Я думаю, - не стал ему отвечать Ричард, - что у герцогини хорошие шансы все уладить самой. И не быть никому обязанной.

– И как скоро?

– Сейчас осень - почти зима. Все замерло. Весной все решится.

–

А мама знает, что я жив?

– Думаю, да, - кивнул Ричард.
– Она очень сильный маг земли. И чувствует вас.

– Я ее тоже, - прошептал мальчишка.

– Скажите, милорд, - вмешался Паша, - а вы сильно злились на то, что мы...вроде как обманом...

– Я с уважением отношусь к смекалке и воинской хитрости, - чуть улыбнулся верховный главнокомандующий в отставке.
– Кроме того, мне страшно становится при мысли, что мы с вашей мамой могли не встретиться. И вы были бы в опасности, а я никогда бы не узнал...

– А то, что мы пришли из другого мира?
– спросила я быстро. Мне почему-то неловко стало перед мальчишками из-за его слов.

– Вам повезло оказаться в Империи. Мы знаем, что миров неисчислимое множество. И спокойно к этому относимся. Император любит путешествовать - настраивая порталы таким образом, чтобы оказаться в случайном месте. Он так отдыхает. Милфорд, кстати говоря, свой отпуск проводит в России. А я...если и путешествую, то по своим прямым военным обязанностям.

– Вы захватываете новые земли?
– звенящим голосом спросил герцог Реймский.

– Нет. Имперцы защищают. Мы вмешиваемся, если силы не равны, а кто-то отстаивает родную землю. Ну, и если император отдал приказ.

– Погодите, а как герцогиня Реймская могла оказаться у нас, в Петербурге, на кольцевой автодороге - и услышать мой призыв о помощи?
– спросила я.

– Думаю, у нее есть та же привычка, что и у моего отца, - усмехнулся Ричард.

А Рэм кивнул:

– Она тоже любит путешествовать.

На этом мы отправились ужинать. После этих разговоров неловкость как-то ушла. Все опять стали вести себя как обычно. Мальчишки начали рассказывать об учебе в Академии.

– Мама, представляешь, мы полосу препятствий проходили... А этот баронет Кромер придурошный ...

– Пауль!
– хором воскликнули мы втроем.

– Что?!
– не сдался мой сын.
– И что я сделаю, если он и, правда, придурошный...

– За речью следить, - проворчала я. Пока мужчины на полном серьезе озадачились вопросом: а ведь, действительно, что делать...

– Так что там с полосой препятствий?
– вернулся к теме обсуждения милорд.

– Баронет Кромер - нарочно толкнул Рэма, чтобы первому полосу пройти... А препод наш...

– Уважаемый, - вот тут и в моем голосе прорезался и лед, и сталь - и все, что там рекомендовал проявлять в тоне милорд Верд для беседы с подрастающим поколением.
– Я бы попросила все же слова подбирать и помнить, что я тоже - препод. И мне это название неприятно слышать. Мы же не называем вас - студентов - ушлепками. Хотя хочется. Вот и вы сдерживайтесь.

– Ну, маааам! Чего ты все время перебиваешь! Преподаватель заставил нас всех вместе приседать. Мы приседаем - держа полуторные мечи надо головой, между прочим - и орем: "Спасибо, баронет Кромер!" А он приседает - и отвечает: "Не за что, друзья!"

Мы переглянулись с милордом Вердом - и расхохотались.

– И что в этом смешного? Это же не справедливо!
– возмутился Павел.

– Это упражнение призвано выработать слаженность действий, умение работать в команде - и понимание того, что за действие одного члена команды будут отвечать все, - разъяснил милорд Верд.

– Скажите еще, что вы это выдумали, - проворчал Паша.

– Нет, не я. Я ввел это в Академии по армейскому образцу, - улыбнулся ему милорд.
– Как и зачет на прохождении полосы по последнему, самому слабому члену команды.

– Кстати, а кто такие "ушлепки"?
– спросил он у меня.

Теперь пришла очередь хохотать Рэма и Павла.

– А что все-таки вы преподавали в Академии у себя на родине?
– поменял милорд Верд тему беседы.

– Историю, - ответила я.
– Вы догадались правильно.

– Коллеги, значит, - улыбнулся он мне.
– Тогда становится понятным ваш интерес к моим книгам. И как вам?

– Все лукавят, - пожала я плечами.
– И у вас, и у нас... В преподавании истории, как я понимаю, чаще всего всех интересует, как воспитать подрастающее поколение в нужном ключе - а не истина.

– Это плохо?

– Это так, как оно есть, - не поддалась я на явную провокацию.
– Как мы понимаем, в любом историческом событии будет столько правд, сколько было участников конфликта. А превалирующей будет правда выигравшей стороны...

– И на героических примерах дети лучше воспитываются...

– Да кто его знает, на чем лучше воспитываются дети. И воспитываются ли они вообще. Или воспитывают нас...

Я стояла в спальне, рассматриваю картину, которая висела на стене. Это был тот самый пейзаж, который мне так понравился в магазине. Улыбалась, качала головой - и вытирала слезы. Да... что-то, а такого в моей жизни еще не было.

Через какое-то время услышала негромкое гудение в гостиной - и вышла посмотреть, кто это. Предчувствия меня не обманули - это был мой жених.

– Пришлось портал строить, чтобы всему дому не сообщать, где я намерен провести ночь, - улыбнулся он мне.

– Я так подозреваю, все и так в курсе...

– Или ты настаиваешь, чтобы мы месяц до свадьбы?..
– он посмотрел на меня испытывающе.

Я рассмеялась, вспомнив прошедшие сутки:

– Думаю, это бессмысленно...
– и подошла к нему, чтобы поцеловать.